Наполеон согласился на все, что должно было способствовать его женитьбе на великой княжне. Он предоставил Коленкуру формальное полномочие подписать договор против восстановления польского государства. Император полностью полагался на Коленкура, и посол получил чистый бланк с подписью Шампаньи.
Император думал уполномочить Коленкура не только вести переговоры о браке, но и подписать брачный договор. Наполеона не смущал возраст Анны Павловны (в январе 1810 года младшей сестре царя Александра должно было исполниться 15 лет), у него готов был план: в декабре — развод, до конца января — новая императрица, в 1811 году — наследник престола!
В Париже и Санкт-Петербурге действовали со всем возможным усердием. Забота французов о Куракине стала делом важнейшей государственной важности, и князь сообщал обо всех приятных событиях и обстоятельствах себе на родину. В театре Тюильри посол имел собственную ложу, он участвовал во всех охотах и имел преимущество перед всеми, кроме монарших особ. В правительственной газете «Монитор» появилась заметка с объявлением о русском займе и приглашением на него подписываться.
Наступило время торжеств: 3,4 и 5 декабря должны были отпраздновать годовщину коронации, мир с Австрией и возвращение Наполеона в Париж. Столичные улицы были приготовлены для большого шествия, дома украшались флагами.
Утром 3 декабря император выехал из дворца Тюильри в коронационной карете. Впереди него, в роскошных экипажах — неаполитанский король Мюрат, высочайшие особы, министры и высшие сановники. Расставленные шпалерами войска и толпы народа встречали императора французов, на которого были обращены все взоры. Под радостные крики своих подданных он проследовал в собор Парижской Богоматери, где слушал звуки христианского гимна, а затем направился на сессию законодательного корпуса. Он открыл торжественное заседание и произнес тронную речь, которой внимали императрица, монархи стран Европы, законодатели и высшие чины его империи. Наполеон выступал в стиле возвышенном, порой напыщенном, и прибегал к метафорам. Он говорил о впечатляющих достижениях прошедшего года, о победах в Испании и на полях Баварии и Австрии. Монархия Габсбургов нарушила свои клятвы, но тотчас же была наказана за вероломство. Наполеон увлекал слушателей за собой, и они мысленно переносились из одной страны в другую. Он заговорил о России и царе Александре: «Российский император, мой союзник и друг, присоединил к своей обширной империи Финляндию, Молдавию, Валахию и один округ Галиции. Я не завидую этой империи ни в чем, что может способствовать ее преуспеванию, мои чувства к ее достославному государю в полном согласии с моей политикой»
{113}.
Эти слова были произнесены очень своевременно, поскольку русская армия терпела неудачи на турецком фронте, и Порта решила не уступать царю Молдавию и Валахию. Наполеон помог союзнику в трудную минуту и вынуждал турок покориться судьбе.
Император приказал Шампаньи отправить в Россию курьера со своей речью в законодательном корпусе. Коленкур должен был подчеркнуть значение сделанных шагов и умело дать понять царю, что император Наполеон не ведет счетов с друзьями, но помогает им, даже когда ему плохо отплачивают.
Шампаньи отправил в Санкт-Петербург текст речи, а на следующий день Наполеон продиктовал ему письмо для Коленкура. Он сообщил послу, что вскоре состоится сенатское решение о расторжении брака императора по взаимному согласию. Императрица сохранит свой ранг, титул и получит содержание. Коленкур должен был сделать все, чтобы женить императора на сестре Александра. Император желал иметь потомство как можно скорее, и это чисто политическое дело. Других условий нет, и даже религиозные различия — не вопрос.
Коленкур получил широкие полномочия и должен был действовать без задержки, тактично и осмотрительно. Следовало навести необходимые справки, которые помогли бы оценить степень физического развития великой княжны и ее способность иметь детей. Посол должен был составить полную и ясную картину и решить дело.
Наполеон счел нужным еще раз публично засвидетельствовать свое нежелание восстанавливать Польшу. По его поручению, на заседании законодательного корпуса министр внутренних дел вставил в свой доклад о состоянии империи ясные и весомые слова на этот счет.
Император использовал все свои ресурсы и разрешил польский и восточный вопросы к наибольшей выгоде России. Что еще мог он сделать? Конечно, пригласить Александра в Париж! Наполеон не сомневался в том, что будущий родственник обязательно посетит столицу Французской империи, где увидит его в блеске славы и могущества. Тильзит, Эрфурт, Париж! Будет ли Александр сопровождать сестру и вручать ее Наполеону, или вначале приедет она, а затем он, — в любом случае мир станет свидетелем новых зрелищ и чудес, связанных с необыкновенным человеком, для которого не было ничего невозможного. Русский царь увидел бы старый Париж и архитектурные свершения эпохи Наполеона — Вандомскую колонну, Триумфальную арку на площади Карусель, улицу Риволи с аркадами, церковь Мадлен, превращенную в храм воинской славы, новые набережные и мосты.
Родня Наполеона собралась во дворце Тюильри, в большом кабинете императора. Жозефина согласилась сама просить о расторжении брака и начала читать декларацию. Она была не в состоянии выполнить тягостную обязанность до конца. Был составлен и подписан акт о разводе. На следующий день собрался сенат и принял свое решение. Наполеон и Жозефина должны были расстаться и покинуть дворец Тюильри.
Наполеон был в унынии и не мог ничего делать. Большим усилием воли он заставил себя вернуться к делам и подумать о будущем. Что в Петербурге? Он должен был запастись терпением и ждать ответов. Явился Шампаньи с депешами от Коленкура. Посылка была отправлена еще до получения послом важных распоряжений относительно сватовства. Однако император решил прочитать сообщения посла и понять, как настроены русские. Жалобы и подозрения — все, что он увидел. Александру будто недостаточно было уже данных гарантий против восстановления Польши, и он нашел новую причину для сомнений и опасений. Оказывается, в подписанном с австрийцами соглашении о выводе войск было слово «поляки». Этот документ военно-технического характера подписал маршал Бертье. Вторая причина недовольства русских заключалась в том, что французский консул в придунайских княжествах не признавал присоединения княжеств к Российской империи за свершившийся факт.
Император приказал Шампаньи составить ответ Коленкуру. Можно ли обвинять военных в том, что вдали от императора и министра иностранных дел они составляют свои конвенции с ошибками, по недосмотру или забывчивости употребляя слова, которые можно заменить только длинным оборотом? Впрочем, император все равно выразил свое неудовольствие маршалу Бертье. Было также обещано, что консула в придунайских княжествах вызовут в Париж и сделают ему выговор. Более того, если Россия пожелает, то его пост будет упразднен.
Наполеон проявил сдержанность, терпение и предусмотрительность. Не было такой услуги, которую бы он не оказал русскому другу и союзнику, чтобы добиться своей цели. В то же время он видел, что дух предубеждения и недоверия продолжал владеть Александром.
