– Арсений Лукич был одним из моих преподавателей, – ответил Саша.
– Арсений Лукич? – насторожилась Алла с сосредоточенным выражением лица.
– Да, а что?
– Я знаю одного профессора с таким именем, хотя, возможно, это совпадение…
– Арсений Лукич – уникальный человек, таких больше нет.
– Знаю я этого уникального человека! – теперь уже с уверенностью сказала Алла. – Я даже была у него в квартире, книги от пола до потолка, коллекция картин, антикварная мебель…
– Совершенно верно! – воскликнул Александр. – Я же говорил тебе, что мы понимаем друг друга. А ты откуда знаешь профессора?
Алла разгладила юбку у себя на коленях.
– Не хочется вспоминать своего подлеца, но дело в том, что с профессором знаком мой муж. Его отец, тоже профессор и ныне уже покойный, был близким другом вашего Арсения Лукича. После смерти отца Денис иногда заходил к Арсению Лукичу в гости, несколько раз при этом брал и меня.
– Действительно, мир тесен, – протянул Николай, – только что вам это дает?
– А что, если существует связь между Арсением Лукичом и сауной «Фея и гном», проститутки из которой теперь погибают в Турции, – задумчиво произнесла Алла.
– Почему ты решила, что между ними должна быть связь? – удивилась Степанида.
– Потому что я знаю одного человека, который любит посещать публичные дома и к тому же бывал у профессора, – медленно сказала Алла. – Так ты, Саша, говоришь, карта у профессора пропала?
– Да, а что? – ответил Александр, и в комнате повисла тишина.
Глава 25
Денис Борисович принял душ и вышел на балкон полюбоваться видом на море. Пока он не собирался возвращаться на родину и был несколько расстроен размолвкой с женой. Правда, Денис Борисович рассчитывал на то, что благоразумие у его супруги восторжествует и она, насладившись легким флиртом на отдыхе, вернется в лоно семьи. Поэтому когда в номер позвонили и затем вошла Алла собственной персоной, Денис Борисович был приятно удивлен.
– Афродита моих снов, ты образумилась?
– Да, я поняла, что лучше моего старого, доброго пупса никого нет. Ты приехал в Турцию за мной в надежде на примирение, а я повела себя как стерва. Я не хотела бы разрушать нашу семью, давай начнем все сначала. – Она приветливо улыбнулась ярко накрашенными губами.
Денис Борисович напустил на себя строгий и обиженный вид.
– Но ты же изменила мне с этим блондином.
– Кто старое помянет… кроме того, пупсик, ты тоже не образец добропорядочности. Ну же… пупсик, не сердись, – она обвила его шею руками, – я пришла не с пустыми руками.
– В смысле?
– Я узнала одну историю, которая поможет тебе разбогатеть. Ты все время обвинял меня в том, что я бездельничаю, то есть являюсь иждивенкой.
– Аллочка, не будем об этом.
– Хорошо. Я сейчас смогу во много раз приумножить твой капитал, и ты не будешь больше надрываться на работе, чтобы достойно содержать семью. Мы будем путешествовать по всему миру, любить друг друга, – сказала Алла, и Денис Борисович расплылся в улыбке.
– О чем ты говоришь, Алла? Не верю, что в этой хорошенькой головке может возникнуть какой-нибудь план не по растрате денег, а по их приумножению.
– Ты меня недооцениваешь, пупс! – щелкнула его по носу Алла и расположилась на диване, закидывая ногу на ногу. – Я думаю, что Арсению Лукичу ты бы поверил?
– А при чем здесь он? – сглотнул Денис Борисович, и кадык нервно дернулся на его шее.
– Мне доподлинно известно, что у него пропал один важный документ, и я даже знаю, где он.
– Где?! – встрепенулся муж.
– А что ты так оживился? Ты разве знаешь, о чем идет речь?
– Нет… ну просто интересно…
– Я так и думала. В этом документе говорится, где запрятаны сокровища, это план, – сообщила Алла.
– Откуда ты об этом узнала?
– Мне рассказала одна девушка из ночного клуба Ахмеда, она из Москвы, работала там в сауне «Фея и гном». Один раз к ним пришел подвыпивший клиент и поведал проституткам, что скоро станет сказочно богат. Он даже потряс перед ними какой-то старой картой, так ведь было?
– Я? Я не знаю, – побледнел Денис Борисович.
– Я так и думала. – Алла щелкнула замком сумочки и достала губную помаду. Она шла ва-банк.
Муж услужливо улыбнулся.
– Пупсик, я достала кошелек, чтобы заплатить этой девушке за ценную информацию, а у меня, ты знаешь, за неимением детей вставлена в кошельке фотография любимого мужа, и тут девушка закричала.
– Что закричала?
– «Это он! Это он!» Ты – тот клиент, что тряс перед девками в сауне картой клада. Я требую объяснения, пупсик! Я всегда считала странным твой приезд в Стамбул, и я думаю, что это запутанное дело с кладом сыграло не последнюю роль в твоем появлении здесь.
Денис Борисович погрузился в раздумья, изредка хмуро поглядывая на жену.
– Так и быть… расскажу, все равно ты почти уже все знаешь…
Ни один мускул не дрогнул на лице Аллы, хотя в душе она ликовала. Она только предполагала, что приезд Дениса в Турцию связан с кладом, а он это предположение полностью подтвердил. Следовательно, ее игра удалась, и налицо связь мужа с таким злачным местом, как сауна «Фея и гном».
– Да, взял я эту чертову карту у старого маразматика, – с вызовом в голосе и совсем другим тоном сказал Денис Борисович.
– Фи, пупсик, как нехорошо, ты обокрал известного ученого, – покачала она головой.
– Моя несносная фея! Зачем этот клад старому болвану? У него нет наследников, а его коллекция оценивается в кругленькую сумму, и все это достанется бумажным крысам из архивов и музеев. Я – сын его лучшего друга, ухаживающий за ним, приезжающий по его первому требованию. Разве я не заслужил право быть включенным в список наследников? Я на это рассчитывал, дорогая, но в один прекрасный день был ознакомлен с завещанием. Меня там и в помине не было. Все – науке! Как будто все такие фанатики, как он! Да сейчас у всех одни деньги на уме! – Щеки Дениса Борисовича пошли красными пятнами, что свидетельствовало о крайней степени возбуждения.
Алла подумала о Саше, о том, что не перевелись еще альтруисты, фанатики своего дела, и в этом было его главное отличие от ее мужа.
– Тогда я взбесился и взял этот план, по которому можно найти клад, одну из реликвий Арсения Лукича, правда, не очень веря в существование этого клада на самом деле. Я тогда сильно напился, дорогая, и за дальнейшие действия ответственность с себя снимаю. Я поехал в небезызвестную тебе сауну и похвастался перед одной девкой своим трофеем, а эта курица разнесла весть всем своим подружкам, вот они – продажные девки. – Денис Борисович скорчил недовольную гримасу и плеснул себе порцию виски.
