– Хорошо, – ответила я, хотя в классики я прыгать умела и была бы не против провести вечер именно за этим занятием.
– Смотри, – Наталка показала готовое устройство. – Это для сторожа. Там сидит дядя Жорик, он вообще-то добрый, только нервный. Правда, когда котят топит, он злой. А так – нормальный. Иногда из ружья стреляет. Правда, не по-настоящему. Мишка говорит, что дробью, а другие ребята – что солью с перцем. Если в попу попадет – месяц ходить не сможешь! Только я не знаю – правда это или враки. Никогда дядя Жорик в нас не попадал. Стрелял часто, только он мазила. И вот – держи.
Наталка протянула мне наволочку и длинную веревку, как канат.
– Зачем это?
– А как ты будешь орехи собирать? – удивилась моя подружка.
– Срывать с ветки.
– А до ветки ты как достанешь?
– Не знаю.
– И куда ты орехи положишь?
– В карман.
Наталка прыснула от смеха.
– Веревку забрасываешь на нижнюю ветку, вот так, – она изобразила, как забрасывает, – подтягиваешься по ней и уже с ветки лезешь наверх. Наволочку нужно к поясу привязать, только покрепче. Вот так, – она затянула мне наволочку, сделав удобный мешочек спереди. – Потом все орехи поделим поровну. Жаль, нельзя потренироваться, мама увидит. И не наряжайся, как на первое мая. У тебя есть какие-нибудь штаны?
– Белые, – промямлила я.
– Ладно, мои наденешь. Только сверху юбку, чтобы мама не заметила. Поняла?
– Да.
– Ничего себе! Ты довязала? Я бы так быстро не смогла. – Наталка посмотрела на салфетку, которая заметно прибавила в окружности. – Теперь пойдем белье выкрутим, и все!
Наталка подскочила, скомкав две связанные крючком салфетки, которыми я не могла налюбоваться. Если честно, я хотела сидеть и спокойно вязать, а не готовиться к краже орехов. И вправду, почему Наталка такая неугомонная?
Но мне пришлось бежать вслед за ней во двор – к постоянному бегу на короткие дистанции я начала привыкать. Наталка в это время выволакивала из сарая что-то большое и громоздкое.
– Ой, это же стиральная машина! – радостно воскликнула я.
– Ну да, – ответила, пыхтя, моя подружка.
– А почему тетя Соня на руках стирает?
– Мама говорит, что на руках быстрее и надежнее. Все пятна отстирываются. А в машинке белье только туда-сюда мотается, а толку никакого. Давай ты будешь белье держать, а я крутить.
Мы отжимали белье на двух валиках, которые были прикреплены к стиральной машине. Я держала простыни и полотенца, просовывая их между двух валиков, а Наталка крутила ручку. Потом мы развесили белье на веревке – моя подружка говорила, что за лишнюю складку мама заставит нас вязать по три ряда.
– Мам, мы все сделали, можно, пойдем гулять? – залетела Наталка в дом.
– Что ты орешь? Тамик только уснул, – прикрикнула на дочь тетя Соня.
Мы проскочили в комнатку, где я надела вытащенные Наталкой из шкафа штаны и майку, а сверху подруга натянула на меня юбку.
– Сойдет, – подвела итог она.
– Я похожа на пугало. Если он меня такой увидит… – промямлила я.
– Подожди, волосы заколи. Если в ветки попадут, лысая будешь, – заявила Наталка. – А теперь надо тихо улизнуть, а то мама заставит за хлебом бежать.
Моя подружка посмотрела на окно с ободранным подоконником. Судя по застарелым и въевшимся в краску следам грязи, она не раз и не два пользовалась этим путем для отступления.
– Сможешь вылезти? – спросила она меня.
– Не знаю, – честно призналась я.
– Ладно, давай через дверь, – решила Наталка.
Мы по стеночке прошли мимо большой комнаты, в которой тетя Соня укачивала Тамика, и выскочили на кухню, где столкнулись с дядей Давидом.
– Ой, пап, напугал, – выдохнула моя подружка.
– Это вы меня напугали – выпрыгнули! – Дядя Давид схватился за сердце. – Я уж думал, это мама. А вы куда собрались?
– Орехи воровать у дяди Жорика, – не стала скрывать Наталка.
– А сторожок взяли? – деловито уточнил дядя Давид.
– Вот. – Наталка показала булавку с ниткой и гайкой.
– Молодец, вся в меня! – Дядя Давид рассмотрел приспособление и остался доволен.
– А ты куда? – спросила Наталка.
– К дяде Роберту. Забегайте, там торт будет.
Наталка серьезно кивнула.
– Ну что, вместе или я первый? – спросил дядя Давид.
– Или вместе, или мы первые! А то в прошлый раз ты сбежал, а меня мама поймала, – заявила Наталка.
– Давай камень-ножницы-бумага, – предложил дядя Давид.
– Нет, я опять проиграю. – Наталка отвернулась.
– Каринка, давай с тобой. – Дядя Давид выставил руку.
– Она не умеет, – сказала Наталка.
– А вот и умею. – Я тоже выставила руку. И, как ни странно, показала бумагу, которая накрыла камень дяди Давида.
– Ура! Мы первые! – обрадовалась Наталка. – У Каринки рука везучая!
– Это я специально поддался, – сказал дядя Давид.
– Тихо вы там! – раздался крик тети Сони.
Дядя Давид с Наталкой аж присели от страха.
– Ой, – сказал дядя Давид и выскочил за дверь.
– Папа, так нечестно! – заорала Наталка и кинулась следом. – Мы должны были быть первыми! Ты проиграл!
Наталка продолжала орать на весь дом от возмущения. Мне ничего не оставалось, как кинуться за ними следом.
Отец и дочь пытались одновременно втиснуться в калитку, пихаясь и отталкивая друг друга. Наталке удалось проскочить первой.
– Вы куда? – Во двор выбежала тетя Соня. – Можете не возвращаться! Оба! Даже на глаза не показывайтесь! Что же за наказание такое! Давид, если ты сейчас не вернешься, я кормить тебя не буду. Вот клянусь! Наталка, если ты попадешь в историю, я заставлю тебя ходить в платьях. Неделю! Нет, две недели! И косу тебе отстригу, слышишь?
– Мам, мы в классики прыгать! – прокричала Наталка.
– Птичка моя, я на полчасика к Роберту! Только поздравлю – и сразу домой! – крикнул в свою очередь дядя Давид.
Дядя Давид бодрым шагом, стараясь не бежать, свернул направо, а мы с Наталкой со всех ног улепетывали налево.
Мы бежали, как мне показалось, долго, пока не оказались на краю села – во всяком случае, домов там не было. Нас уже ждали Мишка и другие ребята.
– Ну что, принесла? – спросил Мишка.
– Вот. – Наталка показала приспособление.
– Молодец, – похвалил Мишка, разглядев сторожок.
Мы двинулись по дороге.
