И зашла в кабинет.
Там медсестра с охранником по-прежнему флиртовали, сидя на подоконнике. Роберт неподвижно лежал на кушетке, из-под шлема торчали длинные волосы. Желтоватая подсветка монитора озаряла лицо, казавшееся мертвенно-бледным, совсем как у покойника. Рядом стойка с реанимационным оборудованием, от приборов к телу тянутся провода, контакты электродов закреплены к груди. На зеленоватом экране кардиомонитора светятся цифры артериального давления и ярким зигзагом скачет огонек, отображающий биение сердца.
– Вы кто? – удивилась медсестра.
Ей появление незнакомки, конечно, не понравилось, потому что охранник немедленно уставился на Яну.
– Из лаборатории прислали, – ответила та, направляясь к пациенту. – Коагулограмму запороли, нужно взять повторный анализ. Баранов разве не передавал? Ему должны были позвонить.
– Никто не звонил, – скривила накрашенные губы медсестра. – Ночь прошла, а только сейчас хватились.
Яна немного сдвинула штатив с капельницей, придирчиво осмотрела зажим на трубке и склонилась над главным программистом.
На его брючном ремне висела карточка на прищепке, их соединял капроновый шнурок, намотанный на ролик, чтобы не потерять карточку и не убирать в карман каждый раз, когда прокатываешь ее в считывающем устройстве.
– Ну и чего? – подошедшая медсестра оперлась на край кушетки с другой стороны. Стало видно, что лицо у нее совсем простецкое, – наверное, из деревни сбежала, недавно в Москве устроилась. – Не видите, все в порядке.
Яна пошарила взглядом по стойке с оборудованием, ища, чем бы срезать карточку, но, как назло, ножниц или скальпеля видно не было. Когда медсестра заслонила ее от охранника, она спросила:
– А почему у вас пациент в брюках? Хотя бы ремень сняли, там же пряжка из металла, а тут оборудование, электроника.
Она расстегнула пряжку на брюках Артова, выпустила ремень из шлёвок, сняла прищепку и небрежно сунула карточку в карман. И зашагала к выходу, бросив напоследок:
– Сейчас вернусь, готовьте пациента.
По дороге оглянулась – уперев руки в бока, медсестра провожала ее недовольным взглядом.
– Ждем с нетерпением, – впервые подал голос охранник.
В коридоре Яна ускорила шаг и к подсобке уже подбежала. Открыла ее с помощью карточки, сунулась внутрь, не закрывая дверь, чтобы падал свет из коридора. Все равно слишком темно. Провела рукой по стене, но вместо выключателя нащупала квадратную дыру с торчащими проводами.
Под дальней стеной стояла покосившаяся деревянная тумба без ножки. Яна отодвинула ее от стены и зашарила по задней стенке. Вот он, лэптоп, скотчем прилеплен. Покосившись на дверь, она вцепилась в липкую ленту и принялась отдирать.
Наконец удалось освободить лэптоп – небольшой, темный, потертый. Она повернулась к двери, и тут в кладовке за стеной завопили:
– Помогите! Кто-нибудь! Охрана!
Реаниматолог пришел в себя! Выскочив в коридор, Яна побежала к лестнице. Сзади нарастал шум, звучали голоса, потом донесся топот. Уже возле лестницы кинула взгляд через плечо: в дальнем конце коридора появились Обезьян и пара охранников, включая того, что кокетничал с медсестрой.
Вот теперь она порадовалась, что на ней кроссовки, а не синие туфли на каблуках! В туфлях не побегаешь, сейчас же Яна единым духом слетела аж на четыре пролета. И тогда услышала топот и голоса снизу.
Навстречу поднимались люди, причем, судя по специфическому писку переговорников, – охрана. И сверху тоже бежали охранники. Она вжикнула магнитной карточкой в прорези замка, распахнув дверь, забежала на тринадцатый этаж.
Опять коридор, но этот освещен яркими лампами и устлан ковровой дорожкой. Стены отделаны дорогими панелями, украшены картинами.
Яна юркнула в первую же дверь, захлопнула ее, оказавшись в небольшой комнате, прижалась к стене. Сердце громко, быстро стучало в груди.
За дверью было тихо, на этот этаж никто не сунулся. Не поняли, куда забежала нарушительница? Или проверяют сейчас четырнадцатый, а после и за тринадцатый возьмутся? Она осмотрелась: светлое помещение, стол, стул, компьютер, факс, куллер. Напротив еще дверь. Прислушалась – из-за нее едва доносился голос, словно там монотонно бормотал приемник.
Сжав лэптоп под мышкой, достала смартфон и быстро набрала сообщение для Атилы:
Лэптоп у меня, нужен адрес, поеду к тебе.
Неожиданно на столе зазвонил телефон. Она замерла, вжавшись в стену, и уставилась на аппарат. Звонок вскоре оборвался, зато голос за дверью стал немного громче. Отлипнув от стены, Яна подошла к двери на другой стороне комнаты, приоткрыла и увидела просторный кабинет. В центре стояло кресло-кушетка, где полулежал человек в шлеме, рекламу которого крутили по телевизору. «МнемоСенсорик», новейший девайс от «Русо-Вирта». Сквозь прозрачное розоватое забрало можно было различить лицо.
Это же Сергей Багров, глава корпорации! Широко раскрыв глаза, она шагнула дальше. Вокруг кушетки стояло незнакомое оборудование, напоминающее то, что было в офисе Артова. Только тут все более изящное. Дорогое, качественное. Над креслом висели мониторы, к шлему тянулись трубки и пучки проводов.
Под забралом губы главы «Русо-Вирта» шевелились, он бормотал, будто разговаривал сам с собой.
Завибрировал смартфон в кармане, Яна выхватила его, прочла:
Решельевская 6, квартира 77. Запасной ключ у соседей. Быстрее, кажется, умираю.
Надо скорее спускаться вниз и бежать к дому Атилы. Он упоминал, что живет недалеко от «Русо-Вирта». Но сначала… ее как магнитом тянуло к бормочущему человеку в кресле. Яна подошла ближе и заглянула ему в лицо. Глаза Багрова были раскрыты, зрачки закатились под веки, она видела только слепые белки. Глава «Русо-Вирта» медленно, с присвистом дышал. Губы шевелились, но теперь он не издавал ни звука. Почему он здесь лежит, что это все значит?
Вдруг зрачки выскочили из-под век, и Сергей Багров мертвым взглядом уставился на Яну. Она отпрянула, сдавленно ойкнув, а он произнес глухим отрешенным голосом:
– Твои друзья в игре скоро умрут. Они уже пришли в мою ловушку.
* * *
– Стоять, стоять! – заорал Большой так громко, что даже Странник впереди услышал сквозь шум мотора и затормозил.
– Зачем стоять?! – прокричал Атила.
Вместо ответа полуорк соскочил с самоходки, в два прыжка достиг ворот, через которые они только что вкатились в очередную пещеру, и налег на единственную створку. Железная плита на катках, которые ходили по выдолбленному в камне желобу, поддалась с трудом. Атила бы такую ни за что не сдвинул, но полуорк напрягся, мышцы вздулись, и плита поехала, закрывая проем, где, как в раме картины, виднелись гномы. Огромная толпа валила к воротам, целое море бородачей, стучащее, лязгающее, громыхающее, среди обычных гномов выделялись здоровяки раза в два выше остальных, но их было немного. Атиле почудилось, что в толпе бежит кто-то еще, какие-то другие существа, но тут плита с лязгом закрылась до упора.
