– Ты не могла бы говорить потише? На нас люди смотрят.
На них действительно оглядывались.
– Портер, – уже гораздо тише прошипела Фрэнки. – Я расстрою тебя. Когда мы развлекаемся с Мэттью, я не думаю о тебе. Я вообще не думаю.
– По легче, Фрэнки. Я не это имел в виду.
– Тогда что ты имел в виду?! – рявкнула Фрэнки. – Думаешь, если грудь у меня больше, чем в прошлом году, то я не могу за себя постоять? Или ты хочешь сказать, что считаешь Мэттью потенциальным насильником? Или ты хотел мне напомнить, что ты тоже здоровенный парень, что ты защитишь меня, потому что ты такой же большой, как Мэттью?
– Фрэнки, да что случилось? – Теперь Портер расстроился.
Ее несло.
– Или ты мне таким хитрым образом пытаешься сказать, что я шлюха, раз встречаюсь со старшекурсником? Что мне надо следить за репутацией? Что ты хотел сказать на самом деле, Портер? Я бы хотела послушать.
– Фрэнки, не знаю, что я такого сказал, но ты завелась на пустом месте. Я начал с извинений, если помнишь.
– Я не завелась. Я просто пытаюсь понять твое якобы невинное замечание.
– У тебя с головой не в порядке, – сказал Портер, поднимаясь на ноги. – Я хотел тебе помочь. В память о прошлом.
– В следующий раз можешь не утруждаться.
Портер ушел. Спустился по лестнице, оставив недоеденную картошку и неоткрытую банку имбирного пива.
* * *
Когда он скрылся за углом, Фрэнки открыла ее и залпом выпила половину. Потом она коснулась синей футболки под свитером.
Ее разум как будто вспыхнул, словно она наполнила его энергией, открыв все обидные слои в безобидном с виду заявлении Портера: «Ты выглядишь великолепно, Фрэнки. Не дай ему воспользоваться тобой».
Она ощутила странную гордость за то, что сделала. Она была права насчет того, что Портер имел в виду на самом деле, она в этом не сомневалась.
Но еще она знала, что вела себя как чудовище.
Фрэнки не была довольна собой, когда кричала на Портера, но она собой восхищалась. На этот раз она не оказалась самой младшей за столом, как было все ее детство, так что ей не пришлось прибегать к помощи больших (Фрэнка-старшего, мамы, Зеды), чтобы понять, что происходит.
Она восхищалась собой за то, что не начала обиженно сопеть, ворчать или ныть, не стала делать ничего из тех вещей, которые принято делать, если тебя обидели, но ты не можешь себя защитить.
Она восхищалась собой за то, что взяла управление ситуацией на себя, за то, что она сама решала, как она будет развиваться.
Она восхищалась своей способностью вести разговор, своей смелостью, своей властью.
Так значит, я чудовище, подумала она. Во всяком случае, это лучше, чем быть чьей-то сестренкой, чьей-то подругой, какой-то второкурсницей, какой-то девушкой. Кем-то, чье мнение ничего не значит.
Фрэнки пошла на следующий урок, не пытаясь найти Мэттью, Триш или кого-то еще. Ее переполняла сила. А вместе с ней вина, ощущение собственной правоты, радость и страх.
Верный орден
Как мои читатели, вне всякого сомнения, уже поняли, «Верный орден бассет-хаундов» все еще процветал в Алабастере.
Чтобы понять события, которые за этим последуют, вам нужно ознакомиться с его историей более подробно. Ходили слухи, что «Орден бассетов» был основан молодым человеком, который затем возглавил вторую по масштабам группировку ирландской мафии в стране. Он был менее враждебным к чужакам, чем общество «Череп и Кости» в Йеле, менее интеллектуальным и более тайным, чем «Фи Бета Каппа», и не таким готичным как «Орден Гимгаул» в Университете Северной Каролины. Его члены, в основном старшекурсники, получали загадочные письма, приглашающие их на тайную церемонию инициации.
В некоторые годы присутствие «Ордена» ощущалось сильнее, чем в другие. Фрэнки закончила первый курс, так ни разу не заметив герб с бассет-хаундом, украшавший приглашение на вечеринку на поле для гольфа. Хотя, по правде говоря, эта печать красовалась на листках, приклеенных на доску объявлений. Кроме печати, листки содержали шифр 9/4/11 /23/ТОР, означавший, что в девять часов в месте сбора четыре (кладовка на верхнем этаже общежития Флаерти) 23 ноября состоится важное собрание.
(Разумеется, члены «Верного ордена» могли бы сообщать друг другу место и время встречи по электронной почте, но частью их миссии – как, строго говоря, и у других тайных обществ – было не хранить свое существование в полной тайне. Оставаться загадкой, о которой знают достаточно, чтобы хотеть узнать больше. Так, чтобы членство в обществе имело определенную ценность. Если о тайном обществе никто ничего не знает, состоять в нем уже не так интересно, верно?)
Печать с гербом общества – на этот раз с оттенком угрозы – появилась рядом с комнатами девушек со старшего курса, которые однажды в столовой, не понижая голоса, критиковали существование исключительно мужского клуба в школе, где с 1965 года учились оба пола.
Однажды утром в прошлом мае Фрэнки случайно набрела на собрание «бассетов», но приняла его за попытку гребцов укрепить командный ДУХ.
Наткнувшись перед этим на Портера и Бесс и большую часть ночи прорыдав на плече Триш, Фрэнки, которой, несмотря на все уверения, что она ненавидит Портера, было без него одиноко, вышла из общежития в шесть утра и пошла прогуляться к пруду. Пруд представлял собой небольшую украшенную мостиком лужицу у самого края кампуса. Там, в 6.14 утра она обнаружила около двадцати пяти парней – в основном с третьего и четвертого курсов, плюс один второкурсник по имени Сэм. Они стояли на мостике и кидали в воду монетки. Фрэнки под покровом деревьев наблюдала за ними, задаваясь вопросом, что могло заставить всех этих ребят встать до завтрака, который в воскресенье начинался в шесть. Ей не хотелось проходить мимо них – она хотела побыть одна, – так что она как раз собиралась развернуться и уйти, когда Мэттью Ливингстон снял футболку. Фрэнки остановилась.
Потом он снял остальное.
Раздевшись полностью, он бросился в воду. Остальные последовали за ним, за исключением второкурсника, который остался сторожить одежду.
Все молчали. Если кому-то надо было что-то сказать, он говорил шепотом. Но в основном они просто минуту поплавали вокруг, потом выбрались из грязного пруда на сушу. Они забыли полотенца и, шепотом ругаясь, вытирали руки и ноги футболками. Фрэнки еще несколько минут наблюдала за ними.
Она не могла оторваться.
Когда один из старшекурсников взглянул в ее направлении, она поспешно скрылась за деревьями и пошла через весь кампус в библиотеку.
Большая часть секретных обществ – во всяком случае, тех, о которых пишут в книгах или в интернете – существует в университетах. Или среди взрослых. Это клубы, в которые принимают членов определенной социальной группы, или клубы, привязанные к какой-то системе ценностей – рыцарства или равенства. Или клубы, куда принимают за какие-то личные достижения. Это как братства, только без своих центров и юридических лиц. В университетах эти сообщества обычно локальные и не распространяются дальше кампуса, но взрослые общества, как правило, серьезнее и куда крупнее.
