Можно сказать: «Я никогда не пропускаю вечеринки».
Протестую. Нагловато. Кроме того, звучит так, будто в прошлом году я была на куче вечеринок, а он быстро выяснит, что это не так.
Мне нужно рассмешить его. И нужно сделать это так, чтобы Мэттью не был полностью уверен, что он мне нравится.
Гольф. Поле для гольфа.
– Я сносно играю в гольф, – наконец сказала Фрэнки спустя всего две целых и восемь десятых секунды. – И никогда не упускаю шанса сыграть пару лунок.
Получилось. Мэттью засмеялся!
Фрэнки буквально светилась от удовольствия. Это приятнее, чем выиграть дебаты в дискуссионном клубе.
– Тебе понадобятся инфракрасные очки.
– А что, у тебя их нет?
– Эм. Нет.
– Ты ждешь, что я буду играть в гольф ночью без серьезного армейского снаряжения? – притворно возмутилась Фрэнки. – Мне кажется, это нечестно. Хочу, чтобы эти технические проблемы учли при подсчете очков.
Обрадовавшись, что произносит достаточно внятные и даже забавные вещи, Фрэнки украдкой бросила взгляд на Мэттью. У него был профиль истинного бостонца, а белая кожа светилась под россыпью веснушек.
– Если бы я знал, что ты такая требовательная, я бы лучше подготовился, – улыбался он.
– Ага. Так это ты устраиваешь вечеринку.
Мэттью кивнул.
– Мы с Альфой. Мы составили список гостей, и Альфа поручил Волчице сделать приглашения.
– Волчице?
– Девушке Альфы.
У Альфы есть девушка. С каких пор у Альфы есть девушка? Разве не он заигрывал с Фрэнки три недели назад?
– Не знала, что у него есть девушка, – произнесла она со всей возможной невозмутимостью.
– О, у него всегда есть девушка. И она всегда Волчица, – сказал Мэттью. – Девушки могут меняться, строго говоря, девушки всегда меняются. Но имя остается.
Хм. Фрэнки задумалась: возможно она недооценивает Альфу. Когда они встретились в спортзале, она подумала, что он или не узнал ее, или отступил, потому что Мэттью заявил о своем праве на нее. Но теперь оказалось, что Альфа уже нашел себе Волчицу, и если у него всегда кто-то есть, то он как минимум не уступает Мэттью в популярности у девушек.
– Разве он вожак не собачьей стаи? – спросила Фрэнки. – При чем тут волки?
– Разумеется. Но мы джентльмены. Мы никогда не назовем даму..
– Ясно. И Альфа поручил этой Волчице сделать приглашения?
– Они только начали встречаться. Она еще пытается произвести на него впечатление, – рассмеялся Мэттью. – Она еще не поняла, что это невозможно.
Фрэнки впитывала информацию. Кто такая эта Волчица? Как она умудрилась настолько влиться в их компанию, что они поручили ей сделать приглашения на свою тайную вечеринку?
И почему на Альфу невозможно произвести впечатление?
Разумеется, она не могла задать эти вопросы Мэттью, так что сказала другое:
– Вы сами подобрали пары?
Он усмехнулся:
– Ага.
– Тогда, я так понимаю, ты хотел пойти на эту вечеринку со мной?
– Ну, – Мэттью слегка толкнул ее плечом, не отпуская ее руки. – Я хотел куда-нибудь с тобой сходить. Но что-то застеснялся и не смог позвать тебя куда-нибудь поесть или сходить в кино, как нормальный человек.
– Конечно, – не без сарказма протянула Фрэнки.
– Нет, правда. Так что мы решили устроить вечеринку, и мне не пришлось тебя приглашать, но ты со мной.
– Хитро.
– Я могу делать невероятные вещи, пытаясь не делать чего-то другого, – согласился Мэттью.
– Например?
– Я устроил вечеринку, так чтобы мне не пришлось приглашать тебя лично. Я написал две лишние контрольные по английскому, чтобы отложить диктант по итальянскому на самый конец. Этим летом я построил лодку только для того, чтобы не проводить время с девушкой, которая – не знаю с чего – решила, что мы встречаемся. Или хотела встречаться со мной. Или что-то в этом роде.
– Ты построил лодку?
– Плоскодонку. В нашем загородном доме на Винъярде. Он в рыбацкой деревне. Она называется Менемша.
– Я думала, ты… – Фрэнки думала, что Мэттью пересекал страну на машине вместе с Дином и Альфой, но оборвала себя, не желая показать, что он для нее настолько важен, что она даже запомнила его планы на лето. Кроме того, он мог сделать и то, и другое.
– Я думала, ты имел в виду парусную лодку.
– Такие делает мой дядя, я нет. Эту я сделал просто для того, чтобы плавать по округе. Может быть, ловить рыбу, может быть, переправляться на сторону Аквинны с велосипедом. Ты знаешь Винъярд?
– Нет.
– О, тогда я все там тебе покажу. Там есть отличное место для езды на велике. Перебраться туда можно на крохотном паромчике. Или на плоскодонке с дырявым дном, если речь идет обо мне.
Ребята там вытаскивают омаров прямо из моря и кидают в котел. Ты любишь омаров, правда?
Фрэнки подумала: «Он покажет мне Винъярд? Что?»
А потом она подумала: «Я ему нравлюсь! Он хочет видеть меня летом. До которого еще столько времени».
А потом она подумала: «Что мне ему ответить?»
Мэттью отпустил руку Фрэнки и обнял ее за плечи. Она же продолжала размышлять: его предложение показать ей Винъярд (в нескольких часах езды на машине, а потом на пароме), то, что он, по всей видимости, не знал, что она иудейка (поэтому не ест омаров), и его допущение, что они пробудут вместе дольше, чем только сегодня. Спустя три и двадцать семь сотых секунды она решила, что не может ответить так, чтобы не показаться слишком наивной, застенчивой, сбитой с толку или обрадованной его приглашением – хотя все четыре пункта были правдой.
– А еще сколько пар ты составил на сегодня? – предпочла она спросить, думая о Гиджет и Кал луме.
– Несколько. Но никаких особенных злодейств.
– Например?
– Одного моего приятеля мы поставили в пару с девушкой, которая ему нравится. Составили еще несколько пар из наших друзей, которые плохо знакомы. Так, просто посмотреть, что будет. Пригласили ребят с младших курсов, но не очень много.
– То есть вы не срежиссировали никаких скандалов, не составили пары из злейших врагов, ничего такого?
Мэттью посмотрел на нее.
– Я не любитель шаденфройде.
– Что это?
– Радость, вызванная несчастьями других.
Фрэнки понравилось слово. Шаденфройде.
– Я тоже не любитель, – кивнула она. – Но не уверена, что смогла бы удержаться от искушения. Просто посмотреть, что случится с социальным порядком, если я составлю необычные пары.
