Зазвонил телефон внутренней связи. «Уильям пунктуален», – отметил Кейт, бросив взгляд на часы.
– Сводная информация за истекшие сутки готова, сэр! – прозвучал в трубке голос помощника.
– Входите, Уильям!
Кейт Харрис прекрасно осознавал, сколько людей трудилось для того, чтобы сейчас ему на стол легла принесённая помощником папка. Сначала ЦРУ, Агентство национальной безопасности (АНБ), разведывательное управление Министерства обороны (РУМО), Госдепартамент и командования отдельных родов войск подают заявки на разведывательные операции и их объекты. Заявки поступают к Кейту Харрису – в Национальное управление военно-космической разведки. Здесь его специалисты рассчитывают параметры орбиты, определяющие, когда и где включить мощные фотокамеры на спутниках, на каких высотах проводить разведоперацию с тем, чтобы точно выйти на интересующий заявителя объект. Все эти данные передаются на станцию управления полетами спутников в городе Саннивейл (Калифорния), расположенную в огромном, кубической формы доме, известном среди сотрудников разведки как «Голубой куб». Отсюда руководят флотилией спутников, бороздящих космос на разных высотах и по самым различным орбитам. Собранная спутниками информация поступает в информационный отдел подчинённого Кейту Харрису управления. Снимки просматривают на огромных экранах специалисты, выискивающие на них интересующие объекты. Работа в управлении кипит всегда, и ночью – как днём, чтобы утром руководству можно было предоставить разведданные в наглядном виде.
Уильям положил на стол шефа объёмную картонную папку с грифом особой важности и удалился. Харрис раскрыл папку, стал просматривать результаты работы своего управления. Вот отчет по заявке Госдепартамента о положении на границе Северной и Южной Кореи… На снимках отчетливо видно, что тут все спокойно: информация о концентрации военных формирований Севера в приграничном районе не подтверждается. «Передать инициатору», – наложил резолюцию Харрис и расписался.
Вот задание РУМО по выполнению Советами Договора ОСВ-2. Фотографии сделаны спутником серии КН под номером OPS-3984. Пояснения аналитиков: «01 ноября 1982 года, в 14 часов 48 минут по местному времени зафиксировано уничтожение трёх шахтных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет «SS-18 Сатана», состоявших на вооружении 41-й ракетной армии СССР…»
На серии снимков хорошо просматривались три взрыва: сорванные крышки шахт, выплески огня, летящие осколки, клубы черного дыма, которые на последующих фотографиях начисто скрывают картину происходящего… Но аналитики этим не удовольствовались и заставили ребят из «Голубого куба» повторить съемку во время следующего витка, когда черная завеса рассеялась. Что ж, картина такая, как и должна быть: дымящиеся шахты, разбросанные вокруг фрагменты корпусов ракет…
Но чем-то эта картина привлекла внимание начальника управления военно-космической разведки. Харрис ещё раз внимательно всмотрелся в изображение. Какие-то постройки, большая антенна… Он снял трубку внутренней связи.
– Уильям, подберите мне обзорные снимки квадрата «16 С» за месяц до вчерашних взрывов. Мне кажется, что-то там изменилось…
– Есть, сэр!
Через несколько минут помощник принес фотографии, которые разведывательные спутники периодически делают в стратегически важных районах инициативно, без всяких заявок. Их положили рядом с последними снимками стартовой позиции третьего ракетного полка, и оба сразу увидели разницу.
– Вы были правы, сэр, – радостно сказал Уильям и указал пальцем. – Они поставили новую радиолокационную станцию, сэр! Раньше ее тут не было. Ну и память у вас, сэр!
– Да, точно, – удовлетворенно кивнул Харрис.
– Всё-таки эти русские неприлично расточительны, – сказал Уильям. – Они закрывают стартовую позицию, но ставят на ней РЛС…
– Просто они живут по пятилетним планам, – пояснил подкованный Харрис. – Пять лет назад включили эту станцию в план, заложили бюджетные ассигнования, срок подошел – выделили деньги и ее построили. А что она уже не нужна, будет учтено в следующем пятилетнем плане: возможно, ее решат как-то использовать, а возможно, демонтируют…
– Или просто взорвут, – сказал Уильям. – Они ведь взрывают ракеты и бросают в тайге тонны металла отменного качества, вместо того чтобы переплавить во что-то полезное.
– Русские не такие простые ребята, как тебе кажется, – уточнил Харрис. – Если посчитать затраты на транспортировку, то неизвестно, что выгодней. А эта антенна, возможно, для наведения самолетов: у них полевой аэродром неподалеку.
– Вполне возможно, сэр! – кивнул помощник.
– Ладно, это не наше дело. А мы свое дело сделали неплохо, – сказал Харрис и наложил очередную резолюцию: «Передать в РУМО».
Довольный своим аналитическим мышлением, он перелистнул страницы и приступил к изучению следующего документа, касающегося атомного проекта Китая.
Глава 6
Смерть на бреющем
3 ноября 1982 года
Н-ская ракетная дивизия, третий полк
– Взрыв был сильным, но амортизаторы работают хорошо, – сказал «Руков», не отрываясь от пульта. – Только мне кажется, если шарахнет ядерным зарядом прямым попаданием, то от УКП ничего не останется…
– Для того и ставим автономный режим.
Сагаловичу дышалось тяжело – не хватало воздуха. Хотя, возможно, это было проявление клаустрофобии – он как-то сразу пошел по линии штабной работы и сейчас, на глубине двадцати шести метров, за толстыми герметическими дверями, в тесноте УКП, чувствовал себя неуютно. Хотя привыкшие к подземным дежурствам «Руков» и «Шеин» на недостаток кислорода не жаловались. Да и непрерывный тихий гул свидетельствовал, что вентиляционная система функционирует исправно. Сагалович понимал это и, хотя ему нестерпимо хотелось наверх, на открытое пространство и свежий воздух, он подавлял это желание и терпеливо ждал, пока «спецы» закончат работу.
– Всё! – наконец сказал «Руков». – Программа работает без сбоев, опция самопроверки исправна…
– Всё! – подтвердил «Шеин». – Контроль функционирования без сбоев, аккумуляторы заряжены полностью, система автоподзарядки действует в штатном режиме. Но надо будет проводить текущий контроль.
– Это мы сделаем! – с облегчением кивнул подполковник. От одной мысли, что сейчас он поднимется на поверхность, дышать стало легче. – Составим специальный график.
Перегнувшись через плечо «Шеина», он снял трубку прямой связи с центральным командным пунктом.
– Дежурный капитан Максимов! – немедленно ответила далекая Москва молодым, но решительным баритоном.
– Подполковник Сагалович. Соедините меня с главкомом.
– Есть, Вадим Ильич! – отозвался баритон: порученца главкома знали все в аппарате штаба.
И почти сразу донесся глуховатый голос генерала Толстунова:
– Ну, что у тебя? – нетерпеливо спросил он.
