Настя уже была так близка, когда перед глазами вдруг всплыло видение в зыбкой ретуши воспоминаний. Они стояли в гостиничном номере, он смотрел в окно, Лера опиралась на его плечо. «В плохое не верь. Верь только в хорошее… Я люблю тебя… Я тебя очень люблю…»
Возможно, Лера предчувствовала надвигающуюся беду, поэтому заранее предупредила его. И Раскатов мог опорочить ее имя, и кто угодно – тот же Федосов, например. Но слово взяла Настя, и не ясно, можно ли ей верить?..
– Ты чего?
Настя уловила перемену в его настроении, забеспокоилась, но в ее взгляде не было возмущения, только нежность и увещевание. Она любящая женщина, и если у него вдруг возникли проблемы, она постарается их исправить. И пусть он не расстраивается, и есть много способов, как вернуть мужчине уверенность в себе.
Гордеев позволил уложить себя на спину, но так и не смог настроиться на благодатную волну. Лера стояла перед глазами и с тихим укором качала головой…
* * *
Катя действительно было похожа на мать в молодости – красивая, свежая, ослепительно-яркая, фееричная, жизненная энергия переливает через край, хотя и не расплескивается эпатажными каплями. Не крутит она бедрами, зазывая парней, и короткие юбки не для нее – так и раньше было и в особенности сейчас.
Гордеев должен был встретиться с дочерью, поговорить с ней, но Настя не очень-то этого хотела, и ему пришлось настоять на своем. А встретился он с Катей в автомобильном салоне. Настя позвонила ей, попросила приехать, но без мужа. Дескать, ее здесь ждет подарок.
Настю встретила мама, она же подвела ее к машине, которую выбрал для нее Гордеев. Новенький «икс-третий» «БМВ» не просто манил, от него тянулись невидимые руки, они хватали за грудки, тащили в машину. Катя даже не стала спрашивать, зачем ее сюда позвали, Гордеев открыл дверь, и ее втянуло в салон. Тут же по соседству с ней оказался и он сам. А Настя отошла в сторонку, как он велел. В конце концов, он должен был поближе познакомиться с дочерью.
Уходила Настя с явной неохотой. С мужем она рассталась, но Кате ничего не сказала и тайну отцовства не открыла. Подлинник с заключением экспертизы у нее, Гордеев показать бумагу не мог, но у него есть язык, а слово, оно порой крепче бумаги, во всяком случае, острей. Настя просила не открываться раньше времени, он обещал, но вдруг не сдержится…
Переживала Настя – а почему? Она ушла от мужа, но, может, собиралась к нему вернуться… Как только все уладится, так и вернется… А улаживается проблема через постель, и вряд ли это Вадиму нравится. Но свобода важней… Или все-таки Гордеев зря подозревает Настю в сговоре? Может, и нет никакой игры?
Но пусть лучше будет игра и связанный с ней сговор. Не срослось у Гордеева с Настей, не лежала к ней душа. Может, и неплохо будет с ней в новой жизни, но с Лерой лучше, и он уже точно это знал… При всех своих достоинствах Настя не выдерживала сравнения с Лерой, и это уже признанный факт. Им признанный, а как думает Настя, ему все равно…
– Нравится?
– Ну-у… – Она провела пальцами по кожаной обшивке руля.
Ей не трудно было сдерживать рвущийся восторг. Никто ничего не обещал, и не важно, нравится ей машина или нет. Гордеев для нее всего лишь менеджер салона…
Она не признала в нем знакомого человека, хотя они встречались не раз. Правда, это было давно, когда он еще владел салоном бытовой техники, появлялся там. Катя иногда приходила к матери… Она уже не то непоседливое наивное дите, но так и он вроде бы не постарел.
Гордеев бегал за Настей, когда становилось невмоготу, подъезжал к ее дому, ставил машину напротив подъезда и ждал. Настя к нему не выходила, но иногда он видел Катю, правда, сам при этом оставался за кадром…
– Это тебе на свадьбу.
– Мне?! От кого?
– А ты меня не узнаешь?
Катя резко повернула к нему голову, всмотрелась.
– Михаил Викторович?
– Это, конечно, не «шестисотый» «Мерседес», но машина в любом случае отличная…
– Да машина-то, да… – замялась Катя.
– А что нет? – внимательно посмотрел на нее Гордеев.
– А с какой вам стати машину мне дарить?
– Ну, вину свою, например, искупить…
– Какую вину?
– Ну, скандал у вас в семье из-за меня был…
Стелила Настя мягко, складно у нее все получалось – она мстила ему, не пуская к себе под юбку. И муж отомстил по-своему, совратив Леру. Она и зарок дала бросить мужа, когда Катя выйдет замуж, и простить его не смогла, узнав об измене с Лерой… Все это можно понять, но почему она не сказала об этом в ту встречу, когда отдалась ему на рабочем столе? И речи не было ни о какой измене. Зато Настя наплела про Катю и «шестисотый» «Мерседес», обвинив Гордеева в совращении уже совершеннолетних, но все еще юных девушек. И с Ритой был разговор в резких тонах… Может, Катя прояснит, в чем его вина? И где здесь собака зарыта…
– Скандал?
– Ну, я тебя на машине к дому подвез.
– Да не вы меня подвезли…
– А кто?
– Сергей. Мой муж… Ну, тогда еще не муж…
– У него «шестисотый» «Мерседес»?
– Да нет, «Мерседес» у брата… Э-э… – Катя как-то странно посмотрела на него.
– Что такое?
– Да ничего…
– Может, все-таки скажешь? – Гордеев провел пальцем по плазменному монитору.
– Ну, может, вы знаете… Вы же с Ритой встречались…
– И что?
– Рита сейчас со Славой живет. Ну, с братом Сергея…
– Счастья ей!.. Значит, разобрались, кто тебя подвозил.
– Ну да, разобрались, – наморщив нос, кивнула Катя.
– Отец, наверное, бушевал?
– Ну-у… В общем, да…
– И мне досталось?
– Ну да… Был момент…
– Он и про то, что я с Ритой встречаюсь, знал?
– Так в том-то и дело…
– Откуда?
Катя пожала плечами.
– Наверное, твой отец меня старым развратником называл?
– Ну, что-то в этом роде…
– Убить грозился?
– Нет, посадить. За совращение малолетних…
– И часто у вас такие скандалы? Ну, из-за меня…
– Ну, иногда…
– Он меня к маме ревнует?
– Ревнует.
Катя нащупала пальцами рычажок, открыла дверцу, но Гордеев ее удержал, взяв под локоть.
– Ты такая же, как твой отец. Ни в чем не разобралась, а уже характер показываешь. Не было у нас ничего с твоей мамой. Я двадцать лет за ней кругами ходил, а так ни разу за круг и не зашел.
– Ну, я не знаю…
