Он храбро кивнул в ответ, хотя, покосившись на Картера, я поняла, что мы думаем об одном и том же: так долго Леонид может и не протянуть. Вся его форменная куртка промокла от крови. Рану на животе он прикрывал руками, но было ясно, что она очень серьезная – не то от когтей, не то от какой-то злой магии.
Я произнесла над Леонидом заклинание «Замедлись», которое поможет ему успокоить дыхание и ослабить кровотечение, но понимала: вряд ли оно сильно ему поможет. Бедный парень… Сначала рискнул жизнью, сбежав из Санкт-Петербурга и проделав длиннющий путь до Бруклина, чтобы предупредить меня о готовящемся нападении. Теперь вот попытался защитить Первый ном от своих бывших хозяев, а они изувечили его и бросили тут на медленную мучительную смерть.
– Мы обязательно вернемся, – снова пообещала я.
И мы с Картером побежали дальше, спотыкаясь на разбитых ступеньках.
Добравшись до подножия лестницы, мы тут же оказались в самой гуще сражения. И для начала прямо мне в лицо метнулся лев. В смысле, шабти.
Исида отреагировала быстрее, чем я, мгновенно подсказав нужное слово: Фах!
В воздухе вспыхнул иероглиф «Пусти»:
Лев, прямо на лету превратившийся в маленькую восковую фигурку, безобидно стукнул меня в грудь и упал на пол.
В подземном коридоре вокруг нас царил полнейший хаос. Куда ни глянь, наши ученики схлестнулись в поединках с мятежниками. Прямо перед нами примерно дюжина магов встали заслоном перед дверями в Зал Эпох, а наши друзья вроде как пытались пробиться через него.
На мгновение я даже растерялась – разве не наши должны оборонять двери? Но потом догадалась, что наверняка произошло следующее: нападение через замурованный туннель застало наших союзников врасплох. Они ринулись на выручку Амосу, но к тому времени, когда они достигли дверей, мятежники уже проникли в Зал. Этот же отряд сдерживал наше подкрепление, не давая ему присоединиться к Амосу, в то время как наш дядя находился в Зале и, скорее всего, в одиночку сражался с Сарой Джакоби и ее отборным штурмовым отрядом.
Пульс у меня резко подскочил. Я ринулась в бой, напропалую швыряясь во врагов заклинаниями из невероятно богатого арсенала Исиды. Должна признаться, это было очень приятно – снова почувствовать себя богиней, однако я старалась расходовать энергию как можно разумнее. Если Исиде дать волю, она, конечно, с легкостью истребит наших врагов в считаные секунды, но заодно и меня сожжет. Так что мне приходилось постоянно сдерживать ее порывы разнести этих жалких смертных в пыль.
Я метнула свой жезл, как бумеранг, и ловко попала в толстого бородатого мага, который что-то орал по-русски, сражаясь на мечах с Джулианом.
Бородач исчез в золотой вспышке света. На его месте возник упитанный хомяк, который испуганно взвизгнул и пустился наутек. Джулиан широко ухмыльнулся мне. Его меч дымился, а отвороты брюк сильно обгорели, однако в остальном он, кажется, был в порядке.
– Вовремя вы! – крикнул он.
Тут на него набросился следующий маг, и нам стало не до разговоров.
Картер уверенно прокладывал себе путь к дверям, орудуя цепом и посохом с такой сноровкой, словно учился этому с пеленок. Кто-то из врагов напустил на него носорога – на мой взгляд, довольно глупая идея, учитывая тесноту, в которой нам приходилось биться. Картер ударил зверюгу цепом, каждая шипастая цепь которого вдруг превратилась в огненный хлыст. Рассеченный на три части носорог тут же рухнул, на глазах превращаясь в мятые комки воска.
Остальные наши друзья тоже справлялись неплохо. Феликс здорово освоил интересное заклинание ледяной магии, которого я раньше никогда не видела в действии: оно превращало его врагов в пухлых снеговиков, по всем правилам оснащенных морковкой и трубкой. Вокруг малыша, по обыкновению, сновала целая толпа пингвинов, щипая мятежников клювами и воруя у них жезлы.
Элисса сражалась с какой-то русской, которая тоже управляла стихией земли, однако и близко не дотягивала в мастерстве до нашей ученицы. Должно быть, до сих пор ей никогда не доводилось сталкиваться с магией Геба во всем ее могуществе. Каждый раз, когда она напускала на Элиссу каких-нибудь каменных монстров или просто швырялась в нее громадными валунами, все ее атаки заканчивались кучами щебня. В конце концов Элисса просто щелкнула пальцами, и ее противница внезапно увязла по самые плечи в зыбучем песке, который откуда ни возьмись образовался прямо у нее под ногами.
В северном конце коридора Жас присела возле всхлипывающей Клио, возясь с ее рукой, которая каким-то образом превратилась в подсолнух. Тем не менее Клио явно отделалась легче, чем ее соперник: у ног девчушки лежал здоровенный, с человека размером, том романа «Дэвид Копперфильд». Нетрудно было догадаться, что раньше он был магом.
(Картер говорит, что Дэвид Копперфильд и есть маг. Почему-то ему кажется, что это очень смешно. Ну что тут поделаешь? Я просто не стала обращать внимания.)
Даже наши самые мелкие ученики и то приняли активное участие в сражении. Крошка Шелби сначала раскидала свои мелки по всему коридору, отчего мятежники то и дело спотыкались. А теперь воинственная малявка шныряла между ног взрослых магов, лупя их своим жезлом по заднице, как ракеткой, и пронзительно вопя: «Умри, умри, умри!»
Ну разве они не прелесть, эти детишки?
Шелби шлепнула жезлом рослого железного воина-шабти, и тот мгновенно превратился в очень пузатую, раскрашенную во все цвета радуги свинью. Девочка так ликовала, что у меня зародилось нехорошее предчувствие: если мы переживем этот день, малявка наверняка захочет оставить эту свинку себе.
Кое-кто из постоянных обитателей Первого нома помогал нам, но их было удручающе мало: всего-то горстка одряхлевших, едва ковыляющих старичков-магов да несколько отчаявшихся торговцев талисманами, которые кое-как отбивались от нападающих, швыряя в них образчиками своего товара.
Медленно, но верно мы пробились к дверям, где основная ударная сила мятежников сосредоточилась на одном-единственном из наших бойцов.
Когда же я увидела, кто это, мне самой захотелось превратиться в хомячка и убежать с пронзительным писком.
Уолт прибыл нам на помощь, как и обещал. И теперь прорывался сквозь вражеский заслон с голыми руками – то с нечеловеческой силой швыряя какого-нибудь мятежника через весь коридор, то одним прикосновением превращая другого в туго забинтованную мумию. У третьего мага он вырвал из рук посох, и тот мгновенно рассыпался в пыль. Под конец он взмахнул рукой, и оставшиеся враги разом уменьшились до размера кукол. Вокруг крохотных магов тут же сформировались канопы – особые горшки, в которых египтяне хоронили внутренние органы мумий, – с крышками в виде звериных голов. Бедные маги отчаянно вопили и бились в своих глиняных темницах, так что те раскачивались, как очень рассерженные кегли.
