– Тогда ей следует готовиться к испытаниям, – усмехнулся Дима. – Воин обожает интрижки, но вряд ли способен на высокие чувства. А ведь о них девочки обычно и мечтают.
– Обо всех не скажу, но я мечтаю однозначно.
– Тогда тебе повезло, что ты выбрала меня. Жди возле больницы, я сейчас подъеду.
Он отключился, а я отправилась в сквер прямо напротив центрального входа в больницу. Первые пятнадцать минут я рассматривала прохожих, потом начала поглядывать на часы. Еще через пятнадцать минут стало ясно: либо Димка находился на другом конце города (о чем мог бы и предупредить), либо на такси решил сэкономить и не спеша передвигается на общественном транспорте. Проще всего было позвонить и спросить, куда он запропастился. Однако было интересно, как скоро вспомнит обо мне сам Димка, появится или позвонит, скромно извинившись за задержку.
Ждать пришлось больше часа. За это время легкое раздражение сменилось недоумением, а потом и вовсе философскими размышлениями. Например, такими: любопытно, какое место я занимаю в списке его ценностей? С каждой минутой мой рейтинг опускался все ниже, пока я не начала сомневаться: а присутствую ли я там вообще? Когда ответ мною был дан, причем отрицательный, Соколов наконец объявился. Правда, только по телефону.
– Это я, – произнес он виновато.
– Привет, – отозвалась я. – Как раз подумала: где ты? Около больницы тебя нет, а ты вот где, в телефоне.
– Извини. Срочное дело. Ты все еще возле больницы?
– Сама толком не знаю, что здесь делаю.
– Я в кафе, возле Театра кукол. Кафе «Крендель».
– Дурацкое название.
– Согласен. Сможешь приехать?
– Наверное. Любопытно узнать, что тебя задержало.
Злости на Димку не было и в помине, но если причина, по которой он забыл про меня на час с лишним, того не стоила, я, вполне возможно, соглашусь с Бергманом, что с выбором возлюбленного поспешила, то есть выбор мог быть и получше. Себя я считала девушкой демократичной и терпимой, а теперь вдруг выяснилось, что подобное Димкино поведение запросто может поставить крест на наших отношениях.
В общем, возле театра я появилась в довольно скверном настроении. Собиралась отправиться троллейбусом, но все-таки поехала на такси, однако не потому, что не хотела выглядеть мстительной, а из соображения удобства.
Димка сидел за столом и, против обыкновения, пялился не в ноутбук, а в окно. Я было решила, что высматривал он меня, но, судя по тому, что на мой приход он поначалу внимания не обратил, от этой мысли пришлось отказаться.
– Что интересного за окном? – спросила я, устраиваясь напротив.
– Ничего, – улыбнулся он. – Задумался. Прикидывал, какую байку следует тебе рассказать, потом вспомнил, что ты вранье чуешь за версту и шансы у меня нулевые…
– Можно попробовать рассказать правду, – пожала я плечами.
– Нет, – покачал он головой.
– Нет так нет, – кивнула я. – Не будем делать трагедию из того, что ты забыл про меня ненадолго.
– Все-таки обиделась? – вздохнул он.
– Ничего подобного. И давай закончим на этом.
– Твой кофе, наверное, остыл, – повеселел он. – Заказать еще что-нибудь?
– И этот сойдет.
Я придвинула чашку, которая предназначалась мне. Кофе действительно успел остыть. Интересно, давно здесь Соколов сидит? И что это у него за тайны? Впрочем, тайна может быть на удивление простой: встретив бывшую подружку, проболтал с ней, обо мне ни разу не вспомнив. Странно, но мысль эта даже подобие ревности не вызвала. Ворот его футболки был разорван, что усилило любопытство. В одежде мой возлюбленный небрежен и запросто мог облачиться в барахло, которому место в мусорной корзине. Но в доме Бергмана ворот футболки выглядел вполне пристойно. Значит, порвал он его уже позже. Физиономия никаких изменений не претерпела. Может, он выяснял отношения с бывшей пассией и она схватила его за ворот?
– Классная футболка, – сказала я.
– От Армани, – ответил Димка. – Честное слово. Сам подписал фломастером… – И улыбнулся. За эту мальчишескую улыбку ему, должно быть, прощалось многое. О чем он прекрасно знал. Но на сей раз она не подействовала. Именно это я и собиралась продемонстрировать, но вовремя сказала себе: «Не будь занудой» – и засмеялась весело и задорно. Иногда притворяюсь я весьма ловко, и Димка в отличие от меня не чувствовал чужое вранье за версту. Хотя кто знает…
Он взял мою руку и поцеловал. И я сразу ощутила исходящее от него тепло и подумала с недоумением: «Он меня любит».
– Я тебя люблю, – сказал он, и я опять засмеялась, отметив, что он стал произносить эти слова непривычно часто.
«Главное, что он искренен», – напомнила я себе и почувствовала что-то сродни угрызениям совести, теперь уже за свои поступки, точнее, мысли, а вслух сказала:
– Ты меня любишь, но у тебя есть секреты.
– Не секреты, – покачал он головой. – Просто глупость, в которой стыдно признаться.
Это не было враньем, но и не было правдой. Глупостью свой секрет он точно не считал, а вот стыд имел место. Похоже, Димка пытается закрываться от меня, и это понятно, кому понравится, что его видят насквозь? Иногда мои способности воспринимались большим наказанием. Сейчас как раз такой случай.
– Меня куда больше интересуют другие тайны, – сказала я с усмешкой.
– Ты новое дело имеешь в виду?
– Я имею в виду вестника, как его назвал Бергман. Расскажи, что ты знаешь о Джокере?
Он криво улыбнулся и покачал головой.
– Если у тебя есть вопросы, задай их ему.
– Не уверена в правдивом ответе. Зная твои способности… тебе проще, чем мне или Воину, узнать всю его подноготную.
– Наверное, – пожал он плечами. – Но я не считал нужным этого делать. Джокеру это не понравится.
– И что будет?
– Что будет? – переспросил он с удивлением. – Ты не поняла. Я просто имел в виду, что ему, как любому нормальному человеку, не понравится возня за его спиной. Уверен, он ответит на все твои вопросы.
– Но сам их задавать ты не пробовал? Тогда откуда знаешь, как он поступит?
– Лена. – Он укоризненно покачал головой. – Почему ты так к нему относишься?
– Потому что у меня сколько угодно поводов думать, что он манипулирует вами.
– Называй это как хочешь… но… – Димка придвинулся ближе и, понизив голос, продолжил: – Сначала он пугал меня до чертиков. Как в киношных страшилках, когда какой-нибудь тип выглядит в точности как человек, но при этом является кем-то совершенно иным.
– Среди нас бродят инопланетяне? – хмыкнула я, поразившись тому, как похожи наши ощущения.
– Нет, тут другое, – серьезно ответил Димка.
