– Ты уезжаешь? – Внутри ее что-то оборвалось. – Вот так просто?
Марк расстроенно посмотрел на нее:
– Я всегда был честен в своих намерениях вернуться в город. Ты же не скажешь, что я не предупреждал тебя.
– Но ты здесь всего лишь месяц.
– Я пробыл здесь достаточно, чтобы понять, что это не для меня. Это был временный пост. Ничто не может этого изменить.
Джемма с горечью посмотрела на него:
– Скорее ты пробыл здесь достаточно, чтобы понять, что я тебе не подхожу. Так будет вернее, правда?
Его лицо напряглось.
– Джемма, не принимай близко к сердцу. Было весело, но я должен вернуться к своей жизни.
– Своей жизни?! – выкрикнула она. – Что это за жизнь? С девицами на одну ночь, выпивкой и постоянной работой в попытке уменьшить вину за то, что выжил?
Он прищурился:
– Ты не знаешь, что говоришь.
Джемма стукнула ладонью по столу:
– К черту, Марк. Я знаю, что говорю. Думаешь, я ни о чем не сожалею? Думаешь, не чувствую себя виноватой, что не успела спасти пациентов? Это жизнь. Тяжелая жизнь. Наша работа требует от нас многого, и мы выкладываемся. Потому что это не карьера, а призвание.
Марк встал из-за стола, отбросив салфетку, словно она была грязной.
– Я не хотел, чтобы все так закончилось, Джемма.
Она смотрела на него полными слез глазами:
– А как ты хотел, чтобы это закончилось, Марк? Ты хотел оставить мне записку на подушке? Или сообщение, когда ты будешь далеко? Это тебе больше по душе?
Он провел рукой по волосам:
– Не усложняй, Джемма.
– У тебя кто-то есть? – со стиснутыми зубами проговорила она.
– Нет, конечно нет. Дело во мне, Джемма. Это не твоя ошибка. Я хочу, чтобы ты знала это.
– Ты должен простить себя, Марк. Ты должен простить себе то, что не тебя убили в тот ужасный день.
– Спасибо за подсказку, – холодно ответил он. – Я запомню.
– Думаю, тебе стоит провести остальное время в гостинице.
– Я уже поговорил с Роном об этом.
Джемма чувствовала себя так, будто ее ударили под дых.
– Тогда не смею задерживать тебя.
Он на секунду задержал на ней взгляд.
– Если ты когда-нибудь будешь в Брисбене…
– Не думаю, Марк, – натянуто улыбаясь, ответила Джемма. – Лучше, если мы совсем разорвем наши отношения.
– Как хочешь.
Джемма дождалась, пока он уедет, и только тогда позволила себе расплакаться. Она чувствовала себя такой глупой. Ведь она знала, что рано или поздно Марк уедет. Почему же ей так больно? Джемма любила его. Она надеялась, что он тоже полюбит ее. Так нечестно, что он с легкостью покинул ее. Он ушел из ее жизни, даже не обернувшись. Вот что у него получалось лучше всего: уйти до того, как он смог привязаться к кому-то. Сердце Джеммы разрывалось на части при мысли о том, что она никогда не увидит его. Он позволил своему чувству вины разрушить и свою жизнь, и ее. Никогда в жизни, она не чувствовала себя такой беспомощной. Она не смогла помочь Марку. Всей своей любовью она не смогла излечить его измученную душу. И сможет ли кто-то вообще сделать это?
Флосси подошла к Джемме, и она опустилась на колени и обняла собаку.
– Почему любовь приносит столько боли?
– Не смотри на меня так, словно я при смерти, – сказала Джемма, входя в больницу. – Меня тошнит от этих взглядов.
– Джемма, постарайся не реагировать, – ответила Нейрель. – Просто все беспокоятся за тебя. Прошло три недели с тех пор, как Марк уехал, а ты все еще плачешь ночи напролет.
Джемма швырнула сумку в ящик стола:
– Я не плачу по ночам.
– У тебя красные глаза.
– Это аллергия на пыль.
– И с каких пор у тебя аллергия?
Джемма направилась в свой кабинет:
– Не хочу, чтобы меня беспокоили по мелочам. У меня нет посетителей до десяти часов. Мне нужно разобраться с бумагами.
– А ты слышала о Кейт Барнс?
Джемма остановилась и обернулась:
– Нет, а что произошло?
– Она обвиняет своего мужа в покушении на убийство.
Джемма округлила глаза:
– Но я думала…
– Марк оказался прав, – мрачно сказала Нейрель. – Джейсон подождал пару часов, прежде чем позвать на помощь. Он думал, что Кейт мертва. Он планировал убить ее и получить страховку. Если бы Марк не заподозрил его, ему бы все сошло с рук.
– Кейт вспомнила что-то о происшедшем, или муж сам признался?
– Кейт подслушала его разговор с другом о том, что его попытка не удалась и он хочет попробовать снова.
– Ужасно… Бедная девушка.
– Да, но как здорово, что Марк сразу взялся за дело. В нашей глуши с парой таких опытных копов было бы гораздо лучше. Уверена, что из города могли бы выслать кого-то.
Джемма кивнула и вошла в кабинет:
– Только срочные дела, ладно?
Нейрель прокрутила кресло и плюхнулась в него:
– Поняла.
Джемма слышала, как холл наполняется посетителями. Стоило ей разобрать первую стопку записей, как в дверь просунулась голова Нейрель.
– Извини, что отвлекаю тебя, но пациентов уже много, и к тебе тоже посетитель.
Джемма, прищурившись, посмотрела на нее:
– Это срочно?
– Похоже на то. Впускать?
– Раз они пришли сами, не так уж и срочно, – пробурчала Джемма, вставая.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий мужчина. Сердце Джеммы чуть не выпрыгнуло из груди. Ладони вспотели, а губы пересохли так, что она не могла вымолвить ни слова.
– Здравствуй, Джемма, – сказал Марк.
Джемма проглотила комок:
– Марк…
– Ты похудела, – заметил он, окинув ее взглядом.
– Да, здорово, правда? Я три года пыталась хоть что-то сделать. Вот что значит дисциплина.
Его губы слегка искривились в улыбке.
– Как Флосси?
– Хорошо.
– А ты?
– Мы можем опустить эту часть и ты сразу скажешь, зачем ты здесь?
– Знаю, ты злишься на меня, и я тебя не виню, но если ты меня выслушаешь, я…
– Я не злюсь на тебя. Я зла на себя. Ты объяснил мне условия, а я все равно влюбилась в тебя. Это моя ошибка. Ты ничего мне не обещал. Я деревенская простушка, помнишь? Я попалась в романтическую ловушку: влюбилась в красивого незнакомца, приехавшего в город. Кстати, поздравляю с раскрытием дела. Нейрель сказала, вы поймали того парня.
