– Может, тебе стоит пробыть здесь дольше? Рэй и другие ребята могли бы поучиться у тебя.
Марк нахмурился:
– Я уже говорил, что останусь здесь на месяц или два.
– И не передумаешь?
– Нет. – Его лицо опять стало невозмутимым. – А должен?
Джемма натянуто улыбнулась:
– Действительно, зачем?
Джемма позволила Марку убрать со стола, потому что ей позвонила Джанин Хиндмарш. Элизабет упала, и Джанин беспокоилась, не сломала ли она ребро.
– Я приду и осмотрю ее.
– Сейчас? Уже почти десять вечера.
– Не важно. Если Элизабет что-то сломала, то чем раньше мы доставим ее в больницу, тем лучше.
– Мне так неудобно, что я вытаскиваю тебя из дому.
– Ничего страшного. Буду через двадцать минут.
Марк вытер руки:
– Составить компанию?
– Ты умеешь общаться с пожилыми леди?
– У меня есть бабушка. Она никогда и ничего не сделает для других, но меня она слушается. Сестры с матерью ненавидят меня за это.
– Тогда вперед. – Джемма кинула ему ключи.
Когда они выехали на дорогу, Джемма на всякий случай вызвала скорую.
– И часто ты так?
– Что? Еду посреди ночи по вызову?
– Для одного тут слишком много работы.
– Знаю, но здесь все так живут. Недавно у меня сломалась машина, и Джо Хиндмарш был первым, кто помог мне ее починить. Здесь так заведено.
– Вот и скорая, – сказал Марк, поворачивая к Хиндмарш-Даунз.
После короткого приветствия Джемма направилась к Элизабет, которая сидела в кресле в странной позе.
– Я уже сказала, я в порядке, – проворчала старая женщина. – Я бы не упала, если бы Джанин не оставила обувь рядом с задней дверью. В мои дни я держала это место свободным. Все вещи на своих местах и никакого беспорядка.
Джемма посмотрела на Джанин, которая выглядела совсем измотанной.
– Джо здесь?
Джанин покачала головой:
– Нет, он уехал в Чарльвиль за новым быком. Вернется только завтра.
– Думаю, будет лучше, если мы отправим Элизабет в Рому на обследование. Она могла упасть из-за болезни.
– То есть у нее случился удар?
– Думаю, легкий. Люди, страдающие атеросклерозом, могут пережить множество мини-инсультов и даже не заметить их. Они могут потерять сознание на пару секунд. Конечно, очень плохо и опасно, что они могут упасть и повредить себе что-нибудь.
– Боюсь, она не согласится поехать в больницу. – Джанин взглянула на пожилую женщину, которая с каменным лицом сидела в кресле и бормотала себе что-то под нос.
– Посмотрим, что я могу сделать, чтобы убедить ее. Боюсь, она вполне могла сломать пару ребер во время падения. Когда я осматривала ее, она показалась мне очень хрупкой. В любом случае ты заслужила пару дней отдыха.
– Мне надо ехать с ней?
– Нет, ты останешься здесь. Дэйв и Малкольм справятся вдвоем. Только собери, пожалуйста, ее вещи: пару ночных рубашек и туалетные принадлежности.
После потока возражений, которые становились все более едкими, Элизабет Хиндмарш наконец погрузили в машину скорой помощи, но только после того, как за дело взялся Марк. Он почти околдовал ее, сказав, что больница – лучшее место, где за ней будут приглядывать сутки напролет.
– Не знаю, как ты это сделал, – сказал Дейв, закрывая дверцу машины.
– Проще простого, – сухо ответил Марк.
– Будешь мне должна, – буркнул Дейв, садясь за руль с Малкольмом на переднем сиденье.
Джемма сладко улыбнулась:
– Приятной дороги.
Джанин предлагала им поужинать, но Джемме не хотелось подставлять Марка под очередную попытку сватовства. Она и так видела, как восторженно загорелись глаза Джанин, когда Марк вошел в дом.
– Спасибо, Джанин, но уже слишком поздно, и нам надо быть в постели, – сказала Джемма и тут же вспыхнула: – То есть, ему – в своей, а мне – в своей.
Джанин широко улыбнулась:
– Как вам нравится в Хантингтон-Лодже, сержант Ди Анджело?
– Я отлично провожу время, – улыбнулся он в ответ. – Джемма даже научила меня танцевать.
Джанин подняла брови:
– Да? Изумительно. Значит, вы придете завтра на танцы?
– Ничто на свете не сможет меня удержать.
– Вы поняли, что сейчас сказали? – вытаращив глаза, спросила его Джемма по дороге к машине.
– Извините, дорогая, но это вы сказали «Надо быть в постели», – сухо заметил он.
– Всего лишь оговорилась. – Она мрачно посмотрела на него: – Могли бы еще сообщить на весь город, что мы… что мы…
– Мы – что?
– Ничего. – Она села в машину и сердито хлопнула дверцей.
– Вы слишком волнуетесь о том, что подумают люди. Что такого, если у вас роман с заезжим полицейским?
– Я не ищу временных или обычных отношений. Я иначе устроена.
– Что? То есть вы собираетесь провести оставшуюся жизнь в ожидании, пока приедет идеальный мужчина? Ну же, Джемма. Вернитесь в реальность. Так вся жизнь пройдет, а вы и не заметите.
– Могу то же самое сказать и о вас.
Марк бросил на нее настороженный взгляд:
– Меня все устраивает.
– Конечно, устраивает, – сказала Джемма, сложив руки на груди. – Встречи на одну ночь без обещаний и обязательств, без слов о любви, детей и совместной старости. Да, я вижу, как вам это нравится.
– Вы не знаете, о чем говорите, – мрачно буркнул Марк.
– Знаю. Я видела пары, которые всю жизнь прожили вместе. Они пережили разочарование и счастье, взлеты и падения, но остались вместе. Вот какой должна быть жизнь. Не в одиночестве, а в отношениях, в сообществе с другими.
– Не все справляются. Не все получают свое «жили долго и счастливо».
– Знаю, но люди поддержат вас в трудные времена.
– Удачи, Джемма. Надеюсь, вы получите то, чего хотите.
«Я тоже надеюсь», – грустно подумала Джемма.
Марк ушел на рассвете. Он встал и собрался раньше, чем Джемма проснулась. Они встретились за завтраком, но не обменялись ни словом. Казалось, он чем-то озабочен, но то же можно было сказать и о ней. Несколько часов Джемма провела без сна, думая о нем, о том, не сожгла ли она все мосты, отвергнув его предложение о короткой интрижке. Она слышала, как он ходит по комнате, будто тоже не может уснуть. Неужели нельзя закрутить роман, если он продлится всего несколько недель? Или она слишком все усложняет? Пожалеет ли она об этом в будущем? Марк считал, что она тратит здесь впустую свою жизнь. Ее это тоже волновало.
