Вот почему жертвы не могут объединиться против одного из членов «Табии» и просто грохнуть его в темном переулке. Они понятия не имеют, кто из их товарищей по шахматному клубу охотится на них!
Убийца не играл с полицией. Все эти фигурки и тюльпаны, эсэмэски со стихотворением были посланы жертвам не для того, чтобы подразнить его, Самсонова. Преступник хотел, чтобы члены «Гамбита» боялись, чтобы они чувствовали дыхание смерти у себя на затылке, и ужас сковывал их сердца. Это с ними он разыгрывал партию!
Самсонов даже улыбнулся – так он был доволен, что смог понять хоть что-то в этом безумии.
– Как я буду убивать время в этой вашей бронированной камере? – услышал он вопрос Санникова.
– Пейте чай, – отозвался Самсонов. – Пейте чай.
* * *
Оставив Санникова в управлении на попечение Коровина, который, по своему обыкновению, не счел нужным скрывать своего крайнего удивления происходящим, Самсонов и Морозов отправились навестить Юсупова. Выяснить, где находится отставной майор, было несложно: его жена сказала по телефону, что супруг, как обычно, торгует в собственном магазине военной атрибутики.
Полицейские застали Юсупова за прилавком. В магазине не было ни единого посетителя, и Юсупов сидел, закинув ноги в берцах на табурет, и читал книгу в мягкой обложке. При этом он напевал себе под нос что-то вроде «тра-ля-ля, тра-а-ля-ля».
Завидев Самсонова, Юсупов сразу узнал его и отложил книгу.
– Жена позвонила и предупредила, что вы приедете, – кивнул он вместо приветствия. – Не увлекаетесь такой литературой? – Он постучал ногтем по обложке. – Про спецназ.
– Нет, я редко читаю, – честно сказал Самсонов. – Это мой коллега, – добавил он, указав на Морозова.
– Привет, – махнул рукой Юсупов. – Такое впечатление, что автор даже не служил. – Он взял книгу и перелистнул несколько страниц назад. – Вот послушайте! Как вам такое?
– К сожалению, я плохо во всем этом разбираюсь, – поспешно проговорил Самсонов. – И у нас не очень много времени. Я бы хотел задать вам пару вопросов.
Юсупов бросил книгу на прилавок.
– Ладно, я вас слушаю. Посетителей, как видите, все равно нет. Нашли убийцу?
– Нет.
– Но вы взяли след и дышите ему в затылок? – широко улыбнулся Юсупов.
– Даже не думаем, – признался Самсонов.
– Так чем я могу вам помочь?
– Вы были в Грузии с Веретновым?
Юсупов приподнял густые брови.
– Понятия не имею, – ответил он. – А когда он там был?
– В августе две тысячи восьмого.
– Я действительно был тогда в Грузии, однако с Веретновым там не встречался. А в каких войсках он служил?
– Не думаю, чтобы он находился там по службе, – ответил Самсонов. – Скорее, по личным делам.
– Тогда почему вы решили, что я мог с ним встречаться? – снова удивился Юсупов.
– Просто хотел узнать.
– Нет, я с ним познакомился через несколько лет в «Табии».
Самсонов понимал, что, раз Юсупов был отправлен в Грузию в составе российских войск, едва ли он мог иметь отношение к «Гамбиту». Но на всякий случай спросил:
– Вы были тогда ранены в ногу?
Юсупов кивнул.
– Шальная пуля. К счастью, прошла навылет, кость не задела. А то ковылять бы мне на протезе.
– Кто проводил операцию?
– Знаете, вы, наверное, удивитесь, но один из членов нашего шахматного клуба, – Юсупов улыбнулся. – Рубен Алиев. Он у нас был полевым хирургом. Это он сейчас цветами торгует, а тогда резал и зашивал.
– Его тогда мобилизовали? – удивился Самсонов.
– Да, кажется.
– Вы с ним в Грузии и познакомились?
– Конечно. Мы и потом общались. Не то чтобы дружили, но так, созванивались время от времени, пивко попивали. А потом он мне про «Табию» рассказал, и я решил вступить. Мои друзья в шахматы не играют, жена тоже. А там можно найти соперника и посильнее, и послабее.
Самсонов пытался сообразить, как могло получиться, что нигде не было упоминаний о том, что Алиев участвовал в операции в Грузии. Об этом стоит поговорить с ним самим.
– У меня к вам одна просьба, – сказал старший лейтенант Юсупову. – Может, она покажется вам странной.
– Наверняка, – отозвался тот. – То, что вы пришли ко мне сегодня, уже кажется мне странным, так что не стесняйтесь. Что вы от меня хотите?
– Сделать рентген вашего бедра.
* * *
Если Юсупов и решил, что старший следователь – идиот, то виду не подал. Он даже согласился после закрытия магазина подъехать в управление и позволить Полтавину сделать снимок его ноги. Этот снимок теперь был прикреплен к окну в кабинете Самсонова. Разумеется, ничего необычного на нем не оказалось.
Санникова допросили, благо, он уже отошел от действия наркотика. Ничего нового для расследования убийств он не рассказал, и Самсонов вызвал коллег из Отдела по контролю за наркотиками. Теперь Санников был их клиентом.
Самсонов же решил всерьез заняться Алиевым. Прямых улик против владельца цветочного магазина не было, но косвенные наводили на подозрения, и их нельзя было игнорировать. Дремину удалось получить ордер на обыск дома, дачи и магазинов Алиева, и несколько опергрупп выехали по адресам.
Самсонов и Дремин отправились к Алиеву домой.
– Не представляю, как мы сможем его прижать, если он не оставил где-нибудь улик, – говорил по дороге Дремин. Он вел машину, а Самсонов на соседнем сиденье с блокнотом в руках пытался составить что-то вроде схемы, которая могла бы объяснить, зачем Алиеву убивать членов шахматного клуба. Выходило, мягко говоря, невнятно. – По большому счету, у нас против него только то, что он хирург, имеет доступ к морозильным камерам, и через его фирму были отправлены первые букеты тюльпанов.
Самсонов перед выездом на обыск отправил несколько запросов насчет службы Алиева военным хирургом и получил исчерпывающий ответ. Рубен Викторович не был мобилизован. Он находился во время конфликта на территории Абхазии и присоединился к русским войскам в качестве добровольца. Так что никакой тайны тут не было.
– Думаешь, это он? – напрямик спросил Дремин, когда Самсонов ничего не ответил на его рассуждения.
– Не знаю, – признался тот. – Возможно. Разберемся.
Алиев оказался дома. Он скорчил кислую мину, когда разглядывал ордер, и только попросил ничего не сломать. Сам же уселся в кресло перед телевизором, который смотрел. Жена его отреагировала более бурно и позвонила адвокату. Она была полной женщиной и смахивала на донну из латинского сериала. Самсонов попытался успокоить ее и убедить, что обыск будет проведен аккуратно, и ее мужа еще никто ни в чем не обвиняет, но женщина была уверена, что на Рубенчика пытаются повесить глухари, и успокаиваться не желала ни в какую.
