– Зачем? – спросил шепотом Самсонов. – Мы же вызываем дух Йорга.
– Чтобы убедиться, что это действительно он, – ответила Францева. – Иногда случаются ошибки.
Блюдце начало двигаться, поочередно указывая отметкой на буквы, из последовательности которых постепенно складывались имя и фамилия.
– Все правильно, это он, – проговорила Францева, зорко следившая за поведением блюдца. – Пока все идет просто прекрасно!
Самсонов взглянул на Левакину, пытаясь понять, насколько медиум отдалась во власть духа. Казалось, что девушка вполне владеет собой. Кроме того, при полной отдаче контактер начинает говорить чужим голосом, а Левакина следующий вопрос произнесла так же, как и предыдущие:
– Богдан, ты готов поговорить о том, почему ты попал туда, где сейчас находишься?
Блюдце указало на «Да».
– Ты помнишь, что произошло в тот день, когда попал туда, где сейчас находишься?
Снова «Да». Францева старательно записывала вопросы и ответы, хотя Самсонову было непонятно, для чего. Вероятно, если духу придется давать ответы, поочередно указывая блюдцем на буквы, могут вкрасться неточности, и тогда спириту придется расшифровывать то, что получится.
Дух ответил, что все помнит. Самсонов, разглядывавший присутствующих, обратил внимание на Донникова. Президент клуба смотрел на Левакину, и его взгляд показался полицейскому влюбленным и виноватым. Самсонов вспомнил, что Донников, едва войдя в «Табию», осмотрелся, словно искал кого-то. Тогда старший лейтенант не придал этому значения, но теперь решил, что президент мог высматривать девушку.
– Ты знаешь, кто тебя убил? – напрямик спросила Левакина.
Прежде чем ответить дух выждал почти десять секунд. Самсонову даже начало казаться, что блюдце не сдвинется, но вот оно пришло в движение, и отметка опять повернулась к слову «Да».
– Скажешь нам? – последовал вопрос.
И снова «Да». Дух Йорга оказался очень покладистым.
– Твой убийца – один из членов клуба? – спросила Левакина.
Дух подтвердил это предположение. По комнате пронесся неясный вздох. Кто-то что-то зашептал, но в темноте говорившего было не видно. Францева цыкнула, и полная тишина восстановилась.
– Убийца присутствует сейчас здесь?
Самсонов смотрел на блюдце. Он хотел понять, почему оно двигается, но не мог: казалось, что кончики пальцев сидевших за столом лишь слегка касаются его краев, и никто не прикладывает ни малейших усилий, чтобы переместить его.
Дух ответил «Да».
– Убийца стоит около стола? – проговорила Левакина.
На этот раз дух ответил отрицательно.
Самсонов предпочел бы, чтобы медиум отдалась во власть духа, и Йорг поговорил бы ее устами, но, видимо, Левакина все же решила не поддаваться на уговоры Францевой и остаться в сознании.
– Убийца сидит за этим столом? – продолжала допрос девушка.
Ответа пришлось ждать долго, и когда блюдце дернулось, Самсонов невольно затаил дыхание. Но его и всех остальных ждало разочарование: блюдце лишь немного сместилось в сторону положительного ответа и замерло.
– Убийца среди сидящих за столом? – повторила Левакина.
Блюдце не двигалось.
– Ты назовешь нам своего убийцу?
Никакой реакции духа.
– Убийца сидит справа от меня?
Молчание.
– Убийца сидит слева от меня?
– Убийца напротив меня?
Самсонов внимательно следил за реакцией тех, кто присутствовал за столом. Веретнов сидел, поглаживая моржовые усы. Глаза у него были опущены – вероятно, потому что без очков он все равно видел плохо. Рыбкин тяжело дышал, хотя благодаря открытым форточкам в комнате было совсем не душно. Донников просто пожирал Левакину глазами. Малинин поглядывал на сидевших вокруг с ироничной ухмылкой. Когда Самсонов встретился с ним глазами, он беззвучно усмехнулся и покачал головой. Один Антонов, похоже, был полностью поглощен сеансом.
Тем временем дух по-прежнему игнорировал вопросы медиума. Полицейскому даже пришло в голову, что Йорг покинул комнату и вернулся в высшие сферы – ну или где он там обитал.
– Я чувствую, что кто-то из присутствующих испытывает страх, – проговорила Левакина. – Духу это мешает. Пусть тот, кто боится, выйдет из комнаты.
Никто из присутствующих не пошевелился. Самсонов мысленно усмехнулся: страх, по идее, должен был испытывать убийца, которому грозило разоблачение, так что, выйдя из комнаты, он выдал бы себя. Ожидать этого было наивно.
– Задай следующий вопрос! – прошептала Францева.
– Пусть спросит, где его убили, – сказал ей на ухо Самсонов.
Астролог наклонилась к медиуму и передала ей просьбу полицейского.
– Где тебя убили? – проговорила Левакина.
Блюдце пришло в движение. Указатель поочередно показывал на буквы алфавитного круга, и Францева быстро записывала их. Но полицейскому и так было ясно, что из них складывается слово «Табия».
– В клубе! – выдохнула Францева, как только блюдце замерло. – Здесь?! – она невольно перешла с шепота на обычный голос и тут же испуганно зажала себе рот ладонью.
– Где именно? – спросил Самсонов.
– Где именно? – повторила Левакина.
Блюдце снова пришло в движение. На этот раз из букв круга сложилось слово «подвал».
Присутствующие люди больше не могли сдерживаться. Все зашумели, пламя свечей затрепетало, и, хотя Францева отчаянно махала руками и шикала, напряжение словно выплеснулось из темноты. Левакина осела на своем стуле и открыла глаза.
– Он ушел! – объявила она устало. – Я не успела поблагодарить духа. Это плохо. В другой раз он может вообще не появиться.
– Нет-нет, его еще можно вернуть! – запротестовала Францева.
– Нельзя, и вы это отлично знаете, – ответила девушка. Она протянула руку к блюдцу и перевернула его. – Принесите кто-нибудь воды.
В комнате зажегся электрический свет. Самсонов заморгал, на глаза навернулись слезы. Появилась Кроликова и стала тушить свечи. Все заговорили в голос, обсуждая произошедшее на сеансе.
Францева выглядела расстроенной, но занялась Левакиной: взяла принесенный кем-то стакан и протянула медиуму. Донников вскочил со своего места и направился к девушке. Он явно хотел поговорить с ней, но словно только сейчас заметил присутствие остальных и передумал, замерев в двух шагах от Левакиной.
– Почему дух не назвал имя убийцы? – спросил Самсонов Францеву, когда та на минуту отвлеклась от девушки.
– Не знаю. Такое бывает: духи отказываются отвечать на некоторые вопросы. Иногда дают туманные или противоречивые ответы. На самом деле сеанс прошел на редкость удачно.
