В широком смысле можно именовать информацию информатоном – спекулярным, не квантовым нуклеотидом, который в момент своего отражения организованным и специфическим квантом вводит информацию и формализует органику, или единство действия.
От данного общего определения информатона зависят понятия клонирующего мема и онтической информации.
Понятие «клонирующий мем» восходит к идее вируса, применяемой вышеупомянутыми авторами. Онтическую информацию сопровождает бытийная ясность, отражающая генный или интуитивный проект и зависящая от онто Ин-се.
Вирус в интернетовском смысле является мемом, клонирующим реальность, которая становится источником ошибки. Вирус – это клонирующая информация, способная проникнуть в органическое «изо», но отличающаяся от идентичности прототипа и потому дисфункциональная для него.
Если вирус – это тот кусочек, который должен пристроиться к чему-то, чтобы действовать, то информация онто Ин-се – это процесс формального единства, которое уже существует, уже идентифицирует индивидуацию.
Информация онто Ин-се в своей органичности содержит открытую программу усиления, сохранения и развития собственной идентичности; онтическая информация есть любая информация, функциональная для прототипа и ее получателя.
Мы называем вирусом ту информацию, которая выводит из строя наши компьютеры. Следовательно, меметическое заражение есть искажение рациональных процессов (составляющих прототип) нашего калькулятора. Клонирующий, а значит, множительный мем, в информации которого содержатся чужеродные, отличные от прототипа, от онтического проекта указания, принимается, однако, органическим «изо». Вследствие этого чужеродная информация проникает внутрь прототипа, внося дезорганизацию, искажение, разрушение и превращая нашу жизнь в напрасный труд.
Человек как органическое «изо» дистоничен, или негативен, настолько, насколько он вынашивает информацию неспецифическую, нефункциональную для идентичности единства действия, присущей ему от природы. Любой человек негативен, нефункционален, если высказывает или несет информацию, не соответствующую естественному прототипу. Речь идет о несвойственной ему информации: субъект вынашивает в себе чужеродность, несоответствие своей онтической реальности и воплощает их в своих действиях. Человек позитивен, если является носителем и выразителем информации, исходящей из его собственного прототипа, из собственного единства действия, из собственного онто Ин-се.
Онтопсихология может во многом помочь человеку, поскольку она открыла существование онто Ин-се, пребывающего в поле универсального (горизонт константы «Н»). Каждое онто Ин-се обладает автономной жизнью и силой, но в зависимости от среды, в которую ему доведется попасть, оно по-разному осуществляет исторический аутоктиз, то есть воплощается, превращаясь в историю успеха или поражения. Само онто Ин-се всегда остается спасенным, но феномен, или информационный процесс, может сложиться по-разному, несмотря на заложенный в его основание разум. Все зависит от причинности, которая действует в среде обитания феномена, от той информации, которой он, в сущности, руководствуется.
Вернемся к онтопсихологической теории психосоматики: вышесказанное позволяет легко понять утверждение о том, что идеи способны трансформировать клеточные структуры, то есть именно вид (модальность) информации меняет информационные структуры клеток. Хорошо структурированная связка мемов может преспокойно исказить базовую клеточную информацию в субъекте, то есть изъять из базовой программы ДНК ее собственную информацию. Допущение психосоматического скачка обусловлено недостаточным пониманием тех процессов, которые изменяют базовую информацию, заложенную внутри гена
[112]
. Клетка подвергается вводу инородных программ, которые не совпадают с присущей ей логикой. В сущности, субъект-человек, занимаясь аналитической деятельностью, которой руководит его логико-историческое «Я», вводит не позитивные для своей экзистенциальной органики данные. Речь идет о деформирующих знаниях, навыках, убеждениях, стилях поведения, вклинивающихся повсюду, где существует человек как таковой (человек как клетка, мысль, сознание, мораль, секс, волеизъявление, искусство, экономика, политика и т. д.).
Реальность не производит новость, но новость выстраивает общество.
Каждый из нас ежедневно получает миллионы мемов, кажется, что мы просто «объедаемся мемами», разговаривая по телефону, листая газету, подключаясь к Сети, общаясь с другом, просматривая последние отечественные и зарубежные новости. Постоянно, руководствуясь благими намерениями, через сознательные процессы человек приспосабливает объективность собственного онто Ин-се к дезинформации, текущей непрерывным потоком. Так, в конечном итоге мы превращаемся в гигантский склад мемов, стереотипов.
В какой-то момент машина стремится все-таки обнаружить себя, поэтому сегодня можно рассуждать о мемах благодаря Oxford English Dictionary 1988 года, в котором даны некоторые нормативы науки меметики. Если бы понятию «мем» не было дано определение в этом словаре, то я не смог бы говорить об этом явлении так, как я это делаю сегодня.
Разум, ясно видящий собственное действие, способен отличать онтическую информацию от меметической. Совпадая с собственным онто Ин-се, разум человека в состоянии управлять любой меметической информацией через клавиатуру (digital).
Если человек вернет себе собственный архетипический ум, то он сможет оперировать в двух системах: в измерении онто Ин-се и в координатах машины. Машина может принести огромную пользу и оказаться невероятно услужливой, поскольку представляет собой органический мультипликатор. Разум единичен в своей простоте, чем больше у него тел, тем обширнее его история. Машина множит тела, но, безусловно, нуждается в хозяйских руках. Горе, если машина остается предоставленной самой себе наедине с собственными следствиями, тогда она неизбежно оказывается одноразовой вещью, идущей на выброс.
Машина, управляемая онто Ин-се, становится множителем жизни. Наоборот, засорившись информационно-роботиче-ским агломератом, машина начинает ставить свои условия, в том числе и хозяину. Дело в том, что сама по себе машина обладает оперативным единством, но лишена специфической онтической идентичности, то есть не располагает проектом, который устанавливает интенциональность и способен разбираться во многих типах рациональности, похожих друг на друга или же противоположных. Разум может пользоваться рациональностью разных типов, а машина обладает только одной из них: при заданных предпосылках определенные следствия неизбежны. Разум, если это разум, может задавать, различать, аннулировать или накапливать эти следствия. Но из чего же рождается антропологическая культура – из спонтанности человеческого существа самого по себе или же из свода мемов, которые организуют и обусловливают наши шаги, лингвистику, поведение, мораль, верования? Кто вводит информацию: машина – в нас или мы – в машину? Это касается всего – от шутки до молитвы, от невинности до преступления, от первых сказок до трагедий с их гамлетовскими вопросами.
