— Здравствуйте, дядя Слава! — поздоровались со мной добровольные помощницы.
Я улыбнулся в ответ, пожал руки знакомым завсегдатаям, но ни с кем разговаривать не стал и подошел к Грачеву.
— Подруг эксплуатируешь? — усмехнулся, расстегивая куртку.
— Сами напросились, — пожал тот плечами и тихонько хохотнул: — Обещали прикрыть…
Я только головой покачал.
Хотя — почему нет? Девчонки проходят обучение в Гимназии, кто знает, на чем именно они специализируются? К тому же элементарные навыки самозащиты прививаются будущим колдунам сразу после зачисления, а по мере роста способностей они дополнительно шлифуются и улучшаются. Постоять за себя гимназисты могли, при этом в прямом криминале оказывались замешаны весьма и весьма нечасто. Слишком уж просто было вычислить заклинателя по остаточным следам его ауры и обрывкам заклинаний. Никакие отпечатки пальцев не нужны.
— Как скатались? — спросил Иван, протирая пивную кружку.
Я пожал плечами.
— Даже не знаю. Митя наверху?
— Нет, — покачал головой Грачев. — За машиной пошел. Сейчас уже подъехать должен.
— Как он вообще?
— Контуженный. В глазах сосуды полопались, но в госпиталь идти не хочет. Говорит, само пройдет.
— Рассосется, ага.
— Да ему Саня каких-то таблеток дал.
— Гордеев не возвращался?
— Не было.
Я вздохнул и поднялся на второй этаж. Убрал в шкаф куртку, револьвер вытащил из сумочки и сунул в нацепленную сзади на ремень брюк кобуру. Потом посмотрел на свое отражение в зеркале, задумчиво потер длинную щетину на подбородке, но решил не бриться и спустился вниз. Выгонять из-за стойки Ваню не стал, надел фуфайку, нахлобучил ушанку и с метлой, лопатой и ведром песка вышел на улицу.
Осколки стекол «буханки» смел в одну кучу с обломками «кайенна» и побросал в снег на обочине, потом засыпал песком масляные и кровавые пятна, заодно обработал тротуар и дорожку к бару.
Свежий воздух прочистил голову, и как-то даже особо не хотелось возвращаться в тепло; я задумался, не сходить ли за ломиком, но в этот момент с Красного проспекта вывернул УАЗ «Хантер» в бело-синей раскраске Дружины.
Автомобиль заехал на парковку, и с пассажирского места на улицу выбрался Владимир Ханин.
— Весело живешь, Хмель! — рассмеялся он. — Никого еще не убил сегодня?
— День только начинается.
— Это верно. — Начальник отдела собственной безопасности встал рядом и огляделся по сторонам. — Здесь все случилось?
— Здесь, — подтвердил я.
Владимир Михайлович покачал головой.
— Весело живешь, — повторил он, потом посмотрел на меня и спросил: — А не просветишь меня, из-за чего весь сыр-бор начался? Что за человечек этот такой золотой, твой поставщик? Непростой ведь человек, так?
Я поморщился. Иной раз обращаться за помощью в Дружину себе дороже выходит. Даже если помогут, что вовсе не факт, потом такие условия сотрудничества выкатят, хоть на стену лезь. Пивоварню отжать не получится, есть не менее серьезные покупатели, с которыми при всем желании не договориться, но вот прижать к ногтю важного поставщика и дальше диктовать свои условия — это запросто.
— Фальстарт, — поморщился я.
— Извини? — не понял меня дружинник.
— Фальстарт. Человека еще не нашли, а уже под меня копать начинаете? Зря.
— Плохого же ты мнения обо мне, — прищурился Ханин.
— Да ладно! — махнул я рукой. — А насчет Платонова поинтересуйтесь у Кузьминка Григория Алексеевича. Деятельность моего поставщика, как оказалось, наша доблестная контрразведка курировала. Курировала, курировала да не выкурировала.
Дружинник никак не выказал своего разочарования, лишь удивился:
— Зачем тогда меня дергать было? Обратился бы сразу к Кузьминку!
— А я знал, кто там кого курирует? У меня с вами деловые отношения, не с контрразведкой.
— Хорошо, — кивнул Ханин, — уточню. — Он хлопнул меня по плечу: — Береги себя, Слава, — и вернулся к автомобилю.
Когда УАЗ выехал с парковки, я с облегчением вытер со лба пот — неужто отбрехался? — собрал инструмент и вернулся в бар.
Инструменты и фуфайку вернул в подсобку, потом спросил Ивана:
— Ты нормально или сменить?
— Нормально.
— Тогда посплю немного. Разбудите, как Митя вернется.
Голова и в самом деле была тяжелой; из-за вчерашней нервотрепки толком не выспался, да и Кузьминок ни свет ни заря разбудил. Сделав на кухне пару бутербродов, я накачал себе бокал пива и поднялся в спальню. Наскоро перекусил, разулся и улегся в кровать.
Проснулся рывком, сначала не понял, что насторожило, потом сообразил — скрип входной двери. Но прежде чем успел дернуться, раздался знакомый голос.
— Ну ты даешь, Хмелев! — фыркнула Ирина, проходя в спальню. — Меня два дня не было — уже баб каких-то завел!
— Ты о чем, дорогая? — не понял я спросонья подругу.
— Что за девицы внизу?
— А! Эти! Это Ивана.
Ирина сняла шубу и бросила ее на стул, оставшись в обтягивающем трикотажном платье до колен.
— Какая именно? — полюбопытствовала он. — Рыженькая?
— Обе.
— Обе?! — заинтересовавшаяся Ирина забралась на кровать и улеглась рядом, решив, видимо, на время сменить гнев на милость. — Шутишь?
— Делать больше нечего.
— О времена, о нравы!
— И не говори. — Я обнял подругу и уткнулся лицом в ее светлые волосы, от которых шел аромат моих любимых духов.
— Погоди! — высвободилась Ирина. — У меня смена в двенадцать начинается. Зайдешь за мной?
Я сразу заподозрил подвох и вздохнул.
— Опять на аппарат потащишь?
— Ты против?
— Просто смысла не вижу.
— Заходи, у меня переночуешь.
— Аргумент, — вздохнул я, откровенно радуясь, что успел прибраться на улице, а Ивану хватило ума держать язык за зубами. — Ладно, зайду. Если ничего срочного не случится.
На улице послышался шум автомобильного двигателя, я встал с кровати и выглянул в окно. На парковку перед баром заехал пикап, белый и битый жизнью додж «рэм». Из него выбрался Дмитрий, заметил меня в окне и помахал рукой.
Я помаячил в ответ, что вижу его, посмотрел на часы и обернулся к Ирине.
— Давай пообедаем, и мы тебя в госпиталь закинем.
— Мы?
— УАЗ сломался, — спокойно пояснил я, — а Митя на своем пикапе подъехал.
— Куда-то собрались?
