Элизабет проницательно посмотрела на свою сестричку. Но та отвела глаза.
– Кен, – быстро сказала Джессика, – раз уж ты сам предложил помочь, будет здорово, если ты возьмешь на себя «поцелуйную» кабинку для девочек на пикнике после матча. Мне все равно кто-то нужен, а после вашей победы над «Пумами» все девчонки в Ласковой Долине жизнь готовы будут отдать за поцелуй капитана команды.
Кен замялся на минуту, но потом улыбнулся:
– Конечно, Джес. Счастлив буду помочь.
– Вот здорово! – заверещала Джессика. – Значит, записываем тебя. – Она повернулась к Лиле и деловито произнесла: – Записала? В кабинке для поцелуев – Кен Мэтьюз.
– Да-да, – подтвердила Лила, делая пометку в блокноте.
Элизабет покачала головой и вышла из гостиной вместе с Кеном. Когда они подошли к машине, Кен вновь помрачнел:
– Если я провалюсь, никто и двух центов не заплатит за мой поцелуй.
– Не паникуй, – ободряюще улыбнулась Элизабет. – Все обойдется – и с английским, и с матчем.
Кен улыбнулся ей привлекательной мальчишеской улыбкой:
– Ты так думаешь?
Элизабет подмигнула ему:
– Голову даю на отсечение.
Кен сел за руль «тойоты» и завел мотор.
– С такой замечательной учительницей я просто права не имею провалиться.
Элизабет засмеялась и помахала рукой. Кен вывел небольшую белую машину на улицу. Элизабет вернулась в дом и вошла в гостиную. Джессика с Лилой кончили записи, Джессика начала накрывать на стол.
– Лила, ты останешься ужинать? – спросила Элизабет.
– Да, – ответила Лила. – Нам с Джессикой придется работать почти всю ночь.
– А как дела у Кена? – осведомилась Джессика.
– Неплохо. – Элизабет присела к столу. – Мне так его жаль: он безумно волнуется.
– Пари держу, – заметила Лила, – стоит этой задаваке Сюзанне Хэнлон узнать, что Кен завалил английский, она в его сторону больше не посмотрит.
– Вот именно, – поддержала ее Джессика. – Кену повезло, что он к тебе обратился за помощью, а не к Сюзанне.
Элизабет достала из буфета стаканы и поставила на стол:
– Трудно сказать. Может быть, мы несправедливы к Сюзанне. Я имею в виду, что никто из нас не знает ее как следует. Может, она просто застенчива.
– Ты шутишь, Лиз? – расхохоталась Джессика. – Да цени себя Сюзанна еще чуток повыше, она бы вообще над землей воспарила.
– Ну есть же в ней что-то, кроме спеси. Иначе Кен не обратил бы на нее внимания.
– Не знаю, не знаю, – проворчала Лила. – Кен – парень разборчивый, но все же парень. А им мало дела до характера.
– К счастью для тебя, Лила, – засмеялась Джессика. – А то коротать бы тебе субботние вечера в одиночестве.
– Очень остроумно, Уэйкфилд.
– Все, закрываем прения, – примирительно сказала Элизабет.
Хотя Джессика с Лилой были закадычными подругами, Элизабет частенько приходилось играть при них роль рефери.
– Главное, мы поможем Кену справиться с сочинением, он исправит отметку и будет участвовать в матче.
– Верно, – согласилась Джессика.
– И не забудьте, это секрет, – предупредила Элизабет. – На Кена и так все давят.
– Ладно, я никому не скажу, – промямлила Лила. – Я не из тех, кого хлебом не корми – дай посплетничать.
Джессика в ответ только хмыкнула.
Обе сестры знали, что каждый вечер телефон у Лилы раскаляется, как гриль на барбекю. Но Элизабет все же надеялась, что она пожалеет Кена и никому не разболтает.
Элизабет верила в Кена. Стоит ему настроиться, и рассказ получится прекрасным. Однако ей было немного неприятно, что одно из ее произведений находится в чужих руках. Но ничего страшного, если Кену это поможет… Игра стоит свеч.
4
Дом Сюзанны Хэнлон стоял на холме, с которого открывался вид на Ласковую Долину. В этом районе жили городские богачи. Дом стоял в стороне от дороги, почти невидимый за высокими деревьями и кустарниками. Но Кен быстро нашел его, потому что дом Сюзанны был расположен неподалеку от имений Пэтменов и Морроу, а ему приходилось бывать у них на приемах и вечеринках.
По извилистой подъездной аллее Кен въехал на широкий двор с великолепным фонтаном и увидел особняк – огромный, белый, похожий на дома южан-плантаторов.
Кен остановил машину рядом с «роллс-ройсом» на стоянке перед домом и выключил мотор. Он посмотрел в зеркало – в порядке ли волосы – и подумал, не надеть ли захваченный с собой галстук. Вид у дома был такой, что галстук пришелся бы кстати, но все же Кен колебался. Он боялся выглядеть чересчур расфуфыренным. В конце концов опасения одержали верх, Кен не стал повязывать галстук, вылез из машины и направился к парадному подъезду роскошного здания.
Кена поражало, как это девушка, живущая в подобном доме, могла заинтересоваться им. Он и сам не из бедной семьи. Мэтьюзы жили в удобном доме, у Кена была собственная машина, и вообще он мог иметь практически все, что пожелал бы. Но это… это совсем другой мир.
Кен дернул колокольчик у двери и услышал перезвон внутри дома – как на церковной колокольне. И почти тотчас же мужчина в темном костюме открыл дверь.
Кен широко улыбнулся:
– Мистер Хэнлон? Здравствуйте, я Кен Мэтьюз.
Мужчина нахмурился:
– Меня зовут Мейсон, сэр. Я дворецкий. Мисс Хэнлон ждет вас. Сюда, пожалуйста.
Кен вспыхнул. Он почувствовал себя дураком. Как мог он допустить такую идиотскую ошибку? Оставалось надеяться, что Сюзанна о ней не узнает.
Мейсон провел Кена через огромный холл к двойным дверям из резного красного дерева. Затем дворецкий распахнул обе створки и встал сбоку. Кен сообразил, что должен войти в комнату. Он вошел, Мейсон закрыл за ним двери. Кен остался один и осмотрелся. Все выглядело нереальным, как в кино. Кен ожидал увидеть по стенам яркие абстрактные полотна, но, напротив, все в комнате оказалось белоснежно-белым: стены, мебель, ковры – все. Никогда ему не случалось бывать в помещениях столь красивых и роскошных.
Дверь в другом конце комнаты распахнулась, вошла Сюзанна. Выглядела она сногсшибательно. На девушке было белое летнее платье, выгодно подчеркивающее ровный загар гладкой кожи.
– Ты и вправду пришел, – улыбаясь сказала она. – И как раз вовремя. – Она подошла к Кену и легко коснулась губами его щеки.
– Ну и ну! – Кен не переставал глазеть на убранство комнаты. – Похоже на снежную бурю!
Сюзанна рассмеялась:
– Неплохо, а? Я немного боюсь приводить сюда кого-нибудь. Люди теряются.
