О-о-о, эта иллюзия оказалась еще более реалистичной, чем та, что продолжала кружить под потолком коридора, раскинувшегося в обе стороны он просторной лестничной площадки, и активно гримасничать, пугая горстку слуг, прячущихся за спиной спокойного и хмурого хозяина. Один молоденький охранник готов был грудью закрыть предводителя, но под тяжелым взглядом Рурка быстро «сдулся» и, повинуясь кивку Акиллара, тоже отступил назад.
– Ч-что п-происходит, г-господин? – перестав беззвучно открывать и закрывать рот, проблеял обливающийся потом повар. Не то чтобы он был из пугливых, но одно дело – приставить нож к горлу живого врага, а другое – к привезенному с утра барашку, который выбрался из холодильника и, скрипя подмороженными конечностями, отправился покорять дом.
– Ангел шалит, – скрипнув зубами, отозвался глава белого клана и, скрестив на груди руки, принялся дожидаться, когда несколько обезглавленных и три почти целых туши доползут наконец до него.
Звероподобные куски мяса с застрявшими в них ножами, вилками и даже топором смотрелись весьма реалистично для фантомов. А еще они в отличие от крылатых собратьев умудрялись производить характерные для жуткого шествия звуки. Ширк-ширк, звяк-звяк и даже цок-цок. Поначалу Киллар списал их способности на мастерство зеленоглазой иллюзионистки, но стоило свиному рылу ткнуться ему в бедро и сказать проникновенное «Хрю?», как стало очевидным то, во что верить до последнего не хотелось. Мерзавка не просто наводнила отвратительными иллюзиями его особняк, вызвав хаос, она пустила в ход еще и некромагию!
Но почему?! Ведь за завтраком эта мелкая стервочка так мило ему улыбалась, хлопала длиннющими ресницами и откровенно кокетничала с ним, поддразнивая тем самым Лалари. А «кошка» шипела и фыркала, привычно сыпала колкостями и пила литрами черный кофе без сахара. Наблюдать за подружками невесты было одно удовольствие. Только Анны для полноты картины и не хватало, она бы прекрасно уравновешивала девушек, не давая им цапаться по пустякам. Впрочем, то, как они это делали, «волка» даже забавляло. Поэтому после проведенной в их обществе трапезы Акиллар пребывал в прекрасном расположении духа. И испортить ему настроение не смогло даже отсутствие положительных новостей от ищеек.
Закрывшись в своем кабинете со специалистом по киберпространству, бьёрн лениво переговаривался с парнем, обсуждая женщин, отвечал на обычные для будних дней звонки и переносил на завтра деловые встречи, стараясь выкроить себе сегодня побольше свободного времени. Обычно всем этим занималась его секретарша, но приглашать в дом длинноногую красотку мужчина не рискнул, опасаясь, что она станет «красной тряпкой» для гостий, открыто симпатизирующих ему. Павел, частенько помогавший предводителю, тоже отсутствовал, так как готовился к вечернему бою с Алексеем Нечаевым, которого сгоряча вызвал на поединок в ночь аварии. У Арсения же, отвечающего за безопасность клана, дел хватало всегда. И сегодняшнее утро не стало исключением. А Дэн, как самый младший и к тому же травмированный, отсыпался дома.
В такой вот почти обыденной обстановке Акиллар провел целых два часа, прежде чем услышал первый вопль из коридора и, приказав Дмитрию вывести на экран трансляцию с видеокамер, увидел, как сходят с ума его люди. К счастью, с огромными зверюгами и пышногрудой блондинкой, в образе которой предстала вчера некромантка, бьёрн уже имел честь познакомиться. Так что догадаться, что вызвало переполох в его доме, труда не составило.
Сыскарь тоже дураком не был – понял все без лишних пояснений. Только уточнил, что за маг посмел распускать свои чары на территории их вожака и не надо ли отловить нарушителя, чтобы как следует ему накостылять? Рыкнув, что справится сам, глава белых «волков» выскочил из кабинета и… попал в эпицентр ожившего кошмара. Про то, что у некромантов черное чувство юмора и больная фантазия, он, конечно, слышал. Теперь же получил отличную возможность убедиться в этом воочию.
Ставший трясиной ковер пытался проглотить отчаянно барахтающегося волка, такого же иллюзорного, как и весь антураж. Но символичностью этой картины бьёрн не мог не проникнуться. Дальше – больше. По потолку ползали какие-то мерзкие насекомые, лампы облепила противная мошкара, в нишах шевелились полупрозрачные щупальца головоногих. Скульптуры, облепленные тентаклями, казалось, ожили и вот-вот спрыгнут со своих пьедесталов, чтобы принять активное участие в творящемся вокруг безобразии. Насколько понимал Акиллар, в конечном счете весь этот театр абсурда превратится в крошечные стеклянные шарики, чары которых выдохнутся, как произошло с чудовищами в саду. Вот только как до этого счастливого момента должны дожить его непривычные к подобным развлечениям слуги?
Крик повторился, и Акиллар, не успев, как следует впечатлиться тем, что узрел возле своего кабинета, рванул к парадной лестнице, где и обнаружил крылатых уродцев, издевающихся над горничными, вооруженными серебряными подносами. И как-то сразу вспомнилась фраза некромантки, попросившей за завтраком, чтобы ей провели экскурсию по самому красивому особняку, который она только видела в своей жизни. Маленькая льстивая обманщица! Куда еще она успела сунуть нос, отправившись гулять по дому в компании рыжей занозы, взявшей над ней шефство? Да куда угодно!
После горничных появился вышеупомянутый охранник, затем весь кухонный состав во главе с поваром, и началось шествие оживших туш, на которые мрачный «волк» и любовался сейчас.
– Вот ведь бес-с-совка! – прошипел бьёрн, стремительно разворачиваясь. – Найди мне некроманта! – приказал бледному парню в зеленой форме, стоящему чуть в стороне от остальных.
Молодой человек мгновенно подобрался, сглотнул и, осенив себя символом небесного отца, рванул вниз по ступеням, старательно петляя между прущими наверх трупами. Следом за крупными животными тянулась цепочка ощипанных куриц, которую замыкали два безголовых гуся. Но Акиллар лишь мельком взглянул на свой ходячий обед и, велев поварам покинуть особняк и не возвращаться, пока дом не приведут в порядок, рванул на чердак, где был его любимый игорный зал… украшенный охотничьими трофеями!
Сказать, что блондин нервничал, – значит ничего не сказать. Чучела, выполненные рукой мастера из животных, которых Акиллар с братьями подстрелил на охоте, были великолепны! Прекрасней драгоценных камней в ожерельях красавиц, которым он дарил украшения. Восхитительней дорогих шелков и полупрозрачного шифона на полуобнаженных телах его любовниц. Каждый зверь в расположенном под крышей зале был шедевром таксидермиста! А еще поводом для гордости хозяина и для зависти его гостей.
Распахнув двустворчатые двери, Рурк окинул ошалевшим взглядом отделанное деревом помещение и раздраженно рявкнул:
– Выпорю поганку!
Три оленьи головы, висящие на стене, заинтересованно посмотрели на него, перестав качать рогами в такт выплясывающей на голове медведя белке. Медведь с белкой тоже обернулись к Акиллару. И две рыси, пытавшиеся играть в бильярд, замерли с киями в зубах и уставились на своего убийцу. И енот, бегавший по черно-белому полю рулетки, и облепившие окна птицы, и даже дремавшая в кресле змея обратили свой взор на потревожившего их блондина. На какую-то долю секунды Акиллар замер, решив, что сошедший с лакированных подставок зверинец кинется ему мстить за отнятые жизни, но ожившие экспонаты, выдержав минуту напряженного молчания, продолжили громить игорный зал, пытаясь развлекаться подобно людям и бьёрнам. И кто им дал такую установку, Рурк прекрасно знал.
