«Ох, милый. Кто меня только не обидел за последнюю ночь и день, но все это тебе знать совершенно необязательно», – подумала я, а вслух сказала, утирая рукавом соленую влагу:
– Это от радости, Яш. Просто я очень соскучилась. Очень-очень! Где ты был, мой Ветерок?
– Дома… наверное, – не совсем уверенно отозвался он и задумался, почесав светлый затылок. – Сначала точно дома, а потом почему-то сразу тут. Мам, нас кто-то зачаровал, да?
– Наверное, – улыбнулась я догадливости своего пятилетки.
– А зачем? – озадаченно спросил ребенок.
– Чтобы сделать сюрприз? – выкрутилась я, и он замолчал, обдумывая мой ответ.
– Это было усыпляющее заклинание, да? Немного ломит мышцы, как после долгого сна, – услышала я знакомый голос и только сейчас заметила стоящую возле Лалари Катрину. – Надеюсь, нам не причинили вреда… готовя этот «сюрприз»? – поинтересовалась моя догадливая помощница, стрельнув взглядом на Северьяна, обнимающего меня за шею.
– Думаю, что нет, – улыбнулась я и ей тоже. – Просто мне надо было кое-что сделать, и, чтоб я точно выполнила условия, вас привезли прямо в театр. Сюрприз удался! – сказала я, стараясь, чтоб голос звучал как можно бодрее.
Лалари, стоя чуть в отдалении, поглядывала то на нас, то на кружащих по арене вожаков, но в кресло садиться не спешила. Видимо, тоже следила, чтобы я не надумала сбежать, применив магию к охране. Судя по напряженным лицам бьёрнов в зеленой форме, и их заботил этот вопрос. Моя же помощница кивнула и счастливо улыбнулась, с восхищением разглядывая зрительную зону, куда простых смертных не пускали.
Катрина в отличие от меня любила посещать подобные мероприятия. Так что восторг на ее юном личике был самый что ни на есть искренний. Северьян, продолжая сидеть на моих руках, тоже с большим интересом смотрел на арену. Легкая заторможенность, которая владела им вследствие мощных сонных чар, стремительно отступала под натиском проснувшегося любопытства. И чувствуя, как нервное напряжение окончательно меня покидает, я благодарно кивнула рыжей сыщице, прошептав «спасибо». Затем, оглянувшись на Александра, спросила, можно ли ребятам посмотреть бой. Естественно, мне никто не отказал. Тем более пустых кресел в нашем секторе было предостаточно.
Вернувшись на свое место, усадила Яшку на колени так, чтобы ему была хорошо видна драка, но в то же время чтобы я могла в любой момент закрыть мальчику глаза, если степень жестокости поединка превысит допустимый мною лимит. Оно, конечно, интересно, когда зверолюды кулаками машут, но… всякое бывает. Северьян еще слишком мал для кровавых зрелищ. Моя бы воля, я бы и вовсе ушла отсюда, но оба найденыша с таким азартом взирали на арену, а охранники – с надеждой на меня, что пришлось выбросить эту идею из головы.
Действительно, зачем подставлять невинных бьёрнов, сбегая из театра? Лучше сделать это, заручившись поддержкой Лалари, как спланировал Александр. В одном он прав, я часто иду на поводу у эмоций, когда надо мыслить трезво.
– Говорил же тебе, что зря паникуешь, – шепнул Нечаев, наклонившись ко мне, и тут же удостоился пристального взгляда Яшки, который мгновенно засек поползновения рыжего дяди к своей маме и даже на время забыл о бьёрнах на арене. – Меня Алексом зовут, – представился ему мужчина. – И да, Северьян, я друг твоей мамы, – добавил он таким тоном, что даже я поверила.
Малыш же мой еще пару долгих секунд рассматривал «кота», после чего медленно кивнул и снова уставился на арену, где, перестав кружить, сцепились два вожака. Причем так сцепились, что я невольно вздрогнула и потянулась прикрыть сыну глаза, но он отвел мою руку, укоризненно пробурчав:
– Мама, я же не маленький!
– От ночных кошмаров это не избавляет, – парировала я, обеспокоенно поглядывая на дерущихся зверолюдов. И решительно вернула ладонь на место. Ребенок, разочарованно вздохнув, смирился и, судя по тому, как замер, переключился на слух.
Думать о том, как будет классно, если они друг друга покалечат, оказалось гораздо проще, чем на это смотреть. От схватки глав кланов веяло животной жестокостью. В ход шли не только кулаки, но и когти, зубы, сила… настоящая, звериная. Бьёрны то расходились, топорща шерсть на загривке и рыча, то снова кидались друг на друга, превращаясь в один бело-рыжий клубок… с алыми вкраплениями. И чем дольше длился бой, тем больше кровавых ран становилось на телах желтоглазых. Зрители ликовали, болея за своих фаворитов или просто наслаждаясь жутким зрелищем, а у меня в душе все холодело.
Саша, помнится, говорил, что бой будет в лучшем случае до первой крови, что ж… эту стадию противники уже благополучно миновали, а агрессия их все набирала обороты. И почему-то мне казалось, что первым переломом тоже дело не ограничится.
Бьёрны…
Чудовища, маскирующиеся под людей. Монстры, готовые порвать друг друга на радость зрителям.
А зрители…
Я оглянулась на переполненные восторгом трибуны, скользнула взглядом по довольному лицу Катрины и с тоской поняла, что обычных горожан это жуткое представление заводит ничуть не меньше, чем модифицированных, они все вместе кричат, свистят и рукоплещут, наслаждаясь кровавой схваткой. Стало мерзко. И наклонившись к Александру, я спросила, можно ли нам уйти и дождаться результатов поединка за пределами театра. Он сочувственно посмотрел на меня и отрицательно мотнул головой, а потом посоветовал закрыть глаза и себе тоже. Естественно, я не послушала.
После очередной стычки вожаки, пошатываясь, разошлись: Илья – подволакивая ногу, а Киллар – придерживая повисшую плетью руку. Какое-то время оба зверолюда, тяжело дыша, смотрели друг на друга, и я даже начала надеяться, что на этом все закончится, однако с новым ударом гонга, отразившимся болью в висках, воинственная парочка снова ринулась в атаку. И опять во все стороны полетела рыже-белая шерсть, а посыпанная белым песком площадка раскрасилась алыми разводами.
Первым упал «кот»…
Не просто повалился на пол от усталости, а пролетел несколько метров от мощного удара чужого кулака и рухнул на спину, взметнув небольшое облако пыли, искрящейся в перекрестных лучах софитов. Зал замер, я сглотнула, сильнее прижав к себе сына, а Катрина подавила разочарованный вздох, выдав свои симпатии. Несколько долгих секунд вокруг царило гробовое молчание, поэтому мне был отчетливо слышен каждый шаг, сделанный Акилларом в направлении поверженного соперника.
Один, второй, третий…
Он шел, шаркая по песку, на бело-алой поверхности которого оставались борозды от его следов, качаясь и хрипло дыша. Шел, чтобы протянуть руку или… чтобы добить? Этим вопросом, похоже, задавалась не я одна. И когда глава белых «волков» доковылял наконец до лежащего без движения «кота», по залу прокатился слаженный вздох, разбавленный женскими всхлипами. Остановившись перед Ильей, Киллар качнулся вперед, желая его коснуться, и под громкий «Ох» толпы грохнулся рядом. Несколько долгих секунд народ (да и я вместе с ним) ждал, что кто-то из соперников встанет.
