– И когда я вас смогу в следующий раз загнать?! – возмущалась Аня.
– Да ладно тебе, Анюся, – успокаивал «честно» свободный Степан сестру, – что мы, дети малые? Сами купим, что сегодня не успели!
– Вы купите! – намекая на сомнительные в данном вопросе способности, возмутилась она. – Ладно! Повезло вам! На сегодня объявляю шопинг закрытым! Но в следующий раз…
Мужики шустро рассортировались по машинам – Юрик в свою, Степан в свою, успев на бегу пожать друг другу руки, чтобы ничего не слышать про следующий раз.
Ёжик по имени Ваня болтал всю дорогу, что-то возбужденно объясняя, комментируя увиденное за окном машины, мама его помалкивала большую часть времени, только в Москве назвала адрес и подсказывала, где лучше свернуть и как подъехать к дому.
А там обнаружилась бабушка, ждавшая дочь с внуком из магазина, и начались по новой охи, ахи, восклицания, подробный рассказ о происшествии, немного слез вдогонку, и:
– Что вы, Степан Сергеевич, мы вас так просто не отпустим! Обязательно чай, а лучше – ужин! Вы ребенка спасли! Мало ли кто мог его увести! Страшно подумать!
И выяснилось, что у пострадавшего от девчоночьего коварства героя завтра день рождения, и именно поэтому они сегодня отправились в торговый центр – «аж за город!», и «дядя Степан, а вы завтра ко мне придете?»
И Вера, при ближайшем рассмотрении, в спокойной, не истеричной обстановке, оказалась молодой и симпатичной женщиной – высокой, статной, «фигуристой», как говорит его мама.
Он приехал на следующий день, с подарками и тортом имениннику, и еще раз приехал, и еще, и как-то так само собой получилось, что однажды остался на ночь. Мама Веры, Ольга Львовна, жила не с ними, но очень удобно – в том же доме, в соседнем подъезде, поэтому вроде как и постоянно находилась у дочери, но ночевала дома.
Степан очень хорошо помнил, как остался у Веры первый раз.
Он привез Ёжику небольшую игрушечную железную дорогу. Восторгам ребенка не было конца, перевозбужденный, увлекшийся Ванька никак не хотел укладываться спать и все требовал Степана поиграть с ним еще, показать еще раз, как гудит паровоз, и так далее. Вере с трудом удалось его уговорить улечься в постель, отчего Степан задержался дольше обычного. Уложив Ёжика, Вера вышла к Степану в гостиную, где он смотрел что-то по телевизору и допивал чай из большой кружки, которую принес с собой из кухни.
– Поздно уже, – странным тоном сказала Вера. – Оставайся, чего ты ночью поедешь?
Степан с сомнением посмотрел на диван, на котором сидел…
– Нет, – тихо сказала Вера, проследив за его взглядом, – не здесь. Со мной.
И он остался.
Вера привела его в свою комнату, повернулась к нему спиной и стала раздеваться, потушив верхний свет, оставив включенным тусклый ночник у кровати, раздевшись, быстро юркнула под одеяло и посмотрела на Степана удивленно и ожидающе. Без предварительных объятий, поцелуя, подразумевающегося в такой ситуации, призванного сгладить неловкость, сделав переход непосредственно к постели более плавным и естественным.
И он подумал тогда:
«Так все продуманно и обыденно, как будто мы женаты десять лет!»
Но, чтобы ни подумал Степан, он остался тогда с ней и оставался до сих пор.
«Вера – это именно то, что мне надо! Меня более чем устраивают наши отношения, а вот других мне точно не надо!» – упорно убеждал себя Больших, лежа с закрытыми глазами, под ровный гул самолетных турбин.
Нетребовательная, принимающая его и обстоятельства такими, каковы они есть. Ненавязчивая, добрая, уютная, встречающая улыбкой и горячим ужином, она сидела рядом с ним за столом, смотрела, как он ест, и слушала о его делах.
И секс с ней спокойный, размеренный, не самый плохой, хоть нестрастный до искр в глазах – устоявшийся, привычный, без взрывов и потрясений – все как надо!
Как и должно быть!
Степану очень нравился Ёжик. Такой замечательный мальчуган – веселый, умненький, интересный, с вечно стоящими торчком волосенками, любопытный, торопящийся все узнать, расспросить. Больших частенько думал, глядя на Ваньку, что хотел бы такого пацаненка. Это из-за него он привозил Веру с сыном в дом, сделав только для нее исключение из своих правил, и даже повесил для Ваньки качельки на участке. А как не привозить – мальчишке воздух нужен, раздолье!
Но ни Ванька, ни стабильная размеренность их отношений, не являлись для Степана поводом предложить Вере замужество или совместное проживание. Ему и в голову такое не приходило – зачем? Его все устраивало, а она ни прямо, ни намеками не давала понять, что ждет чего-то более серьезного.
«С ней спокойно. Устойчиво!» – убеждал себя Степан, продолжая размышления.
Только почему-то, приехав к ним на следующий день после Стаськи, он не смог Веру даже поцеловать, а от мысли, что придется заняться сексом, побежал дальше, чем видел! Чмокнул Веру в щечку, сунул Ёжику сладости и подарки, которые привез, сослался на нечто невразумительное, но очень срочное, и умотал в туман!
«Ничего, ничего! – уговаривал себя Степан Сергеевич Больших. – Это от слишком ярких, еще горячих, неостывших эмоций! Пройдет! И все вернется на круги своя. Надо поскорее забыть, выкинуть из головы, кровь очистить от Стаськи, и все пройдет!»
Он вдруг вспомнил давний разговор с сестрой, месяца через три, после того как начался его роман с Верой.
Они встретились в кафе на Ордынке, оказавшись волею удачного случая оба в центре в обеденный перерыв сестры, и главное, недалеко друг от друга. Степан позвонил наудачу, Анька обрадовалась, аж заверещала в трубку – давно не виделись, соскучились и поспешили встретиться.
Расцеловались, пообнимались, сели за столик, сделали заказ, быстро обменялись горячими новостями, расслабились, приступили к еде, и беседа потекла поспокойнее.
– Ну, что? – спросила сестрица. – Роман с Верой набирает обороты?
– Набрал, устаканился и перешел в устойчивое состояние, – оповестил Больших.
– Как-то быстро устаканился. Раньше за тобой не замечалось интереса к разведенным матерям-одиночкам.
– Много ты знаешь, – отозвался старший братец снисходительно. – У меня интерес к женщинам разнообразный!
– Горжусь! – бравурила сестрица. – И что, Степан Сергеевич, ты, выходит, остепенился? Можно ожидать совместного жития?
– Зачем? – искренне удивился Степан. – Ни мне, ни ей этого не надо!
– Ох, братишка, плохо ты знаешь женщин! – поясняла многомудрая сестрица. – Что тебе не надо, это понятно, а вот ей точно надо!
– Не думаю.
– Ну и какая тебе нужна женщина в таком случае, если Вера тебя не устраивает, чтобы жениться? – возроптала Анна.
– Комфортная, – ответил Степан, приступив ко второму блюду.
У Анны сделалось пораженное лицо.
