– Нет. Нет, пожалуйста. Ничего ему не говори.
– Но почему?
– Нет, – отрезала Тая.
– Почему?
– Нет!
– Почему? – настаивал Юрий.
Но Тая не стала ничего объяснять, не захотела.
Они поужинали вместе. Молча, старательно уписывали за обе щеки все то, что заказали – у обоих оказался зверский аппетит. Тая была такой смешной и милой, когда ела. Наверное, это высшая степень приязни, принятия другого человека – когда тебе нравится, как ест тот, кого любишь.
Когда не любишь – в человеке раздражает все, даже подобные мелочи. Как ест человек, как говорит, как ходит…
Марьяна бесила Юрия по любому поводу. Раздражали всякое ее слово, движение, голос, интонации…
– Я боюсь, он не простит тебе, – вдруг, не глядя, обронила Тая. – Поэтому ничего не говори Егору про нас.
– Ничего же не было.
– Не было, но он начнет сомневаться, приглядываться. Он заметит, как ты относишься ко мне. Он тебе теперь всем обязан. Ты же спас его, понимаешь? – Она подняла голову, взглянула Юрию в глаза.
– И что?
– Не надо. – Она покачала головой. – Мы все многое скрывали друг от друга, сплошные тайны мадридского двора… Теперь кажется, что обо всем надо говорить. Но нет. Обо всем, но только не об этом. Я не знаю, как это объяснить, но рушат отношения не только тайны, но и подобные откровенности. Это уже в другую сторону перекос. Егор очень ревнивый, я знаю. Он тебе может не простить. Несмотря на то что обязан тебе по гроб жизни.
– Наверное, ты права, – задумчиво произнес Юрий. – Я в этих психологических штучках не разбираюсь, но… ты права.
– Если помнишь, мне не очень-то удалось вписаться в вашу компанию, – усмехнулась Тая. – Не знаю, как все пойдет сейчас.
– Никто не посмеет о тебе слова плохого сказать…
– Это не важно. Я, наверное, уже не стану реагировать на подобные вещи, как раньше. Не стану обращать внимания. Даже на то, что вы все, я думаю, продолжите общение с Лизой.
– С Лизой… Точно, Лиза же, – растерялся Юрий. – А я о ней и забыл.
– Она не в курсе? Ей все равно, что Егор в больнице?
– Не знаю… Я не мог ей дозвониться.
– Ася знает, и Тягуновы, и Кошель – о том, что произошло с Егором.
– Кошель знает, да, он же мне твое сообщение переслал. Мы неделю назад с ним говорили по телефону, он ждет от меня новостей о Егоре, хотел сюда ехать, в больницу, но его не пустили бы… А вот куда все остальные пропали… – Юрий задумчиво потер лоб. – И Ванька не в курсе, тоже куда-то исчез. Но с ним это бывает время от времени… Но ты опять права, что о Лизе вспомнила и о том, что ребята все равно с ней общаться будут. Я слышал от Ваньки, что Егору даже ультиматум поставили на одном вечере, когда они все вместе собирались. Типа если Егор останется с тобой и не вернется к Лизе, то они с ним перестанут общаться.
Тая махнула рукой, отвернулась.
– Я хочу развестись с Марьяной, – неожиданно признался Юрий. – Что думаешь?
– Ничего не думаю. Я твою Марьяну ни разу не видела.
– Я бы хотел, чтобы ты на нее посмотрела. И на меня. И стоит ли нам с ней продолжать отношения…
– Юрочка, я не даю советов, – ласково сказала Тая. – Обычно, когда люди так спрашивают, они уже знают ответ на свой вопрос. Ты сам все знаешь.
– Ты опять права, – вздохнул он.
– Так скучно быть все время правой, – возразила она.
С Таей хотелось говорить. С ней было интересно. Она такая чуткая, так тонко все понимает… Наверное, если бы она была женой его, Юрия, они все время разговаривали бы. И тогда она бы давала ему советы на правах жены, а он слушал бы ее.
– Ты необыкновенная. Слава богу, Егор это понял.
– Ты тоже необыкновенный, – усмехнулась Тая. – Ты человеку жизнь спас.
– Это было так просто… Мне по крайней мере. – Он попытался отшутиться.
– Ладно, пойду. Мне спокойнее, когда я там, рядом. Даже если меня к нему не пускают. А ты сиди, не надо меня провожать. И… Еще раз спасибо за все. – Тая встала из-за стола. Подхватила свой плащ со спинки стула, затем наклонилась к Юрию и поцеловала его в бритую макушку, звонко и с чувством.
Некоторое время после ее ухода Юрий сидел в задумчивости. Затем заказал себе кофе. Медленно выпил его. Рассчитался.
Вышел, когда кафе уже закрывалось, без пяти одиннадцать. Машин на дороге стало меньше, прохожих тоже.
Дул теплый легкий ветер.
Странные, непонятные чувства. Вроде и грустно, и хорошо.
А когда шел через парковку к своему автомобилю, в темно-синей полутьме с золотистыми островками света от фонарей, то запел вслух, во весь голос:
– Я люблю-у, тебя жи-изнь, что само по себе и не ново. Я люблю тебя, жизнь, я люблю тебя снова и снова… Мне немало дано – ширь земли и равнина морская, мне известна давно бескорыстная дружба мужская…
* * *
После того как Егор очнулся от комы, он, конечно, чувствовал себя странно – то плакал, то смеялся, всех любил, страдал из-за пустяков – то есть не мог владеть собой. Находился в состоянии, которое его лечащий врач называл «эмоциональной нестабильностью». Оно, это состояние, оказывается, часто сопутствует выздоровлению.
Но потом стало легче, Егор уже не столь остро реагировал на то, что вокруг него происходило, не крутил в голове постоянно свое виде́ние – то самое, с мамой и Лидусей, не размышлял исступленно: они это были или не они? Это фантазия его больного мозга или же Егору в действительности удалось заглянуть в мир иной?.. Все равно не угадать, не понять. Можно только облегченно вздохнуть и с благодарностью принять это виде́ние, чем бы оно ни являлось.
Словом, после выздоровления у Егора осталось лишь две главные радости, которые так и не смогли померкнуть.
Во-первых – Тая. Ее забота, ее любовь. Любовь Егора к ней.
Во-вторых – Юрка. Друг все-таки нашел в себе силы простить его, дурака и негодяя… И не просто простил, а еще и спас, достав в короткие сроки дорогущий и редкий препарат.
Пожалуй, это и есть счастье – когда рядом с тобой такие люди. Любимая и – лучший друг. Что еще надо для мужчины? Ни деньги, ни карьера, ни наличие недвижимости – ничего не может заменить людей. Близких людей.
Скоро Егор почувствовал себя окончательно выздоровевшим.
…После выписки поехали к Тае, не к Егору.
Тая не хотела идти туда, где все, каждая вещь – напоминало о Лизе. Нет, его женщина не вставала в позу, не произносила грозных монологов из серии: ах, ни за что и никогда я не пойду в тот дом, где до меня жила другая, та, что когда-то разрушила мой брак… Нет, Тая, далекая от пафоса, ничего подобного не говорила. Но по ее реакции, ее вскользь вырвавшимся замечаниям Егор давно все понял.
