Писать книги? Тоже провально. Переизбыток писателей и прогорающая книгоиздательская отрасль… Все читают книги в электронном формате, бумага как носитель почти умерла… А пираты! Никто не хочет платить за покупку книги, все норовят скачать ее из Сети даром! Быть писателем в наше время – это быть нищим.
Сочинять сценарии для кино? Да помилуйте, профессиональных сценаристов полно, да еще тех прибавилось, которые из писателей в сценаристы решили переквалифицироваться.
Телевидение. Вот именно телевидение являлось теперь мечтой Лизы, и она жаждала пробиться туда, стать тележурналисткой. И сейчас двигалась в этом направлении. Искала связи, придумывала проекты, которые могли бы стать сенсацией…
Словом, избыток честолюбия не давал Лизе превратиться в банальную домохозяйку, ту самую домашнюю клушу.
Когда Егор ушел этим утром наконец в свой офис, Лиза села за компьютер. Программа-минимум – написать интересную статью, которую станут цитировать тысячи читателей в Сети. Программа-максимум – на этой основе придумать какой-нибудь проект и с ним отправиться на телевидение.
Но, как назло, что-то «не шло». Мысли имелись – но беспокойные, назойливые, мелкие, словно мухи. Ничего глобального и интересного. Лиза грызла яблоко, глядела на экран монитора и злилась.
Звонок городского телефона. Антикварная вещица, кстати, с трубкой на рычагах…
– Алло?
– Лизон, это я, – в трубке голос Егора. – Представляешь, забыл свой мобильный. Он у меня в кабинете лежит, в столе. Ты его возьми и, если нетрудно, побудь сегодня секретарем, отвечай на звонки. И мой номер в конторе давай людям.
– Ага, поняла… – Лиза положила трубку городского телефона на стол, отправилась в кабинет Егора. Не сразу, но нашла его мобильник. Вернулась, к городскому:
– Алло, Егор… Нашла. Алло!
Но Егор не отвечал, хотя там, на заднем фоне, слышались какие-то голоса, шум. Наверное, Егор подумал, что разговор окончен. Но забыл нажать на кнопку отбоя. Или как-то неаккуратно бросил трубку…
Лиза тоже уже хотела положить свою трубку (городского телефона) на рычаг, но услышала чей-то крик – там, в офисе Егора.
Кричала какая-то женщина:
– Ты! Идиот! Я же тебя как человека просила!
Лиза, что называется, сделала стойку – принялась внимательно слушать. Если там – скандал, есть смысл сделать из этого статью. Люди любят читать о скандалах.
– Даша, что ты тут делаешь? – раздраженный голос Егора.
Ого. Кто это с ним скандалит, что за Даша такая? И уже личный интерес заставил Лизу держать телефонную трубку возле уха.
– Что я тут делаю? Я мозги тебе пытаюсь вправить! – с яростью произнесла женщина – та, которую Егор назвал Дашей.
Выяснение отношений в любой сфере – не редкость. Тем более когда клиент недоволен… В данном случае – клиент архитектора-проектировщика. А что, разве Егор не человек, не мог напортачить? Но, с другой стороны, Егор славился тем, что всегда доброжелательно вел переговоры со своими клиентами, и особых трений в его практике не случалось…
– Ты обещал мне не встречаться с Таей. И ты меня обманул! – уже тихо, но с так и рвущейся ненавистью произнесла та самая Даша.
Похоже, этот разговор был вне профессиональной сферы Егора. Что-то личное… Минутку. Тая?!
Тая – это первая жена Егора. Егор встречался с Таисией?
Теперь уже никакая сила не могла заставить Лизу положить телефонную трубку.
– Она тебе сказала?
– Да, мы вчера с ней говорили… И она во всем себя винит.
– Даш, по-хорошему, она виновата. Она скрыла от меня… Она разводилась, оказывается, уже будучи беременной.
– Да тебе на фиг этот ребенок не нужен был!
– Даша, Даша… интеллигентный человек, а выражаешься… – ответил Егор с отвращением.
Ребенок. Господи, ребенок. Ребенок от Таи. Тогда еще? Но как?!
Женщина, Даша:
– Она же после того руки на себя пыталась наложить, ты знаешь? Она в психушке лежала! Ты даже не представляешь… Я от нее отойти боялась!
– Погоди. О чем ты говоришь? Она пыталась наложить на себя руки? – Егор, ошеломленно.
– А ты думал. Такое горе. Она невменяемая была совершенно. И ты, и ты…
– Сядь, пожалуйста, сядь, – что-то зажурчало, забулькало. – На, выпей.
Пауза. Потом женщина закашлялась, словно поперхнулась водой. И продолжила:
– Ты ее добить, наверное, хочешь. Ты, такой правильный и хороший. Да, возможно, она на себя взяла слишком много, не успела сказать тебе… Но где милосердие? – тихо, уже почти спокойно, с недоумением спросила Даша. – Даже преступники надеются на снисхождение. Но ты и этого не можешь дать Тае.
– Я не знал. Она выглядела совершенно спокойной, нормальной вчера. И мы, в общем, не ругались с ней. Просто поговорили. Поставили последнюю точку в этом деле.
– Но зачем, зачем ты пошел к ней, я же просила…
– Я хотел узнать, как звали мою дочь. Сколько ей было, когда… Я отец, оказывается, был отцом. Целых два года жила на этом свете моя дочь, а я ничего не знал.
Опять журчание и бульканье.
Кажется, в этот раз пил воду Егор. Лиза, прижимая трубку к уху, слушала, окаменев.
– Твои переживания нельзя сравнить с ее болью.
– Я знаю. Но… Я тоже места себе теперь не нахожу. Как жить? Почему Тая ничего мне не сказала, почему?
– Потому что ты ушел от нее. Потому что у тебя эта Лиза появилась…
– Но я бы не бросил собственного ребенка, я бы участвовал в жизни дочери… Я бы алименты в конце концов платил! Я бы… ну я не знаю, я бы все для дочери сделал. Я бы даже завещание на нее написал, чтобы моя дочь ни в чем не нуждалась.
– Твое завещание не понадобилось. Лидуся погибла.
– Блин, Даша… Ты же старше Таи, почему ты ее не вразумила? Ты же ей как мать была, я помню. Почему ты не заставила ее… – Опять журчание и бульканье.
Даша:
– Обещай мне… Нет, ничего не обещай. Просто послушай – не тревожь Таю. Оставь ее в покое. Забудь. Не ищи с ней встреч. Я боюсь, что она опять… Ну хочешь, я на колени перед тобой встану, Егорушка?
– Даша, что ты делаешь…
Тут у Лизы кончились силы и она, наконец, положила трубку на рычаг.
Молодую женщину трясло.
Нет, Лиза не ревновала мужа. Как она поняла, Егор не изменял ей с Таей. Он даже не знал, что Тая родила потом. Все недавно открылось, получается. У Таи была дочь (Лидуся), и эта дочь умерла по каким-то причинам. А эта Даша – наверное, старшая сестра Таи, вроде Егор упоминал о ней когда-то…
Но это все неважно. Важно то, что ради дочери, пусть и умершей, Егор, оказывается, был готов на все.
