Все более или менее прилично одетые люди; все, кто хоть отдаленно напоминал собою аристократа или богатого всадника, были обречены.
Бегущие сейчас по кривой, извилистой безымянной улочке в районе Субуры отлично слышали многоголосые вопли, доносившиеся и с юга, и с севера.
До этих мест толпа еще не добралась, но скоро она будет здесь, ибо у нее тысячи добровольных агентов и доносчиков. Вон те зеленщики, что в испуге полезли под свои телеги, увидев сенаторскую тогу и обнаженные мечи. Стоит группе аристократов-беглецов свернуть за угол, они с криками «Здесь оптиматы!» бросятся собирать толпу.
Двери всех лавок закрыты, но квартал не вымер. Смотрят сквозь щели и ядовито хихикают, подсчитывая количество бегущих аристократов. Если внезапно поднять голову, можно заметить, как на верхних этажах грязных ночлежек мелькают любопытные физиономии здешних обитателей.
– Где твои люди, Децим? – спрашивает Сулла, прижавшись к стене, чтобы отдышаться.
– Я отправил за ними Манлия и Секста, но ты сам видел, что творилось на ступенях большого цирка, думаю, они зарезаны. Уверен.
– А где Карма?
Все пожали плечами.
– Я не видел его с того момента, как мы вышли из курии, – сказал Квинт Помпей.
– Может, нам спрятаться в какой-нибудь из лавок? – осторожно предложил Метробий. – Хозяину можно хорошо заплатить.
– Платить придется всей Субуре, – усмехнулся Сулла, – за нами наблюдают из-за каждой двери.
С севера донесся крепнущий многоголосый рев, как если бы лопнула плотина и вал воды, набирая скорость, понесся вниз по руслу.
– Так, – нахмурился Децим и вытер пот со лба, – они уже в Субуре.
– Если это небольшая шайка вольноотпущенников, мы отобьемся. У них в руках только камни и дубины.
– Нет, Метробий, это не небольшая шайка, и у них в руках давно уже не одни лишь камни и дубины, – задумчиво ответил консул.
– Смерть не такая штука, чтобы ждать ее стоя на месте.
Люди Суллы один за другим начали карабкаться вверх по невысокой, изрядно обветшавшей стене, огораживавшей, по всей видимости, обыкновенный городской сад.
Через несколько мгновений они действительно оказались в саду. Под ноги им кинулась пара рычащих псов. Римский легионер, которому в своей жизни приходилось частенько врываться в захваченные города, набитые усадьбами со сторожевыми псами, прекрасно знает, как обращаться с этими страшными на вид животными. Децим дважды взмахнул мечом, и в саду стало тихо.
Из сада беглецы проследовали в атриум и были встречены многоголосым визгом полуголых женщин, занимавшихся в этот момент туалетом своей хозяйки.
Шумели женщины громче собак, но воины отнеслись к ним лучше – позволили разбежаться по дому.
Явился вооруженный хозяин дома вместе с трясущимися от страха слугами.
Хозяин получил удар плоской частью меча по голове. Слугам обещали пощаду, если они покажут калитку, через которую можно выйти на верхнюю улицу.
На этой улице суета царила еще большая, чем на южной. Не было, правда, уже сформировавшихся, начавших свое кровавое дело толп, но чувствовалось, что ждать подобного осталось недолго.
Люди бежали туда и обратно.
Плебейская молодежь издали поносила аристократов, пока еще побаиваясь мечей в их руках.
– Отсюда тоже надо убираться, – сказал Децим, и никто не стал ему возражать.
Весь вопрос был – куда?
Куда убираться?!
Отовсюду доносились угрожающие крики, повсюду мерещились толпы погромщиков.
– Ох, не нужно было уезжать из Нолы, – тихо прошептал Метробий.
В ответ на эти слова Сулла громко расхохотался.
Между тем они продолжали блуждать из переулка в переулок в поисках безопасного пути, по которому можно было бы покинуть город.
Из-за угла вылетела пятерка вопящих популяров, они были в том состоянии, когда кажется, что весь мир лежит у их ног. Они даже не стали требовать, чтобы встретившиеся им аристократы сдались на их милость. Они атаковали Суллу и его спутников, швыряя сначала принесенные камни (один оцарапал консулу левое плечо), а потом пустив в ход дубины и мясницкие ножи. И тут им пришлось признать, что в любом деле профессионализм намного важнее энтузиазма. Децим и Квинт Помпей изрубили их, не позволив Сулле и Метробию вмешаться в дело.
Скуля и вопя, окровавленные герои поползли по плитам в разные стороны.
Произведенный эффект сначала распугал чернь, вившуюся неподалеку, но потом своеобразным образом сплотил. Их черное желание крушить все на своем пути слилось с кровавым желанием мстить. Тем более что месть не представлялась чем-то недостижимо трудным.
Аристократов была кучка.
Небольшая совсем.
А нас вон сколько!
Толпа начала сгущаться, среди лохмотьев сверкнули кривые ножи, оскалились гнилозубые пасти.
Где-то далеко за их спинами слышались отзвуки многоголосого возбуждения. Можно было даже расслышать отдельные слова, в основном это были имена: «Марий! Сульпиций!»
Маленький отряд Суллы, сохраняя грамотный порядок построения, отступал вниз по улице.
– Возле колонн вон того портика! – скомандовал консул. Имея в виду, что последнее сражение лучше всего принять там.
Толпа, угрожающе рыча, скалясь и хрипя, набирала скорость, катилась вниз по улице вслед за ними.
Пока они еще боялись столкновения.
Пару десятков в конце концов удастся изрубить, но это не слишком сильно очистит римский народ от мерзости.
– Перед вами Луций Корнелий Сулла! – срывающимся голосом крикнул Метробий.
Это вызвало взрыв злорадного хохота.
«Странно, – думал консул, – если бы я въехал еще какой-нибудь месяц назад в Рим триумфатором, они бежали бы рядом с моей колесницей и были бы счастливы от того, что на них упал мой взгляд».
Сулле и его людям пришлось остановиться, потому что снизу по улице приближалась еще одна плотная группа вооруженного и жаждущего крови плебса.
Казалось, выхода не было.
Никакого.
И как всегда в таких случаях, он все-таки нашелся.
– Луций, а Луций, – раздался откуда-то сверху полусвист-полушепот.
Консул поднял вполоборота лицо и увидел Карму в окне второго этажа. Это был обыкновенный ночлежный дом, кишевший тараканами, вшами и римскими бездельниками.
Карму заметили и другие спутники Суллы. Причем для двух медленно подкрадывавшихся толп, с двух сторон заполнявших узкий канал субурского переулка, он был незаметен.
Не сговариваясь, Децим, Метробий и сам консул стали медленно продвигаться к окну.
