– В самом деле, сэр? А что будет с проблемой мисс Мидоус, мистера Венаблза и будущего благополучия Мелбери-холла?
– Дживс, – ответил я. – По-моему, вы завидуете моему успеху с Берком и Дебреттом.
– Нисколько, сэр. Желаю вам всяческого…
– Вспоминается поговорка насчет собаки на сене…
– Как скажете, сэр. Ждать ли вас к чаю?
На дорогу ушло больше времени, чем я рассчитывал, хотя поездка получилась приятная. Дорога шла мимо Уэрхема и дальше к замку Корф, а по правую руку высились живописные Пурбекские холмы. Беда в том, что, когда сам ведешь машину, недосуг любоваться видами. Вот если бы у меня был попутчик… И не успел я опомниться, как этот попутчик в моем воображении принял облик высокой стройной девушки в летнем платье, с длинными загорелыми ногами и глазами цвета растопленного шоколада.
Пришлось напомнить себе как можно строже, что небесное видение обручено с другим, а стало быть, окончательно и бесповоротно вне игры.
Я медленно, вдумчиво сжевал салат с крабами, не торопился и с бокалом вина, и с чашкой кофе, и с сигаретой. Долго смотрел на море и не могу отрицать, что, отправляясь в обратный путь, тоже пребывал в глубокой задумчивости.
Впрочем, пока доехал до Кингстон-Сент-Джайлз, я выбросил посторонние мысли из головы. Мы, Вустеры, не привыкли упиваться своими печалями. И вот уже мой разум вновь стал сверхточным инструментом, настроенным на выполнение одной-единственной задачи – примирить П. Бичинга с предметом его сердечной страсти.
– Дживс! – крикнул я из прихожей. – Я придумал совершенно сногсшибательный план!
С минуту было слышно только, как мой верный камердинер бренчит кастрюлями и тарелками. Затем он выглянул из кухни с несколько рассеянным видом.
– Все в порядке, Дживс? Я, наверное, выпью сегодня чай в доме.
Я придвинул кресло к камину. Дживс торжественно налил в чашку чай через ситечко, а закончив свои манипуляции, выпрямился в полный рост.
– Сэр!
– Да, Дживс?
– Есть новости.
– Какие?
Что-то в выражении его лица заставило меня замереть, не донеся чашку до рта.
– Помните, сэр, я упоминал, что сэр Генри интересуется лошадьми и у нас был с ним разговор на эту тему?
– Помню, конечно. Кстати, как ваши рекомендации, оправдали себя?
– Три лошади пришли победителями, а четвертой не хватило совсем чуть-чуть до призового места.
– Сэр Генри на них поставил?
– Все, что смог собрать, будучи несколько стеснен в средствах.
– Радуется небось как ребенок.
– Полчаса назад он зашел сюда поделиться новостями…
– Черт, чуть не столкнулись!
– Настроение сэра Генри значительно улучшилось. Он великодушно приписывает мне свою удачу.
– Ну еще бы. А почему тогда лицо такое вытянутое, Дживс?
– Сэр Генри вообразил, что я могу обеспечить столь же блестящие результаты во все оставшиеся дни скачек.
– А вы можете?
– Крайне маловероятно, сэр.
– Так скажите ему!
– Сказал, но он не слушает. Говорит, даже если больше ни разу не выиграет, все равно, как он выразился, «останется с прибытком», и более того – он счастлив знакомству с таким же заядлым любителем спорта королей.
– Что-что?
– Сэр Генри пригласил меня погостить в Мелбери-холле.
Я чуть не выронил чашку.
– Вы, конечно, отказались!
Еще не договорив, я понял, что уже произносил недавно подобные слова… И получил такой же ответ.
– Весьма сожалею, сэр, но при данных обстоятельствах я счел за лучшее согласиться.
Я запыхтел, как паровоз, поднимающийся в гору.
– Дживс, это надо как следует обдумать…
– Безусловно, сэр.
Я вскочил и заметался по комнате, стукнувшись при этом головой о потолочную балку.
– А отвертеться никак нельзя было?
– Сэр Генри не принял бы отказа. Он назвал этот коттедж «убогой хибаркой» и прибавил, что будет рад предлогу выставить мистера Бичинга из угловой комнаты – считается, что из нее самый лучший вид во всем доме…
– А мне-то что делать? Как играть роль Купидона, если некому мне рубашку погладить?
– Кстати, о рубашках, сэр. Я тщательно продумал, какая одежда может понадобиться лорду Этрингему на выходные. Подобающий гардероб…
– Черт побери, Дживс, бывают минуты, когда подобающий гардероб не имеет никакого значения!
– Мне пока не доводилось наблюдать подобных случаев, сэр.
Я снова рухнул в кресло и вытер струйку крови, стекавшую по виску.
– Дживс, я в полной растерянности. Есть какие-нибудь идеи?
– Если бы вы сообщили мне ваш план примирения мистера Бичинга с мисс Хаквуд, возможно, удалось бы обратить во благо мое пребывание в Мелбери-холле.
Что-то в этих словах Дживса меня насторожило. Случалось ли вам видеть на больших приемах человека, снующего средь шумной толпы гостей и демонстрирующего карточные фокусы? Смотришь на него и не знаешь, то ли это такой же гость, как и ты сам, то ли нанятый на сегодня гаер. Следишь, как орел, за его руками, пропуская мимо ушей болтовню, и вдруг – раз! – он выхватывает сумочку у какой-нибудь барышни и красивым жестом достает оттуда десятку бубен. Чувствуешь себя полным идиотом и никак не можешь решить, надо ему сунуть полкроны или нет.
Я не то чтобы подозревал, будто Дживс прячет туза в рукаве, просто какой-то он был… как бы это сказать… уклончивый. Мне показалось, что ему не дает покоя блестящий итог моего набега на библиотеку Мелбери-холла. Если у Дживса есть хоть один недостаток, то это чувствительность к чужому успеху.
Поэтому я не стал упоминать о своих достижениях, а просто изложил задуманный план.
– Я тут подумал…
– В самом деле, сэр?
– Именно. Давайте обратимся к психологии.
– Чьей, сэр?
– Мисс Хаквуд. Амелии. Девушка получила хорошее воспитание, так?
– Несомненно.
– Единственная дочь. Хотя последние лет десять Джорджиана ей вместо сестры… Училась в закрытом пансионе или вообще в монастыре… Английские короли, Священное Писание, чуточку алгебры, музыка и танцы, все в таком духе…
– Мисс Хаквуд играет на скрипке.
– Затем поездка в Швейцарию для завершения образования. Немного болтает по-французски и по-немецки. Изредка бывает в Лондоне, под присмотром какой-нибудь почтенной дамы…
– Леди Джудит Паксли, сэр.
– Вот-вот! Быть может, сэр Генри пару раз устраивал ее на временную работу…
