Сигимор стал перевязывать ножевую рану на боку сэра Антона.
– Думаю, мой кузен хочет видеть мертвым Люсетта, но если остальные будут драться, они тоже умрут.
– Люсетт не тот человек, которого кто-нибудь будет оплакивать. Думаю, даже его мать не будет горевать.
– Что они делали с леди Арианной? – спросил Брайан.
Он надеялся услышать что-нибудь, из чего станет ясно, что Фергюс ошибся, что-то неправильно разглядел.
– Они выбивали из нее правду.
– Брайан, отойди в сторонку, – приказал Сигимор. – Ты этого парня пугаешь.
Брайан вдруг заметил, что невольно наступает на сэра Антона, нацеливая меч на его горло. Он медленно попятился и убрал меч в ножны. Было совершенно ясно, что этот человек говорит правду, что сэр Антон обнаружил, что ввязался в дело, которое не одобряет, и пытается из него выйти.
– Скажи, что заставило тебя рисковать жизнью и выступить против Люсетта и Дево? – требовательно спросил он.
– Прежде всего я отказался пнуть леди Арианну ногой, когда она лежала на полу без сознания. Потом я высказал недовольство тем, что Люсетт бьет ее по лицу, даже не давая возможности ответить на его вопрос. Я понял, что ему просто это нравится. Ему очень нравится причинять ей боль. Когда я выразил недовольство, он пырнул меня ножом. Потом я начал понимать, что когда он найдет тех двух мальчиков, то намерен их убить, а я приехал сюда не затем, чтобы убивать детей. Я понял, что больше не желаю иметь с ним ничего общего, и ушел. Теперь я поеду домой. Буду молиться, чтобы все это закончилось здесь и никто не вернулся бы домой рассказать, как я от них ушел. Я не желаю умирать за этого мошенника. – Он стал садиться на коня. Теперь, когда его рану перевязали, его движения стали более уверенными. – Они впереди вас недалеко отсюда.
– Мы знаем, – сказал Сигимор. Он объяснил сэру Антону, как добраться до порта и корабля, идущего во Францию. – Забирай жену и детей и уезжай как можно дальше от Дево. Те, кто сюда приехал, домой не вернутся, и это может разозлить их родню. Тебе лучше не попадаться им под руку, когда они услышат новости. Кроме того, родным леди Арианны может не понравиться, как с ней обращались, и они пожелают отомстить. Ты же не хочешь ввязаться в эту историю.
Сэр Антон уехал. Брайан проводил его взглядом и повернулся к Сигимору:
– Почему ты ему помог?
– Он в этом нуждался, – ответил Сигимор. – Тем, у кого нет власти, легко оказаться втянутыми в дела, в которых они не хотят участвовать, их втягивают те, у кого власть есть. Сэру Антону в конце концов хватило духу сказать «нет» и уйти. Вот я и подумал, что не стоит перерезать ему горло. А теперь пошли спасать твою даму.
– Сигимор, они ее бьют! – прошептал Брайан. Ему хотелось бежать сломя голову туда, где держат Арианну, но его сдерживало сознание, что своей поспешностью он может ее погубить.
– Да, Фергюс нам это сказал, но, может, тебе нужно было сказать это снова? – Сигимор хлопнул его по спине. – Возьми себя в руки, кузен. Теперь уже два человека сказали, что она все еще жива и очень близко от нас.
Сигимор молча сделал своим людям знак двигаться туда, где Люсетт и его приспешники держали Арианну. Брайан спросил себя, почему у него не возникает желания идти первым. Это же его битва. Это он взял на себя обязанность защищать Арианну. Ее взяли в плен, когда она была на его попечении. И спасать ее он должен идти первым. Но потом он сказал себе, что это глупо. Сигимор хороший воин, не хуже любого из Макфингэлов. И то, что он возглавил отряд, правильно, потому что он может оставаться спокойным в любой ситуации, что бы они ни увидели, что бы ни обнаружили. А самого Брайана сейчас так переполняли эмоции, что он был не способен возглавить отряд. Стоит ему только увидеть раненую Арианну, и он начнет действовать безрассудно, все его мысли будут только о том, как добраться до нее и зарубить любого, кто причиняет ей боль.
Двигаясь бесшумно, как и его кузены, Брайан шел между деревьями и пытался обуздать страх за Арианну. Чтобы победить врага, нужно иметь холодную голову и ясный ум. А когда речь идет о спасении человека, это еще важнее, потому что в слепом бездумном гневе можно наломать дров, и та, которую они хотят спасти, может погибнуть. Брайан мысленно дал себе клятву, что если в этот раз он не захватит Люсетта и всех его людей, то удовольствуется тем, что освободит Арианну. Тех, кто причинил ей боль, он заставит за это поплатиться, но позже.
Сигимор остановился, и когда Брайан подошел к нему, взял его за руку выше локтя. И через мгновение Брайан понял, почему кузен его остановил. На земле, силясь подняться, стояла на четвереньках Арианна. Над ней стоял Люсетт со сжатыми кулаками и спорил со своими людьми. Брайан понял, что Арианне больно, даже не видя ее синяков или крови, это было понятно по тому, как она двигалась. Пытаясь сохранять холодное спокойствие, он так крепко сжал рукоятку меча, что украшавшая ее резьба впилась в руку.
– Ей бы не надо вставать, пусть остается внизу, – прошептал Сигимор и подал своим людям знак окружать Люсетта и его приспешников. – Думаю, нам с тобой лучше бежать прямо к ней, потому что остальные слишком близко к лошадям. Увидев нас, они попытаются удрать и бросятся к лошадям, а мы должны позаботиться, чтобы они не прихватили с собой твою даму.
Брайан заставил себя оторвать взгляд от Арианны и присмотреться к людям Люсетта. Все они стояли поблизости от лошадей, и он задался вопросом, не собираются ли они бросить Люсетта, как уже сделал сэр Антон. Он снова посмотрел на Арианну. Его переполняло желание немедленно броситься к Люсетту и пронзить его мечом, и побороть это стремление было так трудно, что он даже дрожал от напряжения. Она в сознании. Если она узнает, что они пришли ее спасти, возможно, сумеет что-нибудь сделать, чтобы Люсетт не схватил ее в заложницы до того, как они на него нападут. Смотреть, как она силится встать, и сознавать, что ей больно, но при этом ждать, было для Брайана сущей мукой. Он шепотом сказал Сигимору:
– Если она повернется к нам лицом, я ей покажусь. Я думаю, что все будут смотреть на нее, и меня не заметят.
Сигимор кивнул:
– Правильно, может быть, тогда она сможет не дать им себя схватить. – Он вытащил из ножен на бедре кинжал. – И когда они все бросятся к лошадям, нам всего лишь нужно быть так близко, чтобы можно было метнуть кинжал в любого, кто попытается прихватить ее с собой.
– А они бросятся к лошадям в тот же миг, как только нас увидят, будь они прокляты. Сомневаюсь, что они останутся и будут драться.
– Сейчас самое главное – забрать у них твою даму.
– Я знаю. Твои люди готовы?
– Да. Они ждут только моего сигнала.
Брайан вспомнил, что сигнал Сигимора – это боевой клич, от которого содрогнутся стены любого замка, и почти улыбнулся. Он присел на корточки рядом с Сигимором и стал пристально смотреть на Арианну, пытаясь взглядом заставить ее повернуться к нему лицом. Если она его не увидит, когда он встанет, он, не колеблясь ни секунды, крикнет ей, чтобы она бежала. Наконец она встала на ноги и подняла голову. У Брайана защемило сердце: ее хорошенькое личико было избито и в крови.
