— Меня зовут Бойд, Дэнни Бойд. Я пришел к Осман-бею. Но, кажется, не вовремя…
— Нет-нет! Вы как раз кстати, — заверила она меня.
Тогда я предположил:
— Может быть, он занят? Я мог бы прийти зимой, когда будет немного прохладнее…
— Да нет же, он как раз развлекается со своей милочкой-дымилочкой, — сообщила одалиска с улыбкой. — Входите, мистер Бойд.
— Ну в таком случае мне действительно лучше прийти позже… когда он со своей милочкой закончит, — решил я, глотая слюну. — Вернусь, когда она уйдет.
— Вы не поняли, — строго возразила она. — Это такая штука для курения. Ее еще называют наргиле или кальян.
А ведь я действительно не понял — решил, что речь идет о девке… Какой же надо иметь извращенный ум, чтобы такое подумать!
Тогда я объявил:
— Если хотите, могу сейчас же уйти и больше никогда не приходить вообще. Вот таким образом.
— Уж лучше входите, — неприязненно усмехнулась она. — Только больше ничего не воображайте, ладно? А этот наряд — просто мой рабочий костюм!
Я пошел за ней следом. И по мере того как продвигался в глубь квартиры, атмосфера вокруг все больше и больше насыщалась тяжелыми ароматами — было похоже, что где-то за углом курят ладан.
Гостиная оказалась столь же американской, как и встретившая меня красотка. Прекрасный белый ковер из бараньих шкур покрывал пол. Сверху небрежно были разбросаны плюшевые пуфики. Никаких стульев.
На одном из пуфиков сидел мужчина с кальяном в руке. Такие штучки я раньше видел только в мультфильмах. Я плохо различал детали, так как шторы были плотно задернуты и в комнате царил полумрак. Но каждый раз, когда этот человек склонялся над своим агрегатом, дым, проходя через воду, вызывал там какое-то неприличное бульканье.
— Это Дэнни Бойд, — сообщила одалиска. — На мой взгляд, пошляк с извращенным умом, но, наверное, вам от него что-то нужно?
— Вы действительно Осман-бей? — полюбопытствовал я.
Мужчина заботливо потрогал редкую бороденку, которая, казалось, вот-вот отклеится. В его черных глазах зажегся отблеск интереса.
— Присаживайтесь, мистер Бойд, — указал он мне на один из пуфиков.
Я неловко уселся и замер в ожидании, когда он затянется в очередной раз.
Чтобы дым прошел по всем закоулкам прибора и попал в рот, нужно, оказывается, немало времени. Я воспользовался им, чтобы внимательно рассмотреть человека, курящего из наргиле. На нем был скверный черный парик с длинными жирными волосами, голубая шелковая рубашка, скрывающая громадный живот, и желто-зеленые панталоны в обтяжку. Голые стопы у него были длинные и тонкие, как у женщины. Серебристый лак покрывал ногти. В целом он производил впечатление страдающего одной из тех болезней, о которых не принято говорить.
— Я Осман-бей, — выпуская клуб ароматного дыма, объявил наконец курильщик таким тоном, будто произносил откровение. — Добро пожаловать в мой дом!
— Премного благодарен, — пробормотал я.
— Селина, — хлопнул он в ладоши, — кофе.
— Сегодня, значит, большой праздник? — усмехнулась одалиска и направилась к двери, покачивая бедрами.
Я не мог больше сдерживать любопытство.
— Эта Селина… э… ваша жена? — спросил я, безуспешно стараясь придать моему вопросу характер обычной вежливости.
Осман-бей вздрогнул от ужаса, потом глухо откашлялся.
— Изволите шутить, мой друг? Я получил ее в уплату карточного долга.
— И ей не надоело служить средством платежа?
— Селине безразлично, как зарабатывать на жизнь, — ответил он уклончиво. — В моей стране в добрые старые времена я бы два-три раза в день колотил ее палками, чтобы вылечить от лени.
— Палками?
— Да, — подтвердил он. — Вам не кажется, что мы стали слишком цивилизованными?
Вернулась Селина и поставила перед нами крошечные чашечки с кофе. Я машинально отхлебнул напиток, и рот мой наполнился какой-то горькой грязью. Желудок сразу же запротестовал, меня затошнило.
— Ах, — вздохнул Осман-бей, удовлетворенно цокая языком. — Турецкий кофе, настоящий турецкий кофе!
— Вместе с сандвичами это действительно здорово, — добавила Селина, глядя на меня с непонятной садистской радостью.
Мое горло прореагировало на это замечание каким-то конвульсивным заглатыванием, желудок возмутился еще активнее и оказался где-то высоко в груди.
Осман-бей отставил пустую чашку и меланхолично посмотрел на меня:
— Представляете, что это такое? А теперь перейдем к серьезным вещам, друг мой. — Он тяжело вздохнул. — Моя жизнь исковеркана. Если вы мне не поможете, меня ждут позор и бесчестие.
Я услужливо предложил:
— Быть может, стоит начать с нормального кофе, вместо…
— Сейчас не время для шуток, — отреагировал он с новым глубоким вздохом. — Мой компаньон и большой друг Абдул Мюрад послал мне свое самое дорогое сокровище. Положившись на Аллаха и на меня, он надеялся, что с ним ничего не случится, и… я его предал.
Некоторое время казалось, что Осман-бей вот-вот расплачется.
— Дорогой мой, я рассчитываю на вашу ловкость, талант и надеюсь, что вы найдете это сокровище, прежде чем друг и компаньон обнаружит его исчезновение.
— А что это за сокровище?
— Это его дочь Марта, — проговорил он, едва сдерживая слезы. — Настоящая жемчужина и единственная наследница. Без нее жизнь Абдула Мюрада не имеет смысла. И если он узнает, что она пропала, моя собственная жизнь тоже ничего не будет стоить. В гневе он ужасен. Ведь он — прямой наследник Оттоманов, тех, которые правили огнем и мечом. Если все раскроется, я погиб! — закончил он, решительно щелкнув пальцами.
— Давайте по порядку. Как вы ее потеряли?
— Она прилетела самолетом, отправилась в отель, позвонила оттуда мне и сказала, что будет здесь через час, — объяснил он. — Я ожидал ее, счастливый от мысли, что под своей убогой кровлей буду принимать единственную дочь — сокровище моего компаньона и большого друга. Но она не приехала. Тогда я позвонил в отель и узнал, что Марта уехала полчаса назад, не сообщив куда. К ней пришли двое мужчин и забрали ее с собой. Возможно лишь одно-единственное объяснение — ее похитили.
— Это произошло сегодня утром?
— Нет. Четыре дня назад. Я мучусь уже восемьдесят шесть часов с лишним.
— Полиция не пыталась ее найти?
— Во всех этих переулках, среди башен и минаретов Манхэттена девушка может потеряться навечно, — продолжил он.
— Вы хотите сказать, что не сообщили об ее исчезновении в полицию? — не смог я удержаться от упрека.
— Мой дорогой друг, мне нужен более компетентный в таких делах человек, чем полиция, — ответил он. — Мне нужны вы. Я собрал о вас сведения, частный детектив Дэнни Бойд. Мне рекомендовали вас как величайшего пройдоху. Для дочери моего старого компаньона и друга я должен сделать все, что в моих силах.
