Он провел тыльной стороной ладони по рту в знак раздражения.
— Присядьте, пожалуйста. Я еще и не начинал говорить.
— Я уже услышал все, что хотел, о вашей жене, приятель, — терпеливо, как только мог, произнес я.
— Речь вовсе не о Майре, — проскрипел он. — Речь обо мне и о вас.
Видимо, когда я снова опустился на стул, на моем лице проступило удивление, потому что Раттер пристально смотрел на меня некоторое время, затем отчаянным жестом провел пальцами по волосам.
— Послушайте! Сегодня я даже не собирался на завод. У меня была долгая беседа с одним полицейским лейтенантом, и я решил, что с меня хватит. Но после завтрака передумал и все же приехал туда. Мэчин рассказал мне о вашем посещении. После этого я позвонил Ильмо и спросил у него о вас. Он сообщил мне, что ему вас рекомендовал сам лейтенант Шелл.
— Так о чем нам говорить? — пробурчал я.
Раттер снова вытер губы тыльной стороной ладони, пристально глядя на меня.
— Прошлой ночью была убита Луиза Ламон. Это вы ведь нашли ее тело?
— Да, я.
— Шелл, похоже, убежден, что есть прямая связь между похищением диадемы и ее смертью. А что думаете вы?
— Кого, черт возьми, интересует мое мнение?
— Пожалуйста. — Он сделал усталый жест рукой. — Я с вами, Бойд, не играю. Все это очень важно для меня.
— Ее застрелили. Кто-то убил Луизу Ламон, затем надел ей на голову диадему и оставил под включенным душем. Конечно, я тоже считаю, что тут есть связь.
— Вот как? — Он сжал губы в ниточку. — Шелл не сказал мне о диадеме.
— Она не настоящая, еще одна подделка.
Он прикрыл на секунду глаза.
— Это, естественно, приводит к выводу, что убийство и похищение — звенья одной цепи. Поэтому у меня возникает проблема, Бойд, ибо между мной и Луизой…
— Мне это известно, — коротко перебил я Раттера.
Его серые глаза холодно исследовали мое лицо.
— И как много вы об этом знаете?
— До недавнего времени она была вашей доверенной секретаршей. Однажды позвонила вашей жене и, сообщив ей, что является вашей любовницей, потребовала за молчание деньги. Ваша жена послала ее к чертовой матери и тут же все рассказала вам. Между вами и мисс Ламон произошла ссора, и вы выгнали ее, не оставив ей никакой надежды на возвращение. Затем вам в голову пришла блестящая идея провести ради рекламы конкурс красоты, и Луиза случайно приняла в нем участие. Потом еще более случайно оказалась одной из трех финалисток и, как я слышал, открыто хвалилась, что займет первое место. Словно хотела сказать, что весь конкурс устроен для нее.
— А вы не теряли времени! — В голосе Раттера прозвучало завистливое уважение. — Знаете, до чего додумался этот проклятый лейтенант?
— Нет, — уверенно произнес я.
— Так догадайтесь, — подстегнул он.
— Наверное, считает, что Луиза шантажом вынудила вас организовать конкурс, в котором она могла бы принять участие и победить. Затем, быть может, заставила вас пойти на рекламную сделку с Ильмо, чтобы украсть диадему. Все это дошло до предела, вы не выдержали и убили ее. Не так ли думает Шелл?
— Достаточно близко к тому, — горько проворчал Раттер. — А у вас какая версия?
— Именно сейчас у меня нет никакой версии.
Он отвернулся от меня и пару раз прошелся по комнате, засунув руки глубоко в карманы. Лицо его было сосредоточенным. Наконец остановился и, взглянув на меня, резко спросил:
— Раз вы ищете диадему для Ильмо, значит, вам придется найти и убийцу Луизы, так?
— Не знаю, — пожал я плечами, — может быть, и так.
— Сколько вам платит Ильмо?
— Текущие расходы и пять тысяч, если он получит обратно свою диадему.
— У меня есть предложение, Бойд. — Его серые глаза уставились на мой череп. — Найдите убийцу Луизы, и я заплачу вам еще пять тысяч.
— Даже если им окажетесь вы? — невинно поинтересовался я.
— Конечно, — хрипло произнес он. — Я, черт возьми, твердо знаю, что не убивал ее! Думаю, это разумное предложение. Оно не нарушает интересов Ильмо, даже наоборот. Что вы на это скажете?
— О’кей, принимаю, — быстро согласился я. Надо быть сумасшедшим, чтобы отказаться. — Так что теперь вы мой клиент, так?
— Как это мне ни противно, — он закрыл на какой-то момент глаза, — но это так.
— Тогда ответьте на несколько вопросов.
— Хорошо. Что вы хотите знать?
— То, что Луиза Ламон сказала вашей жене, — правда?
— Естественно.
— Очень странно, что она пыталась шантажировать вашу жену, а не вас. Или все же проделывала это и с вами?
— Нет, — проскрипел он. — Но я согласен с вами, Бойд, — в поступке Луизы не было смысла. Когда Майра позвонила мне в тот день и рассказала об этом, я вышел из себя. У нас с Луизой произошла жуткая стычка. Она попыталась все отрицать, но в конце концов я выкинул ее на улицу.
— Конкурс красоты был идеей Луизы?
— Можно сказать, что так, — несколько смущенно признал Раттер.
— Что, черт возьми, это означает?
— Сейчас я уже не могу с уверенностью сказать, кто из нас двоих его придумал, — неуверенно проговорил он. — Но зато точно помню, что после объявления конкурса она позвонила мне и пообещала размазать мое имя по всей округе, если я не позволю ей его выиграть.
— Рекламный трюк с диадемой Ильмо тоже ее идея?
— Определенно нет. — Он твердо покачал головой. — Эта блестящая мысль пришла в голову Хью Мэчину. Должно быть, его заставило понервничать то, что я придумал этот конкурс, и он захотел доказать, что способен выполнять ту работу, за которую ему платят деньги.
— Я не знаю точно, когда именно была убита Луиза Ламон вчера ночью, но…
— Этого не знает и полиция, насколько я понял, — прервал меня Раттер. — Если вы собираетесь спросить меня об алиби, не делайте этого.
— В душе текла теплая вода, — сообразил я. — Мне следовало об этом подумать — она изменила естественные процессы и все такое прочее. Поэтому теперь невозможно назвать точное время смерти.
— От этого мне только хуже, — еле слышно прошептал Раттер. — Весь вчерашний день я то приходил на завод, то уходил с него, а домой приехал лишь около одиннадцати ночи.
— О’кей. — Я поднялся на ноги. — Буду поддерживать с вами контакт.
— Да уж, пожалуйста. — Он чуть не протянул мне руку, но передумал. — Надеюсь, вы сами найдете выход?
— Конечно. — Я выбрал простейший путь и вышел через раскрытую стеклянную дверь на террасу.
Майра Раттер, вновь одетая в зелено-голубой купальник, сидела у бассейна с неизбежным стаканом в руке. При звуке моих шагов по цементному патио она обернулась и позвала:
