Одновременно с этим было задумано нанести удар из местечка Сар силами 6-й танковой дивизии и I кавалерийского корпуса. Эти немецкие части должны были двигаться по речке Вали в юго-восточном направлении, навстречу IV танковому корпусу СС. Впрочем, Балк предпочел отказаться от данной затеи: «Предложенное использование 6-й танковой дивизии в Вертешских горах близ Сара с учетом труднопроходимого ландшафта представляется неразумным».
Однако справедливости ради скажем, что на тот момент, принимая во внимание силу группы армий «Юг» и силы 3-го Украинского фронта, который мог рассчитывать на резервы 2-го Украинского фронта, деблокирование Будапешта было не просто нереальной, а и вовсе фантастической задачей. Тем паче, что часть танковых дивизий надо было оставить на берегах Вали, чтобы обеспечивать оборону. Даже при самых оптимистичных оценках вряд ли немцы могли рассчитывать на победу.
К этому моменту штаб группы армий «Юг» охватила паника. В 19 часов 50 минут Балк беседовал по телефону с генералом Вёлером, и оба пришли к единодушному соглашению, что пора готовиться к обороне. Оценивая силы советских войск, скопившихся на плацдарме у Дунафёльдвара, они не увидели ни одной возможности остановить грядущее контрнаступление Красной Армии.
В Будапеште окруженная немецко-венгерская группировка вовсю голодала. За этот день к ним не было доставлено ни одной тонны грузов. Балк пытался исправить ситуацию, но погода была нелетной. В итоге все свое недовольство Балк вымещал на якобы «строптивом» Гилле, который из всех высших офицеров на данном участке фронта был, пожалуй, единственным, кто пытался выполнить поставленную перед ним задачу — деблокировать Будапешт.
26 января 1945 года (пятница). Девятый день операции «Конрад III»
«Оттепель, сильный ветер, снегопад и дождь. Дороги, покрытые скользким льдом, моментально заносятся снегом. Они почти непроходимы».
Части 3-й танковой дивизии на юге с трудом сдерживали контратаки советских войск, которые постоянно предпринимались по всему фронту от канала Шарвиз, Херцегфальвы и Надьвеньима до Дунапентеле. Пытаясь переходить в ответные атаки, немцы попадали в очень сложное положение, так как натыкались на обширные советские минные поля. Попытки разведывательных групп из состава II венгерского армейского корпуса переправиться с северного берега Балатона на южный были безуспешными.
Командование IV танкового корпуса СС оказалось освобожденным от необходимости заниматься снабжением сражающейся на «южном плацдарме» 3-й танковой дивизии. Штаб армейской группы Балка провел новые границы между позициями 3-й венгерской армии и IV танкового корпуса СС. Она проходила по линии Шарошд — Перката — Макад — южное окончание острова Чепель. Это отнюдь не облегчило задачу Гилле, так как теперь ему, кроме прочего, приходилось не только наступать на северо-запад, но и удерживать на юге линию обороны длиной почти в 40 километров.
Эта задача была поручена дивизии «Викинг», большая часть которой вела бои на Вали. Здесь советские войска предприняли очередную контратаку, выбив немцев с плацдарма у села Сент-Петер и значительно потеснив у Барачки. Для немцев ситуацию спасло наступление к северу от Веленца, когда ночью частям IV танкового корпуса удалось прорваться далеко вперед до Валь и северных окраин Вереба. На востоке эсэсовские дивизии смогли продвинуться до Пазманда. Один из передовых отрядов немцев даже смог создать плацдарм в районе села Кайясто-Сент-Петер (не путать с деревней Сент-Петер, располагавшейся южнее). Впрочем, этот плацдарм оказался недолговечным — уже во второй половине дня он был отбит советскими войсками во время стремительной атаки. В те часы в журнале боевых действий пытались зафиксировать даже малейшие тактические успехи немцев: «Двигаясь на запад и юго-запад, обе танковые группы объединились и в первой половине дня смогли достичь местностей чуть севернее Вереба. К тому времени панцергренадеры смогли взять Вереб. Мощные контратаки противника были отбиты здесь огнем десяти танков. Ночью части 1-й танковой дивизии взяли Пазманд, но в ходе вражеской контратаки он был отбит. Во время нового наступления к югу от Пазманда было уничтожено два неприятельских танка».
Однако даже из этих строчек видно, что немцам нечем было похвастаться. К вечеру стало окончательно ясно, что они так и не смогли сколь-нибудь значительно продвинуться вперед.
Чуть севернее на позициях III танкового корпуса в бой была пущена «боевая группа СС Нея», состоявшая из венгров. Почти сразу же они оказались втянутыми в затяжной бой, который шел на территории виноградников, растущих к востоку от Секешфехервара. Венгерские эсэсовцы моментально стали нести огромные потери. Не больший успех ожидал и штурмовые группы, составленные из подразделений 23-й танковой дивизии и 4-й кавалерийской бригады. Начав свое наступление, они тут же попали под огонь, который вели с флангов советские части. В итоге этой группе удалось продвинуться всего лишь на 100 метров.
В Вертешских горах обильный снегопад и дождь существенно замедлили перегруппировку VII венгерского армейского корпуса. Продвижение I кавалерийского корпуса было настолько незначительным, что Балк, не скрывая своих эмоций, разразился бранью в адрес его командира.
В сводке, которую генерал Балк представил в штаб группы армий «Юг», он излагал новую версию того, почему IV танковому корпусу СС надо было наступать именно на запад:
«Мы должны быть осторожны, чтобы уничтожать противника поодиночке, так как любое неосторожное действие в северо-восточном направлении на Будапешт будет использовано находящимся на берегах Вали готовым к отражению атаки II гвардейским моторизованным корпусом. До полудня надо было установить связь с передовыми отрядами близ Замоя, минуя позиции II гвардейского механизированного корпуса. Если бы это удалось, то располагающаяся к северу от Секешфехервара 23-я танковая дивизия могла быть использована в зависимости от обстановки либо для прорыва к Будапешту, либо для использования на южном плацдарме».
Во всем этом «прекрасном плане» была одна загвоздка — передовые части у Замоя, которые должны были образовывать один из зубцов «клещей», не преуспели в наступлении.
В итоге дивизиям IV танкового корпуса СС пришлось бы преодолевать 25 километров от Вереба до Замоя в условиях ожесточенных боев. Успеть это сделать ко второй половине дня было утопией хотя бы с временной точки зрения.
В какой мере подобную точку зрения разделяли в штабе группы армий «Юг», не имело никакого значения, так как в 10 часов 40 минут из Верховного командования сухопутных войск раздался звонок. Было сообщено, что «в настоящий момент западное решение является единственно возможным». Но на практике оказалось не все так складно, как говорил генерал Балк. Не нужно было даже задаваться вопросом, почему. IV танковый корпус, а точнее 1-я танковая дивизия и дивизия «Мертвая голова», не могли быстро продвигаться вперед, так как им постоянно приходилось отражать фланговые контратаки советских войск. К вечеру стало понятно, что даже к ночи они не достигнут своей цели.
В 18 часов 50 минут начальник штаба армейской группы Балка уведомил командование группы армий «Юг»:
