Кэрол, младшая дочь миссис Тайлор, прислонившись к ограде, наблюдала за мальчиком на соседнем участке. Когда мальчик угомонился и перестал прыгать, Кэрол сказала:
— Привет.
Мальчик взглянул в ее сторону, сделал шаг назад и ответил:
— Привет.
Его мама взглянула поочередно на Кэрол, на дом Тайлоров, на своего сына и сказала Кэрол:
— Здравствуй.
Миссис Тайлор с улыбкой следила из кухонного окна за этим обменом приветствиями, а затем, поддавшись внезапному импульсу, вытерла руки полотенцем, сняла передник, вышла на крыльцо и позвала:
— Кэрол! Кэрол, милая!
Кэрол повернулась к ней, не отходя от ограды.
— Что? — спросила она недовольным тоном.
— О, здравствуйте, — обратилась миссис Тайлор к женщине, стоявшей на дорожке рядом с сыном. — Я услышала, что Кэрол с кем-то разговаривает…
— Это дети знакомятся, — слегка смутившись, сказала женщина.
Миссис Тайлор спустилась с крыльца и стала рядом с Кэрол.
— Вы наши новые соседи?
— Если только удастся вселиться, — сказала женщина, смеясь. — Переезд — это такая морока.
— Могу себе представить. Мы — Тайлоры. Это Кэрол.
— А мы — Харрисы. Это Джеймс-младший.
— Поздоровайся с Джеймсом, — сказала миссис Тайлор дочери.
— А ты поздоровайся с Кэрол, — сказала сыну миссис Харрис.
Кэрол плотно сжала губы, а мальчик спрятался за мамой. Обе женщина рассмеялись.
— Дети! — с упреком сказала одна из них.
— Так не годится! — сказала другая.
Затем миссис Тайлор указала на мебельный фургон и грузчиков, заносивших в дом стулья, столы, кровати и люстры.
— Голова идет кругом, да?
— С ума можно сойти, — вздохнула миссис Харрис.
— Помощь не нужна? — спросила миссис Тайлор и улыбнулась мальчику. — Скажем, Джеймс мог бы заглянуть к нам, пока идет вся эта возня.
— Это было бы немалым облегчением, — сказала миссис Харрис и повернулась к Джеймсу. — Ты не хочешь поиграть с Кэрол, дорогой?
Джеймс молча покачал головой, и тогда миссис Тайлор попыталась его подбодрить:
— Две старших сестры Кэрол, может быть, сходят с тобой в кино. Нравится тебе такая идея?
— Боюсь, что нет, — сказала миссис Харрис. — Джеймс не ходит в кино.
— О да, разумеется. Многие мамы не согласились бы отпустить своего ребенка, но с двумя старшими девочками…
— Дело не в этом. Просто никто из нас не ходит в кино.
Миссис Тайлор мигом сделала вывод, что слово «никто» подразумевает наличие мистера Харриса, а уже задним числом ее озадачила сама фраза.
— То есть как, совсем не ходите в кино?
— Мистер Харрис считает, что фильмы действуют на людей отупляюще, и потому мы их не смотрим.
— Понятно, — сказала миссис Тайлор. — Раз так, я уверена, что Кэрол согласится вместо кино поиграть с Джеймсом. Надеюсь, мистер Харрис ничего не имеет против песочницы?
— Я хочу в кино, — заявила Кэрол.
— А почему бы вам с Джеймсом не посидеть у нас дома? — поспешила предложить миссис Тайлор. — Ты носишься с самого утра, пора бы и отдохнуть.
Миссис Харрис колебалась, поглядывая на грузчиков. Но наконец проговорила: «Благодарю вас», — и вместе с Джеймсом проследовала через ворота во двор Тайлоров.
— Если устроиться в садике за домом, оттуда можно будет следить за рабочими, — сказала миссис Тайлор и, слегка подтолкнув Кэрол, сказала ей строго: — Покажи Джеймсу песочницу.
Кэрол с мрачным видом взяла Джеймса за руку и подвела к песочнице.
— Вот она, видишь? — сказала она и, вернувшись к ограде, принялась монотонно стучать ботинком по доскам.
Миссис Тайлор усадила миссис Харрис на садовую скамейку, а потом принесла Джеймсу совок, чтобы он мог копаться в песке.
— Как хорошо наконец-то присесть! — сказала миссис Харрис и с облегчением вздохнула. — Порой мне кажется, что переезд на новое место — это самое тяжкое из всех испытаний.
— Вам повезло с этим домом, — сказала миссис Тайлор, и миссис Харрис согласно кивнула.
— Мы рады иметь приятных соседей, — продолжила миссис Тайлор и улыбнулась лукаво. — Когда рядом живут добрые знакомые, всегда можно зайти одолжить сахарного песку или чего-то еще.
— Всегда буду рада помочь, — сказала миссис Харрис. — На прежнем месте у нас были на редкость неприятные соседи. Вроде бы все по мелочам, но эти мелочи ужасно раздражают. — Миссис Тайлор сочувственно вздохнула. — Взять, к примеру, радио, которое было включено у них на полную громкость с утра до ночи.
Миссис Тайлор на несколько секунд задержала дыхание, а потом сказала:
— Если вы посчитаете, что наше радио звучит слишком громко, только скажите.
— Мистер Харрис терпеть не может радио, — сказала миссис Харрис. — Мы сами его, разумеется, не держим.
— Разумеется, — сказала миссис Тайлор. — Никакого радио.
Миссис Харрис взглянула на нее и натянуто рассмеялась.
— Вы, наверно, решили, что мой муж слегка не в себе.
— Разумеется, нет, — сказала миссис Тайлор. — Очень многие не любят радио, взять хотя бы моего старшего племянника, хотя он и несколько иначе…
— То же самое с газетами, — сказала миссис Харрис.
Миссис Тайлор наконец поняла, что за смутно-тревожное чувство владело ею в последние минуты; точно так же она чувствовала себя всякий раз, когда имела дело с чем-то выходящим из-под ее контроля, — например, двигаясь в автомобиле по обледенелой дороге или пытаясь прокатиться на роликовых коньках Вирджинии… А миссис Харрис рассеянно смотрела на снующих туда-сюда грузчиков и продолжала говорить:
— Не скажу, чтобы мы избегали смотреть газеты — это же не фильмы, в конце концов. Мистер Харрис считает, что современная пресса отражает массовую деградацию вкуса. Просто мы не находим ничего полезного в этом чтиве.
Она с некоторым беспокойством взглянула на миссис Тайлор.
— Я вообще ничего не читаю, — сказала та, — но…
— Одно время мы даже выписывали «Новую республику»,
[29]
— сказала миссис Харрис. — Это было сразу после нашей женитьбы, еще до рождения Джеймса, разумеется.
— А чем занимается ваш супруг? — решилась поинтересоваться миссис Тайлор.
Миссис Харрис горделиво подняла голову.
— Он ученый. Пишет монографии.
