Никто больше не притворялся, что это обычная охота. То ли из лояльности к Напхи, то ли от восторга перед возможным достижением и ставшей вдруг такой близкой мечтой о богатстве, которое выпадает на долю команды, удачно завершившей охоту, но люди на кротобое закрывали глаза на других кротов и следовали только указаниям следящего устройства. А оно вело их в самые дальние углы рельсоморья, где нечего делать большим южным кротам, где для них слишком тепло, где почва то ли слишком твердая, то ли слишком вязкая для рытья и слишком часто прослоена утилем, как грудинка — салом.
В крохотном городке «Мидас» заправили дизелем торговцы: они точно рассчитали степень нетерпения команды и, поняв, что торговаться те не будут, взяли за свой товар, сколько захотели. После чего «Мидас» поразил жителей Маркессы, пролетев мимо их галечного берега с приветственными криками, но без остановки. Они уже оставили далеко позади все карты, кроме самых фантастических. Впереди были только дурные рельсы. Дикие берега, где деревья тряслись от возни животных под ними. Безымянный атолл, с которого их поезд обстреляли из мелкокалиберного оружия. Правда, пули с визгом, но без всякого вреда рикошетом отлетали от обшивки поезда, но все же было страшно.
— Уже недолго осталось, — ободряли друг друга рельсоходы. Но все до одного опасались зловещей хитрости, которую проявлял Насмешник Джек, этот великий и ужасный, хотя и бессловесный зверь. Но он ее проявлял. И вел их туда, где были черные рельсы.
— Давненько здесь уже никто не проходил, — сказал Драмин.
Тут с пустого неба грянул рев, низкий, басовитый, как предвестие шторма. От него волосы у всех стали дыбом, поезд завибрировал, налетел ветер, обдав их пылью. Тишина, наставшая потом, была тише любой тишины за долгое-долгое время. Яшкан хотел схохмить, да не вышло — нервы не выдержали.
— Что, во имя Каменноликих… — начал Вуринам, как будто и так было непонятно. Капитан ответила ему сама:
— Насмешник Джек.
Она перегнулась через ограждение палубы.
— Насмешник Джек, — закричала она. — Джек Насмешник, Насмешник Джек. — Наконец она повернулась к команде и, не адресуясь ни к кому конкретно, но ко всем разом, проорала:
— Пусть — этот — поезд — идет — быстрее!
Состав добавил скорости и пошел на звук, в опасное, усеянное хламом рельсоморье. Зов невидимой мульдиварпы раздался снова.
— Чтоб меня, — прошептал кто-то. Дорогу впереди преграждали огромные каменные столбы. По левому борту открывался громадный провал. Дыра в земной поверхности достигала нескольких миль в поперечнике, а в глубину — нескольких сотен головокружительных ярдов. Рельсы доходили до самого ее края, где резко обрывались, торча вперед железными осколками. Дно пропасти покрывали шпалы и изломанные рельсы. Смотреть на них было больно. Рельсы, недоступные ни ангелам, ни сальважирам. Были внизу и руины поездов.
Насмешник Джек заревел в третий раз. Где-то совсем рядом. «Мидас» шел к проходу между корявым утесом и краем большого каньона.
— Переводники, — крикнул Мбенда. — Готовьсь. — Те выстроились на палубе с пультами дистанционного управления и крюками в руках. — Итак, дамы и господа. Покажем этой скотине, как ходят кротобои. — Эбба Шэппи вскинула свой пульт, и стрелка скользнула на место как раз перед колесами «Мидаса».
И тут же с ужасающим треском развернулась и, непрошеная, встала назад, направив «Мидас», чьи колеса отделяли от нее считаные футы, влево, к краю страшной пропасти.
Глава 63
Пандемониум. Бездна была близко. Капитан вопила во весь голос, и лишь молниеносность мышления, энергичный перебор кнопок и стремительность действий героев-переводников помогли им развернуть еще одну стрелку и уйти от верной гибели. Йенс Торн даже свесился за борт, тыча кнопку за кнопкой, чтобы отвести их вправо.
— Они не держатся, капитан, — донесся его вопль. Стрелки самопроизвольно возвращались, словно сговорившись сбросить их в пропасть во что бы то ни стало.
И все же переводники обманули механизм, выиграли поединок со стрелками, которые с жутким упорством отправляли их влево. Поезд качнуло вправо, к утесу, и борьба за то, чтобы сохранить направление, продолжилась.
— Это рельсовая ловушка времен божественной катавасии, — крикнул Мбенда.
— Капитан? — сказал Вуринам. — Все в порядке?
— Нет, — ответила Напхи. — Это что-то… — Она всматривалась в столб, мимо которого им предстояло пройти, чья тень, невероятно длинная, перечеркивала весь мир. Ложилась она и на них. Капитан подняла микрофон и сказала:
— К оружию. — В первые секунды никто ничего не понял. — К оружию! — повторила она громче. И тут все завопили.
Из укрытия каменно-серой шкуры, из похожих на пещеры отверстий в ребристых боках каменистого острова прянули вдруг штуки, похожие на змей.
— Что, — сипло прошептал Вуринам, — во имя Великого Огма?..
Змей было три, нет, пять, нет, семь. Изгибаясь и раскачиваясь всем телом, эти безглазые твари хватали воздух ртами — каждую опоясывало кольцо из выдвижных челюстей с хитиновыми пластинчатыми зубами.
— Вооружайтесь! — Кто-то кричал. Кто-то стрелял. Кротобои хватали ружья. — Вооружайтесь немедленно! — Подвижные твари изогнулись вверх, точно вопросительные знаки. Их пульсирующие рты пускали слюни, плевались клейкой, вязкой слюной. Люди отстреливались, ураган пуль обрушивался на щупальца, точно рой маниакальных мух. Те отпрянули, но со стремительностью атакующих змей сделали новый выпад.
Одна с ужасным чмокающим звуком впилась в грудь Йоркаджи Теодозо. Тот завизжал. Щупальце выдернуло его с палубы, помотало им в воздухе и забросило на остров, мимо которого они прошли.
— Огонь! Огонь! — кричала капитан Напхи. Товарищи по поезду звали Теодозо. Пули, попадая в атакующих тварей, прорывали их серую кожу, из-под нее били фонтанчики черной крови. Твари отскакивали, но недалеко и не надолго; скоро они обрушивались на палубу вновь, так же жадно чмокая челюстями.
Они метили в людей. Яшкан выл. Не глядя, пальнул из пистолета назад, убегая. Чуть не убил Линд. Мбенда поднырнул под одну змею, сиганул через другую, рубанул мачете по третьей. Та судорожно скорчилась и извергла огромную кучу слизи.
— Огонь и вперед! — скомандовала капитан. — Прибавить ходу! Живее, ну!
Живые петли снова обрушились на палубу и снова нашли добычу. Одна змея обвила левую руку Сесили Клайми, вторая — правую. Товарищи по команде заорали, бросились за ней. Мбенда, Линд и даже трясущийся Яшкан схватили ее сзади, пытаясь удержать, но ротастые твари, действуя на удивление слаженно, выдернули ее с палубы движущегося поезда. Команда стреляла теперь с большей уверенностью, рубила целеустремленней.
— Клайми! — доносились возгласы. — Теодозо!
Но те уже исчезли из виду. Пропали внутри скалы.
Щупальца еще пытались ухватиться на ходу за поезд, присасываясь к вращающимся колесам, отрывая доски от палубы.
