– Как ты можешь говорить, что эта женщина…
Оксана, подняв руку, вновь призвала сына замолчать:
– Она – не «эта женщина». Она – истинная женщина, женщина, которая подарила твоему отцу любовь, не связывая его обязательствами. А он эгоистично принял ее.
– Мама…
– Пойдем. Здесь не место обсуждать нашу разрушенную семью.
Джиллиан с удивлением смотрела на мать и сына, только сейчас осознавших то, что могли бы понять гораздо раньше. Да, этот вечер был полон сюрпризов.
– Наша семья не разрушена, – упрямо проговорил Макс.
Королева в ответ лишь загадочно улыбнулась, направившись к лимузину:
– Пойдем, Максим. Иван отгонит твою машину во дворец.
– Но я хотел…
– Джиллиан слишком устала для ночных экскурсий по столице. Пойдемте, Джиллиан. Берите моего сына и едем, – повелительно проговорила королева.
Джиллиан почувствовала, что не может ослушаться этого тона. К счастью, Макс тоже понят, что спор здесь неуместен.
Вскоре они уже ехали в лимузине во дворец. В салоне было достаточно просторно, и все же Макс всю дорогу прижимал Джиллиан к себе, почти усадив ее к себе на колени. Она ничуть не возражала. Его близость, его прикосновения помогали изгнать остатки отчаяния, охватившего ее в самолете.
Джиллиан положила голову ему на грудь, уютно устроившись в его объятиях. Она и не думала, что сможет столь свободно выражать свои чувства на глазах у его матери, преисполненной истинно королевского достоинства.
– Максим, я очень недовольна, – произнесла королева после долгого молчания.
– Мне грустно слышать об этом, мама, но я все равно женюсь на Джиллиан.
– Конечно, женишься. Она – мать твоего ребенка.
– Она – sérce moje, – убежденно проговорил он.
– Очень хорошо, что она – твое сердце. Но ты не понимаешь другого: она наполняет твое сердце. Я поняла это по тому, как она реагировала на мое присутствие в самолете.
– Мама, – предостерегающе произнес Макс.
Джиллиан не понимала, к чему клонит королева, страшась лишь того, что Оксана вновь жестоко ранит ее душу.
– Ничего. – Оксана, скрестив руки на груди, упрямо смотрела на них своими темными глазами. – Джиллиан, вы сказали мне, что любите моего сына.
– Да, – выдавила Джиллиан.
Она не скрывала своих чувств, и то, что королева вытащила их на общее обозрение, не должно было по идее задеть ее. И все же, сама не понимая почему, она почувствовала неприятный укол.
Оксана кивнула, будто не ожидая ничего другого.
– Достаточно? – настойчиво спросила она.
– Да. – Джиллиан даже не сочла нужным поинтересоваться, что именно имела в виду королева.
Она любила его достаточно, чтобы не отправиться к нему с новостью о своей беременности, не покушаясь на его свободу. Достаточно, чтобы считать его счастье важнее собственного. Максим не понимал, насколько велика мощь любви. Но Джиллиан прекрасно осознавала, сколь сокрушительной силой наполняет ее это чувство.
– Достаточно для того, чтобы дать ему свободу после того, как родится ребенок и пройдет достаточный с точки зрения приличия срок?
– Да, – не колеблясь, ответила Джиллиан.
– Нет! – в ту же секунду рявкнул Макс.
В его возгласе смешались неколебимая убежденность и отчаяние. На секунду Джиллиан показалось, что он сомневается в ее чувствах.
Макс посмотрел на нее, в его глазах читалось страдание.
– Ты не оставишь меня.
– Джиллиан считает, что, если уж ты не любишь ее, тебе будет лучше без нее, – произнесла Оксана, сочувственно глядя на сына.
– Нет, – хрипло выдохнул Макс.
– Да. – Джиллиан с болью далось это слово. Но сила ее любви была сильнее боли. – Ты заслужил то, чтобы найти любовь и жить, зная, что на земле есть человек, чье счастье для тебя дороже собственного.
– Нет, черт возьми! Ты не оставишь меня! – Он обернулся к матери, яростно сверкая глазами. – Если она уйдет, я тебе этого не прощу!
В его голосе слышалась железная убежденность. Но Оксана не отвела взгляда:
– Почему, Максим? Почему ты готов отвернуться от семьи?
– Она – моя!
– А ты – ее? – неодобрительно переспросила королева.
Джиллиан наконец до конца поняла эту женщину. Король Федир так и не стал ее мужчиной. А ведь она отдала ему всю свою душу и всю жизнь. А он растоптал эти дары и ушел прочь, даже не обернувшись.
– Да, я – ее, – угрожающе ответил Макс, изо всей силы прижимая к себе Джиллиан.
Она вскрикнула, но Макс не разжал объятий.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
Она растерянно кивнула. Сказать по правде, она даже не предполагала, что их разговор может зайти так далеко.
«Роллс-ройс» мягко затормозил. Оксана бросила на сына пронзительный взгляд:
– Ты скажешь ей нужные слова. Ты ничего не утаишь от женщины, любовь которой столь велика, что она готова дать тебе свободу, ради твоего счастья пожертвовав собственной душой.
Выйдя из лимузина, королева, не оглядываясь, двинулась во дворец. Макс, все еще напряженный, вышел вслед за ней, а с ним и Джиллиан, которую принц явно не собирался отпускать. Окончательно и бесповоротно.
Джиллиан едва замечала строгую красоту дворцовой архитектуры, роскошь внутренней отделки. Ее глаза были прикованы к мужчине, который вел ее за собой по просторному дворцовому холлу, вверх по мраморной лестнице и дальше по длинному коридору. Наконец они зашли в комнату. Ее строгое, откровенно мужское и вместе с тем роскошное убранство не оставляло сомнений: эти покои могли принадлежать лишь Максу.
– Хочешь принять ванну перед сном? – спросил он.
– Разве у меня не будет своей комнаты?
Макс пожал плечами, словно это не имело никакого значения.
– Я думала, ты стремишься избегать внимания прессы, – произнесла Джиллиан. – А вдруг кто-нибудь заметит, что я сплю у тебя? Тебя это не смущает?
– Я – наследный принц, и мне никто не посмеет задавать вопросы.
– Журналисты не задают вопросов. Они сообщают новости.
– Ну и пусть сообщают.
– Макс! Ты что, совсем ничего не понимаешь?
Он напряженно посмотрел на нее. Такой бури чувств она еще никогда не видела на его лице.
– Я думал, мать попытается уговорить тебя бросить меня.
– Зачем? Ты же говорил, что я, как будущая невестка, ее вполне устраиваю?
Макс явно паниковал, и паника эта не имела ничего общего с реальностью, держась лишь на эмоциях.
