Книга Прекрасна и очень опасна, страница 2. Автор книги Елена Арсеньева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Прекрасна и очень опасна»

Cтраница 2

Лида и Женя переглянулись с ужасом, вполне понятным в наше время вообще, а жильцам первого подъезда дома номер семь «а» по улице Полтавской – в особенности.

– То есть как это – не нравятся женщины? – выдохнули они робким хором.

– Легко, – ответил Ларик. – Из всех женщин в мире мне нравятся только мама, баба Клава, тетя Лидуся, Танька Ховрина из третьего «Б», Нина Селезнева из десятого «А», миледи из «Трех мушкетеров», Джулия Робертс – всегда, а Шарон Стоун – только в «Основном инстинкте», потом еще новенькая продавщица в кондитерском отделе в супермаркете. И все! – Ларик немножко подумал и добавил: – Нет, еще та девушка, которая в рекламе «Тампакс». Черненькая такая, в беленьком платьице. Но теперь уж точно – все!

Лида вырвала елку из сугроба, прижала к своей видавшей виды дубленочке, которой соседство иголок было нипочем, и, прощально махнув ошалелой Жене, ринулась в подъезд – молча, стиснув зубы, чтобы не расхохотаться.

Кажется, за ориентацию Ларика можно не опасаться! И слава богу! Но засмеяться при нем – боже упаси: этот юный лев самолюбив, как истинный царь зверей, вовеки не простит. Поэтому расхохотаться она позволила себе только на лестнице – и хохотала все время, пока поднималась на третий этаж и когда отдавала елку Женькиной маме. Баба Клава, вернее Клавдия Васильевна, была женщина совсем еще не старая и веселая – приняв елку и выслушав рассказ Лиды о том, что произошло во дворе, она тоже засмеялась.

– Проходи, Лидочка, чайку попьем, – пригласила баба Клава. – Таки-ие рогалики у меня!.. Покушай, золотая моя, а то вон какая тощая стала, ну сущая волчица голодная! Куда больше худеть, небось уже сорок второй размер!

– Нет! – выставила ладони вперед Лида. – Нет, Клавдия Васильевна, спасибо большое. Это вам и вашей Женьке идет приятная полнота. А мне идет суровая худоба. Размер же у меня не сорок второй, а по-прежнему сорок шестой, увы. Поэтому – нет, не искушайте меня бесами углеводов! К тому же я на работу опаздываю. Пойду этих потороплю. – Она ткнула указательным пальцем в потолок: Ванька и Валька жили над Поливановыми-Серебряковыми – на четвертом этаже. – Договорились встретиться в четверть десятого, уже половина, а их и в помине нет. Ой, – поразила ее догадка, – а вдруг они пробежали, пока я тут стою?! Видят – меня нет, сели и уехали?

И в то же мгновение точнехонько над их с Клавдией Васильевной головами раздался грохот. Такое было впечатление, что упало что-то очень тяжелое. Даже люстра в прихожей закачалась. Вслед за тем кто-то быстро протопал, а потом снова что-то грохнулось – теперь уже в комнате.

– Дома, голубки! – брезгливо сказала Клавдия Васильевна. – Что они там делают, новые позиции осваивают?

Лида покраснела. Она почему-то жутко стеснялась таких разговоров – что с малыми, что со старыми. Строго говоря, стеснялась обсуждать эти проблемы и со своими подругами, и со знакомыми противоположного пола, из-за чего многие искренне считали ее не просто старой девой, но замшелой девой. Наверное, они были бы жутко изумлены, если бы узнали, что Лида Погодина побывала-таки замужем – правда, недолго, всего полтора года, но все-таки… Вся штука в том, что она искренне пыталась забыть свое неудавшееся супружество – и это ей почти удалось. Вспомнила Лида Виталия и их былые отношения вынужденно, встретилась с ним после многолетней разлуки через силу, ну и нет ничего удивительного, что эта встреча окончилась хуже некуда!

При одном только воспоминании о последнем разговоре с Виталием настроение рухнуло ниже нижнего предела, скисло, как молоко на солнце. Скорей бы оказаться на студии! Там некогда думать о таких глупостях, как душевное равновесие, братская любовь, справедливость и месть! Там надо работать, работать!

Лида торопливо простилась с бабой Клавой вместе с ее рогаликами и взбежала на четвертый этаж. Остановилась перед дверью, кокетливо обитой сизо-голубым кожзаменителем, с витиеватым номером 17, протянула руку к звонку. Заливистое курлыканье, которое обычно звучало глуховато (звонок у Вальки с Ванькой был укреплен в любимом месте этой парочки – в спальне), показалось Лиде неожиданно громким. Неудивительно – дверь-то приотворена.

– Эй, ребята! – окликнула Лида, толкая ее и пытаясь просунуть голову в коридор. – Вы не забыли про тракт?

Дверь, однако, больше не поддавалась, словно кто-то из двоих – Ванька или Валька – стоял за ней и не давал открыться.

– Ребята, можно? Это я, Погодина, – проговорила Лида. – Мы опаздываем просто клиничес…

Она осеклась. Из глубины квартиры прозвучал какой-то звук. Всхлипывание, что ли?

Загадка. Неужели эти моральные уроды по своему обыкновению начали выяснять отношения не вовремя? И Ванька или Валька выпалил, что их любовь была ошибкой, что нашел другого, что настало время расставаться? И сейчас Валька или Ванька рыдает на руинах разбитого чувства?

Сколько угодно, голубчики. Только не сейчас!

Лида изо всех сил толкнула дверь – но та сдвинулась всего лишь на какие-то сантиметры. Ее что-то держало снизу – подпирало и не пускало. Лида села на корточки и просунула руку – убрать помеху. Рука схватилась за что-то костлявое, обтянутое тканью. Лида повозила рукой вверх-вниз, вправо-влево и сочла, что ощупывает чью-то ногу, согнутую в коленке и обтянутую джинсами. Джинсы неизменно носил Ванька, Валька же – легонькие клетчатые брючата в невыразимый обтяг. Лида вспомнила, как что-то тяжело обрушилось над их с бабой Клавой головами несколько минут назад, и поняла, что это упал Ванька. Упал и почему-то до сих пор лежит на полу. А второй грохот, видимо, означал падение Вальки? Что это их ноги держать перестали с утра пораньше?!

– Ваня, это ты? – крикнула она в приступе ужаса и так сильно налегла на дверь, что та наконец подалась.

Лида смогла просунуть в коридор голову и увидела скрючившееся тело.

Это был Ванька, сидевший в нелепой позе на полу: подобрав коленки, закинув голову и разбросав руки. Рядом валялись его куртка и Валькина несусветная шубейка из стриженой и крашенной в ярко-синий цвет, баснословно дорогой норки.

По желтому яркому Ванькиному свитеру расплылось темно-красное пятно, и Лида зачем-то потянулась к нему рукой, хотя и так было ясно, что это кровь.

Просунуться дальше, впрочем, не удалось. Лида резко отпрянула за дверь, стащила дубленку, пиджак, бросила на пол и теперь протиснулась в коридор почти без усилий. Щелкнула выключателем, склонилась над Ванькой, зажала рот руками, увидев кровавое отверстие пониже правого плеча, откуда торчали клочья простреленного свитера и пузырчатыми толчками выливалась кровь. А Валька, Валька-то где?!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация