– Я… – начала было Абеке, подавшись вперед.
– Перестань, – не дал ей договорить Конор, словно прочитав ее мысли. – Когда сторожить овец приходится зимними ночами, пастухи в Эвре часто получают обморожение. Я уже это делал, так что успокойся и позволь помочь.
Абеке закрыла лицо руками. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю и умереть, ведь ей растирал ноги мальчик ее возраста. Однако этим самым мальчиком был Конор, ее друг, и никто и никогда не делал по отношению к ней столь добрых поступков.
«Так поступает семья», – подумала Абеке.
Когда-то давно Шейн сказал ей, что семью можно найти где угодно. Абеке отняла руки от лица.
– Спасибо, – наконец сказала она.
К ногам Абеке вернулась чувствительность, и через два дня команда наконец-то добралась до горной гряды. Только оказавшись у подножия, Абеке осознала, насколько гора высокая.
– Я бы ни за что не полез на эту гору, если б сюда не указывал компас, – сказал Тарик. – Но обходной путь искать времени нет – запасы еды заканчиваются.
Пожалуй, «гора» – слово неподходящее, поскольку Абеке не заметила камней. Скорее много лет тому назад из-под земли выросла огромная ледяная стена. Громадные ледяные глыбы вознеслись под облака.
Все вздохнули.
– Лезем? – спросила Мейлин.
И восхождение началось.
Абеке то и дело хотелось вывести Уразу из спячки. Леопард так усилит способности, что он сможет без труда перепрыгивать с одной глыбы на другую. Но Ураза замерзнет, и кормить ее нечем.
Прошло несколько часов. Они забрались уже так высоко, что у Абеке кружилась голова, когда она смотрела вниз, но до вершины еще было очень далеко.
Веревка, которой они были связаны, спасала их не один раз – взбираться по скользкому льду было сложнее, чем просто идти.
К вечеру Абеке так устала, что руки тряслись, даже когда она не хваталась за ледяные выступы. Остальные тоже вымотались.
– Привал! – объявил Тарик.
– Какой еще привал? Как мы лагерь разобьем? – спросил Роллан. – Мы же на ледяной горе!
Тарик протянул ему нечто, смахивающее на гвоздь из великаньего дома.
– Достань молоток из своего мешка и вбей края палатки в лед.
Спустя считанные минуты они сгрудились вшестером под полотнищем палатки, которая колыхалась на ветру, как занавеска.
– Уютненько, – пробормотал Роллан. Абеке и Конор посмотрели на него, как на сумасшедшего. – Шучу, – буркнул он и замолчал, как будто у него не осталось сил на другое объяснение.
Тарик, разговаривая с Майей, оглядел ледяную стену и указал на какое-то место. Майя положила руки на лед, и между пальцами что-то тускло замерцало. Треснув и зашипев, лед растаял и превратился в воду, а вода – в пар; в стене появились небольшие углубления.
– Шире не надо, – сказал Тарик, и Майя сделала еще пять углублений.
– Это еще для чего? – спросила Мейлин.
– На сегодняшнюю ночь это ваши кровати, – объяснил Тарик, усаживаясь в одну из норок.
– Кровати? – переспросил Роллан. – Мне бы зад туда положить, лечь я даже не мечтаю.
– Ну, значит, стулья, – пожал плечами Тарик. – Устраивайтесь поудобнее и отдыхайте.
Абеке только-только задремала, как вдруг ее разбудил странный звук – словно по палатке молотили крошечные кулачки. Выглянув наружу, она увидела, что по горному склону катятся тысячи ледяных осколков.
– ЛАВИ… – заорала было она, но Тарик схватил ее за руку.
– Тише, это всего лишь град. Лед падает с неба. Ледяной дождь.
Лед падает с неба? Абеке снова забралась в свою норку и попыталась заснуть. Она чувствовала, как холод пробирается ей в сапоги и снова замораживает пальцы.
Все поднялись на рассвете, уставшие от недосыпа. Короткая ночь совсем их вымотала, и каждый шаг давался с таким трудом, что Абеке готова была сдаться, – но тут Конор поскользнулся.
Он был в связке между Майей и Ролланом, но они не успели поймать его. Под весом трех ребят веревка натянулась, и ноги Абеке тоже заскользили. Она попыталась за что-нибудь ухватиться, но ноги разъезжались на льду, и она со страхом поняла, что падает.
Рывок – и она остановилась, повиснув на туго натянутой веревке. Дыхание резко сперло, и она глотнула воздуха. Наверху Тарик обхватил ледяную глыбу и тянул на себя веревку, но и у него заскользили ноги. Абеке поняла, что всех ему не удержать. Она потянет за собой его, а он – Мейлин. Абеке вытащила из-за пояса нож и перерезала свою веревку.
– Нет! – закричал Тарик.
Но Абеке уже падала. Казалось, она летела целую вечность, как вдруг рухнула прямо на Роллана, который умостился на ледяном выступе. Она больно ударилась головой. От удара нож вылетел из руки; в нескольких дюймах от уступа, переходящего в отвесную стену, зияла пропасть. Абеке лежала не шелохнувшись, чтобы снова не соскользнуть.
Мейлин и Тарик смотрели на них сверху расширенными от страха и полными отчаяния глазами.
– Роллан, воспользуйся Священным слоном! – посоветовала Мейлин. Абеке удивилась, как это ей самой не пришло в голову. От голода она медленно соображала, а придумать что-то путное на таком холоде была просто не в состоянии.
– Он у меня в мешке, – сказал Роллан.
Слова его прозвучали безнадежно. Он тоже отчаянно цеплялся за лед, боясь соскользнуть с обрыва.
– А где Гранитный баран? – спросила Абеке.
– У меня! – крикнул Тарик.
– Отдай его Абеке! – сказал Роллан. – Когда она спустится, можно будет через Эс-сикс передать его по очереди остальным.
Тарик осторожно бросил талисман Абеке. Девочка не стала надевать цепочку на шею, а просто засунула его под шубу. Вздрогнув от холодного прикосновения камня к коже, она тут же почувствовала прилив сил. Ноги и руки больше не дрожали. Зрение обострилось: теперь она видела каждый обрыв.
Абеке потихоньку отодвинулась от Роллана. Теперь ей было удобно сидеть на выступе, который до этого казался смертельно опасным. Она протянула Роллану руку и помогла подняться и отодвинуться от края.
Абеке расставила ноги, приготовившись к прыжку, но от движения снова соскользнула к краю. Потом занесла ногу над пропастью и подпрыгнула.
Ноги больше не дрожали от усталости. Мысли прояснились. Она четко знала, на что способна, и прыгала по горному склону с уступа на уступ, в считанные минуты преодолев путь, который занял бы у них много часов.
На вершине Абеке ненадолго остановилась и посмотрела, не видно ли ее команды или тайного убежища Шуко. Но вокруг была лишь ледяная тундра.
Вниз она спускалась, перепрыгивая с одного непрочного уступа на другой, да так быстро, что просто диву давалась.
