– Да иди ты! – не поверил я, хватая карту. – Кать, глянь!
Девушка смешно наморщила нос и подтвердила:
– Так и есть, Вятка!
Тунгус уже спрыгнул на траву, кот же не торопился, брезгливо оглядывая влажную от росы поверхность. Это место любят рыбаки: на зелёной траве дощатый прямоугольник настила под большую палатку, рядом виднелось обложенное большими камнями костровище. А что удобно, течение здесь почти не чувствуется, в землю вбиты два железных лома, «Провокатор» вполне можно цеплять, а я к нему, да за большую корягу.
Двигатели стихли. Надо срочно закрепить катер и размяться на берегу. Определимся с графиком дежурства, если повезёт, сразу рухну спать, я смертельно устал.
– У тебя постельное бельё есть, Лёша, или принести со склада? – с самым серьёзным видом поинтересовалась Глебова.
Вот тут бы мне и смекнуть…
Говорят ведь умные люди, что настоящего дурака учит исключительно личный опыт. Чаще всего, не с первого раза. Но бывает так, что и многократный долбеж правдой жизни по мозгам не помогает.
– А чего тебе тут маяться, Кать? – брякнул я тупо. – На сухогрузе душ, нормальный гальюн, кают-компания…
Брови девушки вздёрнулись в удивлении; ничего не сказала красавица. Взяла свою сумку и пошла к сходням. Лишь напоследок обернулась и молвила ехидно:
– Спокойной ночи, сержант!
Падла, всю ночь мне снилось мягкое женское.
Глава 10
Подтёсово – транзит – Сайлент-Хилл
Проснулся я раньше всех, отправив спать Дашу Закревскую. Пока мои товарищи недовольно ворочались под тёплыми одеялами, пытаясь расшевелить в себе необходимость проснуться, я разжёг на берегу огонь и приготовил для всех крепкий чёрный кофе. Желающие пусть себе сами молочком разбавляют. Спокойно побрился, всё-таки впереди визит, потом, неторопливо отхлёбывая из кружки, посидел на полубаке в одиночестве и звенящей тишине – прохладное, если не зябкое енисейское утро придавало терпкому напитку особый вкус.
Разбудил по громкой наших. Первой встала всегда свежая поутру Петлякова – и сразу на камбуз, готовить экипажу завтрак. Собирались мы довольно сумбурно.
День пришёл на смену суетному утру, через два с половиной часа хода прошли мимо пустого посёлка Усть-Пит, стоящего чуть ниже устья реки Большой Пит – правого притока Енисея, откуда и начинается знаменитый путь в Золотую тайгу.
Экспедиция подходит всё ближе и ближе к финишной черте.
Пш-ш…
– Алексей!
– «Самоед» на связи, между прочим, – напомнил я недовольно деду, оставляя в сторону термокружку.
Екатерина, не отрывая глаз от реки, еле заметно улыбнулась.
Сегодня утро надежд и новых горизонтов. Поэтому и настроение добродушное, ругаться мне совсем не хотелось.
– Да «Самоед», «Самоед», помню… Запомни и ты, Лёшенька: формализм погубил не одного хорошего человека!
Я просто обалдел.
– «Ангар», не пугай меня, ты где таких оборотов нахватался, Фёдорыч?
– В одном ток-шоу.
– Ты ещё и ток-шоу…
– А как же! – задорно крикнул дед в микрофон. – Погодь-ка, я громкую связь включу, пусть весь личный состав услышит, порадуется!
Что же там такое приключилось, если дед джигу готов танцевать?
– Вот так? Раз-раз… Как слышно, Даша? Хорошо? Ага! Так вот! Я только что связался по рации с Подтёсово!
Вот это, я понимаю, приятный сюрприз! Судя по уровню радости шкипера, связь не просто прошла нормально, но ещё и продуктивно.
– Ну, так что, выкладывай итоги, не томи! – предложил я и повернулся к своему штурману: – Катя, выходи из кильватера, вставай параллельным курсом, пообщаемся, порадуемся вместе.
– Васька Храмцов на связи был! Василий Яковлевич! Я же когда прибыл сюда да освоился, решил над собой расти. А тут предложили мне кадровики обучиться в школе комсостава, значится, чтобы не просто механиком, а ещё и начальником. Время такое было, реформаторское… Кто выучился, тот и на коне. Практически на всех пароходах, кроме пассажиров и больших буксиров, решили ввести совмещение профессий. Оно ж, как? Двигатели мы оснащали дистанционным управлением, а рубку – новыми приборами. По первости механизмы были, конечно, ломкие, капризные, отказов в работе… не счесть. Вот механик-штурман целыми сутками и не вылезал из машинного, а капитан – помощник механика с мостика не сходил, да… Численность благодаря совмещению сократили вдвое, зато и к заработку добавили тридцать процентов. Жёны довольны, дети обуты, есть смысл! Ну, так оно вначале было, потом-то эти хитрованы всё подравняли.
Надо его срочно останавливать, так он целый радиоспектакль закатит. Нелегко это сделать, старика конкретно пробило на ностальгию.
– «Ангар», внимание! Впереди наблюдаются водовороты, сбойное течение. Как бы не отмель…
Капитан «Провокатора» внимательно посмотрел в бинокль и поднял микрофон на витом шнуре:
– Идем строго в створах. Что голову морочишь старику? Ах ты, щен мокроносый… Никак рот мне закрыть надумал?
– Фёдорович, вдруг кто-нибудь в эфир бьётся!
– Розог бы тебе мочёных на задницу! Слушайте, пока я жив, впитывайте чужой опыт!
Экипаж, выхода на громкую связь не имеющий, ответить ему, естественно не мог, лишь супруга торопилась к трапу.
– Я и говорю, Васька Храмцов мне тогда рекомендацию и дал! Золотой человек, честное слово, механик от бога, да и судоводитель другим на зависть. Жаль, старый уже. Я ить помоложе буду, да, Элечка?
Чёрт с тобой. Ну, прёт мужика, пусть выплеснет эмоции!
– Когда я молодой в Подтёсово появился, там только начали строительство двух рубленых многоквартирников, хоромы в два этажа – первенцы! Там нам позже квартирку и дали! Жизнь в посёлке кипела! Работал Дом культуры, кинотеатр «Восток», самый настоящий ресторан под названием «Бабьи слезы», две средние школы и та самая школа комсостава, прозванная конно-балетной академией. Помнишь, родная?
– Геннадий Фёдорович, чтоб ты лопнул, давай по делу! – взмолился я.
– Тридцать восемь человек выжило, – неожиданно твёрдо объявил дед. – Четырёх синяки угробили, большей частью по-глупому… Сейчас посёлок зачищен. В наличии восемь взрослых мужиков, то есть старше восемнадцати. Живут самотёком, не бедствуют, припасов пока хватает. Храмцов обещал встретить на подходе.
– Вот, другое дело! – обрадовался я. – Полный ход!
* * *
Показалось Подтёсово, и теперь я уже не отрывался от бинокля.
В былые времена, если пассажирский лайнер типа «Чкалова» или «Матросова» шёл по реке в графике, капитан совершал заход в Подтёсово. На пару часов. Как я уже упоминал, большая часть экипажа – выходцы из этого посёлка, вот капитан и давал поблажку, разрешая команде повидаться с родными, вручить подарки, полакомиться домашней едой, сопли пустить в мамкин халат.
