– Понятно, – пробормотала я. – Лаура регулярно пила это лекарство?
– В том-то и дело, что нет, – сказала Яшина, – она хоть и медсестра, к медикаментам осторожно относилась. Для крепкого сна заваривала в термосе травы. И жвачку у нее я никогда не видела, тем более такую. Фу! Похожа на ту, которой один раз Ваня Гутров меня угостил, называется «Треш», это в переводе с английского – «мусор». Цвет очень на «Треш» похож, серо-зеленый, отвратительный, вкус мерзейший, там и соль, и перец, и анис, и вообще не пойми что. Я сразу ее выплюнула, а Гутров обрадовался, у современных детей своеобразное чувство юмора.
Мне вспомнился недавний разговор со Светой, она, жалуясь на тяжелую жизнь со своим принцем, говорила про «Треш», вот ей жвачка очень даже нравится.
– Странно все это, – тараторила Яшина. – Ну не могла Лаура к стакану жвачку приклеить. Не могла! И вот еще что! В комнате резко пахло духами, противными, вонючими, называются «Диабло». У нас в школе ими директриса пользуется, обольется с головы до ног, все задыхаются, но сказать начальнице, что от ее парфюма людей крючит, никто не решается.
– Когда я общалась с Кривоносовой, не ощутила аромата, – отметила я.
Елена хлопнула ладонью по столу.
– Так Лорка никогда не душилась! Дезодорант всегда без запаха брала. И «Диабло» очень дорогие духи, они ей не по карману, флакон маленький, а отдать за него восемь тысяч надо. Да еще воняют пакостно, въедливо. Такие только нашей шефине годятся, у нее муж богатый турок, восточным людям тяжелые запахи очень нравятся. У Кривоносовой в квартире кто-то был, дверь не запер, жвачку к стакану приклеил, машинки переставил, белку лицом к стене посадил, модель унес, да еще после себя приторный запах оставил. У меня все это в голове сложилось, я в полицию побежала, нашла следователя, который смертью Лауры занимался, все ему рассказала. А он в ответ: «Кривоносова с собой покончила, не придумывайте глупостей. И кто вам разрешил в опечатанную квартиру лезть? Это преступление. Вам делать нечего? Могу привлечь вас к ответственности за то, что печать сорвали».
Яшина откинулась на спинку стула.
– Я и убежала, Лауру вчера похоронила, упокоила по-человечески и к вам пришла. Евлампия, у меня есть деньги, я собираю на покупку дачи, заплачу агентству сколько попросите, только найдите того, кто Лорочку убил. У меня никого, кроме нее, нет, я считала ее сестрой, не хочу, чтобы мерзавец безнаказанным остался. Не принимала она «Дорминочь», зеленую пакостную жвачку в рот не брала, не душилась.
* * *
Через час после ухода Яшиной мы с Костиным устроились в небольшом кафе напротив агентства и стали обсуждать дело Кривоносовой.
– Смертельно больной муж сначала убивает Сыркина, а потом совершает самоубийство. Цена вопроса сто пятьдесят тысяч долларов. Сумма слишком велика, – удивился Вовка, – простого человека убирают за более скромные деньги.
– Кто такой Виталий Павлович, нам с тобой неизвестно, – остановила я друга, – сбитый мужчина жил по паспорту Сыркина. Помнишь Олега Бурундукова?
Володя взял пирожок с мясом.
– Серийный маньяк, убивший много женщин и сбежавший из автозака во время транспортировки в суд. Отец одной из жертв, узнав, что преступник на свободе, нанял армию сыщиков, потратил несколько сот тысяч евро, чтобы найти мерзавца и казнить его. У погибшей были очень обеспеченные родственники.
– Может, Сыркин, как Бурундуков был, – пожала я плечами, – кое-кто готов продать последнее, остаться на улице, чтобы отомстить за смерть любимого человека.
Костин насыпал в кофе сахар.
– Когда установим настоящую личность Сыркина, поймем, кто его ненавидел. Яшина случайно не запомнила, от какой фирмы работает курьер, принесший бандероль?
Я взяла френч-пресс с облепиховым чаем.
– Нет. Вроде на нем была темно-синяя куртка с логотипом. Или красная с буквами. Может, коричневая с картинкой. Это я сейчас Елену цитирую.
Вовка вытащил из сумки айпад.
– Почему меня слова клиентки не удивляют?
Я сделала глоток чая.
– Давай пока забудем про слишком большой гонорар исполнителя. Есть другие, не менее интересные вопросы. Кто нанял Никиту Владимировича? Вот почему выбор пал на него, я понимаю. Он думал о суициде, и ему предложили заработать на своем самоубийстве. Хороший расчет, и организовано неплохо, все похоже на простое ДТП. Заказчик предполагал, что полиция не станет глубоко копать, прочитает письмо, выяснит у жены про смертельную болезнь Обжорина и умоет руки. Все ясно. Самоубийца спешил в парк, заготовил послание, сильно нервничал и сбил человека.
– Вышла неувязочка с орфографией, – отметил Костин. – Можно сделать вывод, что заказчик знал Обжорина поверхностно. Близкие люди в курсе его патологической безграмотности, но этих самых близких крайне мало.
Я перевернула пустую чашку Костина.
– Сейчас погадаю тебе на кофейной гуще. Но продолжу задавать вопросы. Кто украл ключ от ячейки?
– Тот, кто знал, что в ней доллары, – ожидаемо ответил Вовка. – Например, сам заказчик. Кстати, этим можно объяснить огромную сумму гонорара. N хотел, чтобы Обжорин непременно задавил Сыркина и предложил Никите такие деньги, от которых тот не мог отказаться. Совершенно спокойно назвал сумму, знал, что Никита умрет, а организатор спектакля заберет ключ у Лауры. Гениально и просто. И Сыркин отправился на тот свет, и зеленые бумажки назад вернулись. Русский народ про такую историю сложил поговорку: и рыбку съесть, и косточкой не подавиться.
Я подняла чашку и стала рассматривать темно-коричневое пятно на блюдечке.
– Думаешь, что N приехал вечером в гости к Лауре и подсыпал ей сильное снотворное? Когда хозяйка заснула, преступник снял с ее шеи ключ, забрал письмо и ушел. Еще он зачем-то прихватил модель машины, которую сделал для предстоящего конкурса Обжорин. Кражу крохотного автомобильчика я еще могу объяснить: в каждом мужчине живет мальчишка, убийца просто не устоял перед замечательной самоделкой. И по той же причине он рассматривал другие копии автомобилей, а потом ставил их куда ни попадя, не все так аккуратны, как Обжорин. Но появляются новые вопросы. Никиту подбила на преступление женщина? «Диабло» не мужской парфюм, с трудом представляю парня, который захочет им воспользоваться. Лаура не употребляла никакой жвачки. Кто прикрепил к стакану «Треш»? Если организатор наезда это сделал, то он дурак. И, похоже, никогда не смотрит телевизор. По всем каналам сейчас крутят криминальные сериалы, даже младенцы уже про улики и анализ ДНК слышали. О! Надо велеть Роману посмотреть материалы полиции, возможно, были проведены нужные исследования…
– Лампа, – помахал рукой Костин, – вернись на землю. О каких анализах ты щебечешь? Никто простым ДТП, ну разве что с маленьким нюансом в виде суицида водителя, заморачиваться не стал. Еще вопросы есть?
– Нет, – вздохнула я, – по автомобилю Обжорина, полагаю, с лупой не ползали, волосы, волокна не собирали. Поговорили с Лаурой и тихо слили дело в архив. Мысль о том, что в «девятке» сидел свидетель, полицейским в голову не пришла. И с расследованием смерти Кривоносовой не утруждались.
