Скачав «Книгу теней», «Проклятие ночи» и еще с десяток файлов с потусторонними названиями, натасканными из Всемирной паутины, он вернулся в комнату с разобранной постелью – что-то не давало ему покоя. Дверца допотопного шифоньера отворилась с оглушительным скрипом, и Монах замер от неожиданности. Нутро шкафа ломилось от старой линялой одежды, черной в основном. Облезший мех, какие-то кофты, капоты, жакеты… И над всем этим скарбом витал тошнотворный запах лаванды пополам с запахом тлена. Монах потянул на себя ящик внизу шкафа. Там была обувь. Светя фонариком, он рассматривал сморщенную женскую обувь, от которой несло старьем и плесенью, – туфли, сапоги, босоножки. Ничего подобного в своей жизни он не видел – тупые носы, толстые каблуки, пряжки и застежки на кнопках… это напоминало музей старой моды и рождало чувство оторопи при мысли, что хозяйки этого добра давно уже нет, а это зачем-то хранится уже много лет. Монах невольно оглянулся, почувствовав на спине между лопаток чей-то взгляд. Комната была пуста. Он вытер со лба испарину; задвинул ящик, подошел к тумбочке, нагнулся, стараясь прочитать названия лекарств. Отдернул полог и застыл, резко вдохнув в себя воздух, чувствуя, что прирос к полу, а жаркая влажная волна прокатилась по хребту: за пологом, спиной к Монаху, лицом к стене, в кресле-качалке неподвижно сидела женщина!
Ему почудился слабый звук где-то в глубине квартиры, легкий щелчок и скрип половиц, затем слабый вздох сквознячка, мазнувшего по щеке, и это было последнее, что он почувствовал. Удара по голове он уже не ощутил – дернувшись, рухнул на пол у кровати, толкнув кресло-качалку, которое, издав отвратительный скрип, резко качнулось. Фонарик, который он выронил, закатился под кровать и продолжал светить оттуда. Комната теперь освещалась слабым конусом света из-под кружевного подзора – на полу лежали острые зубчатые тени. По стенам же ритмично взлетала и опускалась черная густая тень кресла-качалки с торчащей над спинкой головой человека…
Скрип-скрип, скрип-скрип, скрип-скрип…
Глава 27
В гостях
Монах позвонил в знакомую дверь. Из-за двери послышались быстрые легкие шаги, едва слышно щелкнул глазок – Монах изобразил на лице приятную улыбку. Дверь распахнулась, Лина бросилась ему на шею. Монах оторопел – официальные их отношения не предполагали ничего подобного. Он замер, даже перестал дышать. Он чувствовал сильное тело девушки, ее теплое влажное дыхание у себя на шее.
–Я собиралась звонить вам! – Лина наконец оторвалась от Монаха. – Спасибо! Проходите, Олег!
Озадаченный таким сердечным приемом Монах прошел вслед за ней, упал на диван. В кресле у окна сидел молодой человек с глуповатой детской физиономией и круглыми голубыми глазами; на подлокотнике его кресла стояла чашка с кофе. Молодой человек с любопытством уставился на Монаха.
–Это Миша, мой друг, – сказала Лина.
–Миша! – Парень привстал и помахал Монаху пальчиками.
–Олег. – Монах помахал пальчиками в ответ.
–А мы пьем кофе, – сообщил Миша.
–Будете? – спросила Лина.
–Не откажусь, – сказал Монах. Он все рассматривал парня, прикидывая, какие их связывают отношения. То есть он знал, что они встречались раньше… а сейчас? На вид простак, слишком румяный, когда улыбается – на правой щеке ямочка. Не герой. Тем более для Лины. Что же ей так не везет-то на кавалеров? То вышибала Кирилл, царствие ему небесное, то этот. Или в противовес профессиональным связям хочется чистоты и тепла? И с этим… Иванушкой-дурачком она отогревается душой и телом? Телом? Не факт, может, просто дружба. Иванушка-дурачок меж тем рассматривал Монаха и улыбался во весь рот.
–Вы следователь? – спросил он вдруг.
–Нет, – удивился Монах. – А вы, простите, чем… так сказать, заняты?
–Я брокер, продаю квартиры. Агентство «Глобал виллидж». Слышали?
–Не довелось. Успешный бизнес?
–Миша у нас молодец! – сказала Лина, и Монах подумал, что так хвалят ребенка. Девушка с чашкой кофе появилась на пороге. – Вот, пожалуйста. – Она протянула чашку Монаху. – Сейчас покупают мало, но Мише в последнее время везет. Да, Миша?
Миша радостно кивнул. Монах усомнился было в предпринимательских способностях Миши, но тут же подумал, что парень с его честной пионерской физиономией вызывает доверие у самых недоверчивых клиентов. Более того, у них появляется иллюзия, что Иванушка-дурачок не способен врать. Он спросил себя: купил ли бы он сам квартиру у Миши – и затруднился с ответом. Черт его знает! С одной стороны, простодушие, с другой – лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Монаху пришло в голову, что общая сумма разума на планете – величина постоянная, а население растет, потому так много социально недоразвитых. В том смысле, что на каждого приходится разума все меньше и меньше.
–Олег, говорят, маньяка поймали? Это правда? – спросила Лина. – Мне Леонид рассказал. Оказывается, это его сосед, Эрик. А ведь я его видела! Странный парень, тонкий, длинный, весь в черном. Так зыркнул на меня, я даже испугалась. – Она рассмеялась.
–Да, он самый. Эрик. – Монах вздохнул. – Я его тоже видел… один раз.
–Леонид сказал, что он вас чуть не убил! Это правда? Знаете, я читала все его книги, я никогда не думала, что такое возможно в жизни… Это просто ужас! И вас чуть не убил!
–Ну… да, чуть не убил. – Монах задумчиво помешивал кофе ложечкой. – Парень действительно странноватый. Одиночество до добра не доводит, Лина.
Теперь вздохнула Лина:
–Знаете, я места себе не находила от страха, сначала девочки, потом Кирилл. Уехала бы домой, но из-за похорон… Спасибо Мише, все время был рядом. Я звонила вам, но вы не ответили.
–Я был нездоров… – пробормотал Монах, потрогав затылок. – Извините, Лина, совсем выпустил из виду. – Он хотел спросить, как прошли похороны, но не решился.
–Он вас действительно чуть не убил?
Монах снова потер затылок.
–Вряд ли. Я сам виноват, я его испугал. Кстати, Лина, я понял, где вы могли слышать его голос.
–Голос убийцы?
–Да. Помните, вы сказали мне, что узнали его голос… и вспомнили, что слышали, как он сказал слова «найду» и «принесу», но где и когда – неясно. Я думаю, это мог быть Эрик…
–Почему?
–Эрик – сосед Леонида по лестничной площадке, как вы знаете. Воспитала его тетка, старшая сестра матери. Она была замужем за большим человеком, такие квартиры кому попало не давали. Своих детей у них не было, и они взяли мальчика к себе. Потом Эрик вырос, приемный отец умер, а тетка заболела и четыре года пролежала в параличе.
–Эрик за ней ухаживал?
–У нее была сиделка, но Эрику тоже доставалось, как вы понимаете. Два года назад она умерла. Помните, я спросил, как давно вы знаете писателя? И вы ответили, что три года. То есть вы вполне могли слышать, как Эрик кричал ей «Найду и принесу!» в ответ на ее просьбу… о чем-то. Но поскольку голос никак не связывался с человеком, вы его не вспомнили.
