— Эй, монстрик, — позвала удаляющуюся цель девушка. — А ты поесть совсем-совсем не хочешь? А то я тут стою… свежая, вкусная… точно не хочешь?
Нежить, услышав голос, снова остановилась, покачалась, как куст на ветру, повернулась и, взглянув на некромантку, тоскливо что-то провыла… после чего рухнула на ближайшую могилу изломанным манекеном, грязное тело которого неестественно распласталось по неровностям ландшафта. Подойдя ближе, Рита заметила светящийся символ очень мощного заклинания, буквально впившийся в неприкрытую лохмотьями грудь мертвеца. По опыту девушка знала, что приласкать жертву такими чарами мог только маг не ниже шестого уровня.
Первая мысль была о напарнике, патрулирующем другую часть кладбища, но он ей не показался настолько сильным. Тогда кто? Здесь есть и другие охотники или, может, сам создатель трупоеда решил обезвредить свое детище? И снова Эритэ ощутила чей-то внимательный взгляд, от которого начала потеть спина и заныла шея. Идя на задание, она рассчитывала на драку с нежитью. Сражаться с живыми девушка была морально не готова. Тем более с живыми, которые превышали ее собственный магический уровень на несколько пунктов. Могильная плесень! И что дальше? Делать ноги из этого похожего на ловушку места и звонить в некрогильдию, чтобы прислали подмогу, или попробовать завалить гада самой?
Девушка, пытаясь решить мысленную дилемму, сделала несколько осторожных шагов в сторону так, чтобы не выпускать из виду трупоеда, который мог в любой момент вскочить и броситься на некромантку по приказу хозяина, и в то же время видеть окружающий пейзаж. Где-то здесь прятался наблюдатель. И его надо было срочно вычислить, пока не стало слишком поздно. Повесив оба боевых заклинания на погон своей куртки, Рита принялась сплетать поисковик, направленный не на нежить, а на существо из плоти и крови. И в самый разгар ее работы на залитую лунным светом дорожку вышел человек.
Высокий, плечистый, в кожаной куртке с капюшоном, на которой при движении, словно разряды молнии, вспыхивали блики. Лицо мужчины было скрыто в тени, и потому Элгрэй не могла определить, встречала она его раньше или нет. Чутье вопило: «Опасность!» — и девушка, прислушавшись к нему, стряхнула с пальцев незаконченное плетение, чтобы снова вооружиться боевыми заклинаниями. Хоть они и были ориентированы на нежить, живой тоже такому «подарку» вряд ли обрадуется. А Рита сможет выиграть время для новой атаки или банального бегства, если противник окажется не в ее весовой категории.
— Тихо-тихо, — прошелестел из-под глубокого капюшона голос. Такой приятный и завораживающий, что девушка невольно замерла, прислушиваясь. А мужчина, продолжая неспешно приближаться, медленно вынул из кармана какой-то флакон и, открыв его, пригубил содержимое. — Не стоит меня бояться, Эритэ, — сказал он, и некромантка расслабилась, искренне недоумевая, почему испугалась этого милейшего человека.
Руки ее опустились, голова чуть склонилась к плечу, а взгляд жадно впился в лицо незнакомца, желая рассмотреть не только подбородок и изогнутую в улыбке линию губ, но и глаза, которые сейчас напоминали две золотистые точки, светящиеся на черном фоне. Бьерн! Ну конечно же! Кто еще может так спокойно прогуливаться ночью, одинаково хорошо себя чувствуя как в освещенных лунным светом местах, так и в глубокой тени. Понять бы только, из какой он стаи? И что забыл на городском кладбище в столь поздний час?
Словно прочитав ее мысли, модифицированный ответил:
— Я наблюдал за тобой, Эритэ, — и от его удивительного голоса по телу девушки разлилась приятная дрожь, вызывающая странное волнение. — То, как ты уложила монстра, даже не прикоснувшись к нему, было поистине восхитительно! — выдал сомнительную похвалу собеседник, а видавшая виды некромантка зарделась, словно школьница, и смущенно потупилась, мысленно отметив, что тупеет на глазах.
Где-то на краю сознания бился в истерике инстинкт самосохранения, а в мысли о потрясающем мужчине, которого безумно хотелось узнать поближе, закрались сомнения. С чего вдруг женщине в самом разгаре страстного романа с шикарным «котом» мечтать о внимании какого-то незнакомца, сказавшего всего пару коротких реплик? Чары? Но какие? Ведь вокруг его фигуры нет ни одной магической нити! Тогда что? Рита, столкнувшаяся в последние дни с талантами сирен, могла бы заподозрить незнакомца в чем-то подобном, но… он же мужчина!
Пока некромантка думала, бьерн подошел к ней и, остановившись всего в шаге, доверительно проговорил:
— Знаешь, а я даже рад, что трупоед тебя не убил. — И, сократив до минимума разделявшее их расстояние, прошептал завороженной его голосом девушке: — Приятно будет почувствовать твою нежную шейку в своих руках, неблагодарная дрянь.
Слова были грубые, а тон, напротив, мягкий. Таким любовные признания произносят, а не угрозы. И Рита, заторможенно моргнув, улыбнулась блондину, совершенно не чувствуя тревоги. Неблагодарная? Да-да, она такая. Дрянная девчонка? А почему бы и нет! Прекрасный расклад для ролевой игры, затеянной бьерном, которого некромантка наконец узнала. И это еще больше расположило ее к нему.
Инстинкт самосохранения отключился напрочь, уступив место взбунтовавшимся гормонам. От восхитительного голоса нависавшего над ней «волка» Эритэ таяла, испытывая к блондину сильнейшее влечение. Потребуй он, чтобы она отдалась ему прямо здесь, среди могил, и Рита бы с восторгом согласилась, наплевав на стыд, неудобства и… на своего рыжего «кота», который так потрясно мурлычет.
Воспоминание о лежащем на шелковых простынях Жаке, услужливо воскрешенное памятью, подняло новую волну сомнений, и девушка, нахмурившись, сделала шаг назад. Вернее попыталась сделать, но бьерн схватил ее и резко дернул обратно. Затем снова достал флакон, выпил глоток и, взирая сверху вниз на попавшую в плен его взгляда девушку, вновь заговорил:
— Не беги от меня, не бойся меня и не дергайся, — интонации его удивительного голоса окутывали жертву незримой сетью. Каждое слово вливалось в хоровод девичьих мыслей, как родное. Эритэ больше не желала сбежать, все, чего она хотела, это смотреть в желтые омуты мужских глаз и слушать дивный голос. Магия? Ну и пусть! Какая теперь разница, когда этот мужчина стоит так близко, его дыхание щекочет кожу, а пальцы скользят по шее, лаская ее, обнимая, чуть сдавливая и царапая когтями, но тут же отпуская и снова поглаживая. Нежность на грани боли — завораживающая игра. — Люби меня, как никого никогда не любила, — приказал блондин, и Рита поняла, что любит. — Желай меня, как никого никогда не желала, — и она едва не застонала от вожделения, охватившего ее. — Наслаждайся болью, упивайся ею, проси о ней, — потребовал бьерн, и, когда мужская ладонь снова сдавила горло девушки, она блаженно зажмурилась, закусив губу от удовольствия. — Доверяй мне, как…
— Заткнись! — Чужой голос, совсем не волшебный и не особо приятный из-за злых ноток, которые даже не пытался скрыть его обладатель, разбил все очарование момента. Рита моргнула, «волк» застыл, словно статуя, продолжая сдавливать шею некромантки, а свидетель этой сцены стремительно приблизился к ним и, рыкнув: — Пр-р-ривет, Арсений! — разжал когтистые пальцы бьерна, освободив от их захвата Эритэ.
