– С прибытием, – боец хмыкнул и взглядом указал на жетон. – Разверни кодом ко мне.
– Так? – Сталин перевернул жетон. На обратной стороне обнаружился выгравированный QR-код. Боец приблизил приборчик, щелкнул и сосредоточился на изображении.
– Сержант Прохоров Валерий Иосифович. Ишь ты, Иосифович! Прямо, сын вождя.
– Это здесь у вас вожди, а у нас там – отцы народов, – с усталой усмешкой сказал Веретенников.
Его, если честно, тоже удивило совпадение.
– Ну, будешь Сталин-младший! – торжественно заявил боец, хохотнул и хлопнул Иосифа по плечу. – Тем более что ты, как и он, живее всех живых.
– Это другой деятель был живее всех живых, предыдущий, – Сталин на миг замер. – Впрочем, не важно. Ты-то кто будешь, вождь?
– Сержант Чесноченко, – боец протянул руку. – Жалобы есть?
– Башка квадратная, – Сталин пожал ему руку, вздохнул и потер затылок. – И каша в голове. Ни фига толком не помню, обрывки из отрывков.
– Это исправим, – Чесноченко обернулся и махнул экипажу второго «тигра». Сталин только сейчас заметил на борту машины красный крест. – Медики, к машине! Чего, спите там?!
– Не медики, а медслужба, – буркнул первый выбравшийся из машины с крестом боец. – Ты вот в университете на педагога учился, Чеснок, я ж тебя педиком не называю.
– Хорош ворчать, Кардан, принимай клиента.
– Не клиента, а пациента. И не Кардан, а фельдшер Короданов, – опять ворчливо поправил фельдшер. – И почаще на «вы». Кто у нас тут?
– Я.
– Головка от…
– Сержант Прохоров.
– Другое дело. Что это тебя качает? Садись, сержант, пока не рухнул. Самоса, пенку!
– Вот, – второй медик положил полиуретановый коврик на большой плоский камень.
Веретенников без возражений улегся на подстилку, чем заслужил одобрительный взгляд ворчливого фельдшера.
– Та-ак, – фельдшер посветил Сталину в глаза фонариком, ощупал шею, плечи и попросил пошевелить конечностями, а затем помял живот. – Нормально. Транспортабелен. Остальное в машине изучим. Самсонов, где носилки?!
– Да не надо, – Сталин сел. – Пусть поможет, доплетусь. По таким камням уроните ещё.
– Можно и так, – не стал упрямиться Короданов. – В этих местах чем короче экспозиция на берегу, тем больше шансов сохранить свои изображения в целости.
– Кардан мудр, – с усмешкой проронил Чесноченко. – Иногда настолько, что сам в своих мудрёных речах путается. По машинам!
– А ты чего тут верховодишь, Чеснок? – Фельдшер оглянулся. – Где офицеры?
– Некогда им, – сержант запрыгнул в машину. – Геша, полный назад!..
* * *
Ехать лежа в санитарном «тигре» оказалось не хуже и не лучше, чем сидя. Трясло точно так же. Впрочем, Сталина это не беспокоило. После того, как Кардан измерил давление, подсчитал пульс и деловито «ужалил» чем-то простым, но эффективным вроде кетанова с кордиамином, Веретенников пригрелся под серебристым покрывалом и даже на миг задремал, но затем вдруг взбодрился и почувствовал, как возвращается в почти нормальный рабочий режим. А самое главное – к нему вдруг начала возвращаться память. Точнее, булькающая в голове информационная каша остыла и улеглась правильными слоями.
Сталин вспомнил почти всё, кроме самого первого момента – удара о воду. Очнулся он в компании ещё трех полуживых потерпевших в центре натуральной карусели, устроенной мелкими светящимися тварями. Что это были за гады, Сталин не понял. Чем-то они походили на рачков размером с креветок. Твари быстро и деловито отщипывали от людей мельчайшие кусочки, и помешать этому потерпевшие не имели никакой возможности.
Сталину повезло больше других, он вынырнул чуть поодаль и почти сразу сообразил, что отбиваться от огромного косяка этих водоплавающих хищников бессмысленно. Бегство казалось тоже сомнительным вариантом, но Иосиф выбрал именно его и не прогадал. Буквально через минуту он вдруг наткнулся на крупный плавающий обломок.
С одного края обломок тлел, и едкий дым почти не давал дышать, но Сталин всё-таки воспользовался импровизированным плотом. Обломок медленно, но верно тонул, но одновременно всё-таки плыл куда-то по течению. То, что здесь имеется какое-то подводное течение, Веретенников понял ещё до того, как вскарабкался на плот.
Что наступит раньше – обломок фюзеляжа утонет или течение вынесет его на мель, – могло стать темой увлекательного спора, да только вот спорить к тому времени стало не с кем. Сталин больше не слышал криков и не видел ни одного выжившего. И не видел он никого ровно до того момента, когда в сумерках вдруг замелькали вспышки выстрелов и зажглись огни, подсветившие береговую линию. В отсветах мелькали какие-то люди. Местные это или бывшие пассажиры, не имело значения. Главное, что Сталин зафиксировал цель.
Иосифу стоило немалых усилий остаться на обломке и выждать, когда течение подтащит его плот как можно ближе к берегу. Когда плот пошел ко дну в полусотне метров от берега, Сталин бросился в воду и быстро поплыл. И, что удивительно, доплыл без приключений.
А вот нормально выбраться на берег не сумел. Едва нога ступила на относительно сухую гальку, откуда-то вылетел крепкий боец с палкой в руке и с ходу, без всякого «здрастье» засветил Сталину в лоб.
Веретенников успел отреагировать, и удар пришелся вскользь, но звон в голове раздался оглушительный. Сталин рухнул, откатился, вскочил на ноги и попытался объяснить бойцу, что тот не прав. Но оказалось, что объяснять, по сути, некому. Воин с дрыном выглядел абсолютно невменяемым. Всё, что оставалось Веретенникову, – вырубить источник опасности. Так Сталин и поступил.
Позволив бойцу нанести ещё один удар, Иосиф в последний миг ушел в сторону, рубанул сверху по рукам, а затем локтем в висок выключил безумца. Тот рухнул как подкошенный.
«А потом я зачем-то поменялся с ним одеждой, – сделал вывод Сталин. – О чем я тогда думал? Зачем решил запутать следы? Видимо, по привычке. Сам тоже плохо соображал, вот и положился на заученный набор стандартных шпионских процедур – менять маскировку при первой же возможности. Что ж, это оказалось правильным решением. Но куда делся настоящий сержант Прохоров? Водяные утащили? Вроде бы не выползал никто из моря. Очнулся и ушел? Это хуже. Если только он не свихнулся всерьез и навсегда. В этом случае он хотя бы меня не сдаст».
– Это тебе повезло, – вдруг заявил фельдшер. – В очередной раз.
– А? – Сталин встрепенулся и вдруг понял, что Кардан давно о чем-то говорит. – Выпал на секунду.
– Говорю, с местом швартовки тебе тоже повезло. Причаль ты на полсотни метров левее-правее, и всё, кранты. Тут подземная река в море впадает, вода разбавленная, почти несоленая. А твари пресную воду не любят, как известно. Вот и не схомячили тебя.
– Понятно, – Веретенников кивнул. – Действительно повезло.
