Участковый рассмеялся.
– Он ихнего водилу, товарищ полковник, за ухо укусил! Боевой хлопец. Если бы не он, я бы с ними в одиночку не справился.
А я подумал: какой отважный хлопец этот наш молодой участковый. Без оружия бросился в схватку с вооруженными бандитами.
Папа, наверное, подумал то же самое, потому что, вернув наконец-то Алешку на землю, положил руку участковому на плечо и сказал:
– Спасибо, лейтенант.
А Лешка опять плюнул и добавил:
– Теперь вам за меня полковница очередное звание даст. Или премию.
Участковый опять засмеялся:
– Все путем, ребята!
И мы все почувствовали на этой ночной дороге, в ярком свете фар, такое облегчение, что тоже изо всех сил рассмеялись.
– Где ты их перехватил? – спросил папа.
– Где и рассчитывал, у развилки. Прямо на них и вышел.
– Ну поехали, посмотрим. Заберем.
– Нет уж! – завопил Алешка. – Сначала домой!
– Что так? – удивился папа. – По чердаку соскучился?
– Зубы надо почистить.
– Потерпи. Поехали, лейтенант.
Мы разобрались по машинам и поехали к месту схватки.
Это было недалеко. На развилке мы увидели иномарку, уткнувшуюся на обочине носом в дерево. В ней сидели двое, пристегнутые наручниками к рулю и друг к другу. Один из них, со здоровой шишкой на лбу, – ночной посетитель подвала Мрачного дома. А второй – вообще бандит. Он как увидел Алешку, так сразу схватился свободной рукой за ухо и стал ругаться:
– Ну, щенок, попадешься ты мне!
– Что? – как-то по-особому спокойно спросил его папа. И тот тут же замолк и съежился.
Папа подошел к другой дверце и распахнул ее:
– Ну, господин Громов, по родине соскучились? С приездом.
– Я иностранный подданный, – отбарабанил бандит. – Я гражданин другой страны. Вы не имеете права.
– Имею, – сказал папа. – И не только право, но и обязанность. Вы объявлены в розыск по Интерполу, а я его российский представитель.
И Громов тоже замолк и съежился.
– Вот, товарищ полковник, – сказал участковый и протянул папе два пистолета, газовый баллончик и черный «дипломат» из подполья.
Папа взял чемоданчик, покачал его в руке. И спросил Громова:
– Какой код в замках?
– Год моего рождения, – буркнул тот.
– Правильно, – усмехнулся папа. – Знаю я твой год рождения. И многое другое про тебя знаю, давно тебя ищу.
Он раскрыл «дипломат», и мы увидели, что внутри него полно золотых и «зеленых» денег.
– Вот и хорошо, – сказал папа. А Лешка опять плюнул и заныл:
– Поехали домой, надоело мне плеваться.
– Сейчас, – сказал папа. Отошел немного в сторону, достал телефон и что-то коротко в него произнес. – Вот теперь можно спокойно.
Они пошли с участковым в его «уазик», и стали о чем-то шептаться.
Тем временем началось утро. По обычной программе: посветлело небо, покраснело на востоке. Стали чирикать птицы. На шоссе появились первые машины. Участковый вышел на обочину и, забыв, что он не в милицейской форме, а в старом рванье, стал подгонять тех водителей, которые притормаживали, чтобы получше рассмотреть, что там такое интересное случилось.
Его, как ни странно, слушались беспрекословно. Наверное, из-за его вида.
Но тут подъехал микроавтобус, из него вышли папины сотрудники, забрали задержанных, их оружие и «дипломат» с деньгами и умчались.
Мы расстались с участковым. Он поехал в Белозерский, в свое отделение, а мы – домой. В свой родимый хозблок.
По дороге папа не сказал ни единого строгого слова, не стал ругаться, а только спросил:
– Что вас опять туда занесло?
– Мы тебя попугать хотели.
– Это вам удалось, – усмехнулся папа. И, помолчав, сказал: – Все поняли?
– Все, – согласились мы.
– И что же вы поняли?
– Что старших надо слушаться. – Как ни странно, но мы оба, не сговариваясь, одновременно произнесли эту надоевшую до жути, но очень справедливую по сути фразу.
– Принимается, – кивнул папа. – Маме ни слова!
Теперь он вел машину очень осторожно, не спеша, соблюдая все правила. И даже не верилось, что это он совсем недавно гнал ее, как цирковой гонщик по вертикальной стене.
На даче папа вернул машину Петровичу, который еще спал. А может, он и тогда не проснулся и даже не знал, где и как побывала его машина, какое она выдержала крутое ралли.
Мы подошли к своему хозблоку, и папа постучал в окошко.
Мама высунулась и весело спросила:
– Где шлялись, мужики?
– На рыбалку ходили, – усмехнулся папа.
– А караси где?
– В милиции, – сказал Алешка и плюнул. Мне на ботинок.
Глава XVII
Все путем, ребята!
На следующий день, как только мама ушла к тете Клаве, Алешка подробно рассказал о своих ночных приключениях.
Громов усадил его на заднее сиденье, сел рядом и крепко держал за руку.
– Гони, Саня, – сказал он водителю. – Дело сделано.
Машина сорвалась с места и помчалась в неизвестном направлении.
– Что за фокусы? – сердито спросил Алешка.
– Твой папаша, малец, давно за мной гоняется, – со смешком объяснил Громов. – Жить мне спокойно не дает. Даже за границей. Теперь он как миленький прибежит ко мне и сделает все, что я ему скажу.
– Щас! – отреагировал Алешка должным образом. – Разбежался!
– Разбежался! – захохотал довольный Громов. – Но я у него многого требовать не стану. Закроет на меня дело и поможет мне переправить за рубеж вот это. – Он тряхнул чемоданчик. – Вот и все. И получит своего сынка. А если не сделает…
– То сначала, – вставил бандит-водитель, – получит по почте его уши.
Может, именно эта противная фраза и подсказала Алешке дальнейшие действия.
Он не стал тратить силы на бесполезные споры, а стал думать, как ему вырваться из бандитских лап.
В это время участковый, проскочив непроезжей для обычных машин дорогой, выехал на шоссе.
– Жлоб какой-то навстречу прет, – сказал водитель-бандит, когда увидел впереди свет фар. – Поддатый вроде.
– Возьми ближе к обочине, – проявил осторожность Громов. – Не хватало нам в ДТП попасть.
– Точно – поддатый! – Водитель тревожно обратил внимание на то, что фары «уазика» выписывают на дороге кренделя.
