– Ты еще спроси, есть ли Бог, – попытался отшутиться я. Но Надя требовательно смотрела на меня, и я неохотно ответил: – Не знаю. Но старые Иные не любят его поминать. Как и Господа, впрочем. Это важно сейчас?
– Я отвлеклась, – признала Надя. – Папа, я что хочу сказать… Если нам надо собрать какой-то Шестой Дозор – нам ничуть не помогут главы всех Дозоров, вампиров и всех прочих.
– Почему? – спросил я.
– Потому что не соблюдены детали. Ты забыл, пап? Ну, поймут сейчас, кто там главный у вампиров и ведьм, всех вычислят, назначат. И что с того? Ведь надо, чтобы все были связаны кровью!
– Это можно толковать расширенно, – сказал я. – Света, ты мне молока нальешь?
– Так ты серьезно? – удивилась жена. – Сейчас.
– Наверное, можно и расширенно толковать, – согласилась Надя. – Только кровь должна быть. Теперь смотри… Главный от Света – это я.
– С какой стати? – возмутился я.
– А кто же еще? Кто имеет больше прав выступать от имени Света, чем Абсолютная Светлая? – спросила Надя.
– Ты нос не задирай, – посоветовал я. – Даже если будешь выступать, то попросим тебя представителя назначить.
Надя фыркнула.
– Темный… Ну, не знаю. Вампир, понятно. И ведьма.
– Вот последний пункт никто не понял, – пожаловался я. – Что это за сторона такая? «Основа, фундамент»…
– Пророк, – сказала Надя.
Я оцепенел, глядя на нее.
– Помнишь, ты еще книжку читал? «Основание». Фантастика про пророков.
– Про психологов, – поправил я машинально. – Ну или предсказателей, если хочешь…
– Короче, пророк, – кивнула Надя. – Их и так не много, а сильных – совсем мало. Они основа всего, они же будущее не предсказывают, а лепят. Но еще важно про кровь, верно? Разве Гесер как-то связан кровью с Глыбой? Никак. Значит, они не годятся.
– Ты тоже никак с Глыбой не связана, – напряженно сказал я.
– С ним нет, конечно. А с Кешкой – теперь связана.
Мне показалось, что повисла ледяная тишина, когда Надя закончила:
– Кровью.
За моей спиной звякнуло. Я повернулся, посмотрел на Свету. Та опустила стакан, полный молока, на столик и напряженно, вполоборота, смотрела на Надю.
– Как… когда? – спросил я.
– Давно уже. Два месяца назад.
– Это… – Я удержался от нелепой фразы «Этого не может быть» и закончил: – Это слишком рано, Надя.
– Так получилось. – Она с полнейшим спокойствием пожала плечами. – Мы как-то спонтанно решили.
– Надя, ты не в том возрасте, чтобы спонтанно… Или не спонтанно! – едва сдерживаясь от крика, сказал я.
– Почему не в том? – удивилась Надя. – По-моему, даже Том Сойер с Геком Финном, хотя они младше меня…
Мне показалось, что я схожу с ума. И, похоже, не мне одному.
– Том Сойер? С Геком Финном? – воскликнула Светлана. – Это какое-то очень прогрессивное прочтение!
– Во-первых, Том Сойер и Гекльберри Финн – вымышленные персонажи, – сказал я, пытаясь сохранить хладнокровие. – Во-вторых, ничего подобного нет и быть не может!
– Вы о чем? – спросила Надя, глядя то на мать, то на меня.
– А ты о чем? – уточнил я.
– Я – о кровном братстве, – сказала Надя. – Мы с Иннокентием поклялись на крови и расписались кровью…
– Детский сад… – сказал я и расхохотался. – Надька, какой же ты ребенок!
За спиной забулькало – я снова повернулся и увидел, как Света наливает в стакан коньяка.
– И мне! – попросил я.
– Ты же хотел молока, – уточнила Света.
– Молоко – детям!
– Пап, мам, вы что – решили, будто я про секс? – холодно спросила Надя. – Что мы с Иннокентием сексом занимались?
– Ничего мы не решили, – сказала Светлана, подавая мне стакан. – Мы просто не поняли, о чем ты говоришь.
– Сексом мы решили пока не заниматься, – успокаивающе сказала Надя. – Кеша считает, что это помешает раскрыться нашему магическому потенциалу.
Я залпом выпил коньяк.
– Хотя я думаю, это он зря, – задумчиво продолжила Надя. – Мне кажется, что он просто немного трусит!
Я взял из рук Светланы стакан молока и выпил вслед за коньяком. Сказал:
– Вы молодцы. Я очень рад, что вы такие разумные молодые люди.
На этом можно было и остановиться, но в глазах у Нади было слишком много ехидства, которое ей не удалось скрыть.
– Но все-таки вы совсем молоды, – продолжил я. – Поэтому мама сегодня поговорит с тобой о том, что должна знать юная девушка.
– Обязательно, – сладким голосом сказала Света. – Мы начнем, наверное, с тычинок и пестиков, но потом обговорим все серьезно.
– Мама! – воскликнула Надя.
– А я поговорю с Кешей, – добавил я. – Если, как ты говоришь, парень немного трусит… На эту тему с ним должен был бы поговорить отец, но поскольку он с семьей не живет – побеседую я. Бедняжке наверняка хочется выговориться, узнать, что происходит с его организмом, а не с кем…
– Папа! – завопила Надя. – Замолчи-замолчи-замолчи!
– Будешь еще троллить стариков-родителей? – спросил я.
Надя надулась.
– Наверное, я даже куплю ему энциклопедию для мальчиков… – произнес я.
– Не буду! – сказала Надя. – Я не буду больше! Но вы сами виноваты, что вы сразу об одном думаете? И еще про детский сад говорите!
– А о чем могут думать родители девочки твоего возраста? – спросил я. – Твоя ровесница к приятелю на всю ночь шла, когда на нее вампир напал.
– Ну и дура, – хмуро сказала Надя. – Тем более Кеша на самом деле считает, что это мешает магическому развитию…
– Про кровь – правда? – спросил я, уходя от скользкой темы.
– Да. Мы с Кешкой на самом деле… Ну, такую клятву дали… – Надя опустила глаза.
– А говорила – порезалась, когда салат делала, – вспомнил я Надю с пластырем на пальце. – Дурдом «Солнышко».
– Может, и дурдом, – отозвалась Светлана. – Но наша дочь права, Антон. Требование о кровной связи – важно. Возможно, эта связь может быть любого рода, но она обязана быть.
– Пусть команда после сбора поклянется на крови, – предложил я. – Как Надя с Кешей.
– Я не думаю, что это сработает, – сказала Светлана. – Ты же сам знаешь, Антон, такие требования – это некая условность. Игра. Но с четкими правилами. «Кровное братство», сотворенное так просто и грубо, не сработает.
Я не стал спорить. Светлана чувствует такие тонкие вещи лучше меня. Именно чувствует, не знает.
