– Я знаю местечко, и мне захотелось. Подумал, какой взять для тебя, и выбрал среднепрожаренный. Если хочешь с кровью, то можешь взять мой.
– Нет, среднепрожаренного вполне достаточно.
Она вернулась с полотенцем, отдала Ашу и взяла у него пакет.
– Я открыла вино, но если хочешь, есть пиво.
– Пиво!
Энергично вытерев волосы, он пошел за ней и остановился в столовой.
– Ты здорово потрудилась.
– Красивые тарелки и свечи никогда не могут быть тяжелым трудом для девушки.
– Ты потрясающе выглядишь. Я должен был сказать это еще в дверях и принести тебе цветы.
– Ты говоришь мне сейчас – и принес стейк.
Она протянула ему бутылку пива. Он взял ее. Отставил. И обнял ее.
Вот он, этот озноб, этот жар в крови, подстегиваемые раскатами грома.
Он слегка отстранил ее.
– Есть, оказывается, второе яйцо.
– Что?!
Обрамленные золотой каемкой радужки стали огромными.
– Их два?!
– Переводчик, знакомый Винни, позвонил мне, как раз когда я вернулся домой. Он говорит, что в документах описывается и другое яйцо, называемое «Несессер». Он считает, что его можно найти.
Он снова притянул ее к себе и поцеловал.
– У нас появилось еще одно средство достижения цели. Я несколько часов изучал материалы по этому экспонату. Переводчик возвращается в Нью-Йорк завтра, и я встречусь с ним у тебя. Мы найдем второе яйцо.
– Погоди. Я должна все это осознать.
Она прижала пальцы к вискам.
– А Оливер знал? А азиатка знает?
– Чего не знаю, того не знаю. Однако не думаю. Почему же Оливер не отыскал второе сам? Не попробовал купить, а это было бы несложно, поскольку на руках был документ. Но кто знает?
Аш снова взял в руки бутылку.
– Я могу лишь следить за ходом мыслей Оливера. Он непременно попытался бы найти яйцо. Не устоял бы. Черт, я бы тоже не устоял, а я далеко не так импульсивен. И мне следовало бы просить разрешения поговорить с Кириновым здесь.
– Киринов – это переводчик?
– Да. Мне следовало спросить тебя. Так показалось мне безопаснее: чтобы он приехал сюда прямо с вокзала.
– Да все в порядке. Пусть приезжает. Голова идет кругом. Второе яйцо! Императорское яйцо!
– Да. Я хочу поговорить с женщиной, у которой он купил первое. Должно быть, документы он получил от нее. Она могла и не знать, что это. Но, возможно, что-то скажет по этому поводу. Судя по словам домоправительницы, ее нет в городе, и я не смог вытянуть из женщины, где же ее хозяйка. Но оставил имя и номер телефона.
– Одно – это уже невероятно, но два?!
Она присела на подлокотник плетеного кресла.
– Как оно выглядит, это второе яйцо?
– Оно сделано как маленькая декоративная шкатулка для женских туалетных принадлежностей. Инкрустировано бриллиантами, рубинами, сапфирами, изумрудами – если верить его описанию. Сюрприз – возможно, маникюрный набор, но фото или рисунков нет. Я могу проследить его путь от Гатчинского дворца до Кремля, где его конфисковали и в тысяча девятьсот двадцать втором году передали в Совнарком.
– Что это такое?
– Совет народных комиссаров, советников Ленина. Большевики. После этого следы экспоната теряются.
– Маникюрный набор, – пробормотала она. – Стоит миллионы. Оно тоже стоит миллионы?
– Должно быть, так.
– Все это кажется нереальным. Уверен, что можешь доверять этому Киринову?
– Винни доверял.
– О’кей.
Она кивнула и поднялась.
– Наверное, надо подогреть стейки.
– Там еще пара печеных подсоленных картофелин и спаржа.
– Мы подогреем ужин и поедим. Не помню, когда я в последний раз ела стейк… А потом будем решать и планировать.
Она открыла пакет.
– Я очень хорошо умею составлять планы и заговоры.
Он провел ладонью по ее волосам.
– Что? – спросила она.
– Меня только что осенило: помимо всего прочего и помимо всей этой ситуации, я рад, что здесь и что ужинаю с тобой. Рад, что потом поднимусь с тобой наверх. Буду с тобой. Буду касаться тебя.
Она повернулась и обняла его.
– Что бы ни случилось.
– Что бы ни случилось.
И это, решила она, все, о чем можно мечтать.
17
Лайла открыла один глаз – на тумбочке запел телефон.
Кто, черт побери, шлет ей эсэмэски в такой ранний час?
Скованный сном, мозг никак не мог осознать, кто это может быть.
Она велела себе игнорировать все сообщения и снова заснуть. Но уже через полминуты сдалась.
В конце концов, нет у нее такой силы воли, чтобы игнорировать телефон.
– Возьмешь позже, – промычал Аш и потянул ее назад.
– Я раба сотовой связи.
Положив голову ему на плечо, она потянулась за телефоном. И прочитала:
«Люк ждал меня у дома и испек мне пирог с начинкой, прежде чем уйти сегодня утром. Он мой маффин».
– Вот это да!
И послала такого содержания эсэмэску.
– Что там?
– От Джули. Она и Люк вместе.
– Прекрасно. Лучше, чтобы кто-то оставался с ней, пока все это не закончится.
– Нет… то есть да, но он там не для того, чтобы ее защищать.
Положив телефон, Лайла свернулась у Аша под боком.
– Конечно, он о ней позаботится. Но я хочу сказать, что они вместе.
– Ты уже говорила.
Его рука скользнула по ее спине, по ягодицам.
– Вместе-вместе.
– Хммм…
Рука снова поползла наверх, погладила грудь. Остановилась.
– Что?
– Они – пара. И не спрашивай, пара чего. Пара-пара.
– Занимаются сексом?
– Определенно, да, но это не все. Они по-прежнему любят друг друга. Что сказала мне и Джули, когда забегала вчера. Но она могла бы не говорить, потому что я уже знала.
– Ты уже знала?
– На них все написано! Всякий, у кого есть глаза, способен это увидеть.
– У меня есть глаза.
– Ты просто не посмотрел. Слишком был занят другим и…
Ее рука протиснулась между их телами. Нашла его, твердого и готового.
