– А что еще? – надулся Серега.
– Например, полярные сияния. Их так называемую цветомузыку. Если ваш друг… как его, Слава?.. вообще не ошибся.
– Не ошибся, – буркнул Сергей.
– А про сияния тоже все логично, – сказал вдруг Артем. – Вот вы прочитали сейчас: богиня войны и палящего солнца. А ведь полярные сияния – последствия вспышек на Солнце!..
– То есть, ты хочешь сказать, – хмыкнул великан, прихлебывая горячий чай, который успела разлить по чашкам супруга, – что Сохмет сама убивает, сама же и отпевает?
– А почему бы и нет? Если убивает она, например, вынужденно… – Артем замолчал, уткнувшись взглядом в клеенку на столе. Он и сам понял, что ляпнул какую-то кощунственную несуразицу.
Замолчали и все остальные. Полный тревогами и переживаниями день вкупе с поздним часом давали о себе знать. Ирина так и вообще начала позевывать.
– Ну, вот что, – хлопнул по столу Александр Михайлович. – Вы меня, конечно, извините, не подумайте, что я вас прогоняю, но мне так думается, что ни до чего путного мы сейчас не додумаемся. Давайте-ка так договоримся… Завтра вечером все свободны?
– Я не знаю, – опустил голову Игорь Аркадьевич. – Как там с Тамарой, что там с Мишкой… когда…
Все его поняли, но прокомментировала лишь супруга:
– Если что, с Тамарой и я побуду. А насчет Мишки… Такие дела решаются днем, а не вечером. Так что вечером ты будешь свободен. Тут дела тоже срочные. Сереженьки ведь касаются! И девочки, – посмотрела она на Ирину, – Ирочки.
Больше ни у кого возражений и «самоотводов» не нашлось. Тогда Александр Михайлович поднялся из-за стола, потер огромные ладони и сказал:
– В таком случае, завтра вечером, как освободитесь, милости прошу! И подумайте за это время как следует, поанализируйте, пофантазируйте даже. Любые версии будут внимательно выслушаны. А вы, Игорь Аркадьевич, попытайтесь все же спросить насчет кольца.
– Хорошо, – коротко кивнул Серегин отец, вышел из-за стола и направился в прихожую. Вера Михайловна прошла следом. Александр Михайлович тоже вышел из кухни и стал одеваться, чтобы проводить Артема.
– Да вы не беспокойтесь, – сказал ему Игорь Аркадьевич, – мы проводим Артема.
– Ну уж нет, – помотал головой великан, надевая плащ. – Я обещал его маме. А обещания, знаете ли, я привык выполнять.
– Хорошо, – пожал плечами отец Сергея. – Мы тогда пойдем. Сергей, ты готов?
– Ага, – откликнулся парень, хлопнул по протянутой ладони Артема, кивнул зевающей Ирине и зашагал к двери.
Артем быстро набросил курточку, хотел пожать Ире руку – очень уж хотелось ему коснуться девушки, – но постеснялся и тоже лишь кивнул. Попрощался с Валентиной Ивановной и следом за Александром Михайловичем вышел на лестничную площадку. Как раз в это время внизу хлопнула дверь подъезда – это вышли из него Сергей с родителями.
Когда Артем с Александром Михайловичем оказались на улице, та была уже пустынной. Черное небо затянуло облаками, и бледное пятнышко луны, едва пробивавшееся сквозь них, не давало света, а казалось ослепшим бельмом.
Артем бросил взгляд на темный сквер – скорее всего, Серега с мамой и отцом пошли домой через него, – но разглядеть в ночной тьме никого не смог.
– Нам куда? – спросил Александр Михайлович.
– Да тут недалеко, – на всякий случай попытался избавиться от провожатого Артем. – Пару кварталов по проспекту. Там светло и люди ходят. Возвращайтесь домой, я сам. Я ж не маленький, в конце-то концов!
– Дружище, – склонился над парнем гигант. – Я ведь прекрасно вижу, что ты не маленький. Хотя… – хмыкнул он и распрямился во весь рост, отчего Артем стал ему по грудь, – это все относительно. Но дело тут в другом, – снова согнулся великан. – Понимаешь, я обещал! О-бе-щал!.. А обещания свои я всегда выполняю. Даже если ты попытаешься от меня сбежать, я тебя все равно догоню, поймаю и понесу подмышкой.
– Не собираюсь я никуда сбегать, – буркнул Артем. – Вот еще! Глупо просто. И… неприятно.
– Стыдно?.. – хмыкнул Александр Михайлович. – Перед Иркой? Я смотрю, там у вас что-то… – Он покрутил в воздухе пальцами, словно вворачивал лампочку.
Артем очень обрадовался, что на улице темно. Щеки его запылали, это он чувствовал наверняка.
– Вот еще!.. – начал он было оправдываться, а потом вдруг подумал, что ведь и впрямь уже не маленький и с вызовом бросил ухмыляющемуся мужчине: – Ну, а если да? Вы против меня что-то имеете?
– Ого! Ерепенистый! – деланно удивился Александр Михайлович. – Люблю таких. – Впрочем, он тут же стал серьезным и усталым голосом сказал: – Ладно, извини. Дружите, любите, я против ничего не имею. Глупостей только не наделайте. Хотя… – махнул он рукой, – тут учи – не учи… Все, проехали. Пошли давай.
Но стоило им сделать всего лишь пару-тройку шагов, как дикий вой, донесшийся из темного, как сама ночь, сквера, заставил их замереть на месте, а последовавший затем нечеловеческий визг ножом резанул по нервам.
– Стой здесь! – крикнул человек-медведь, бросился в сторону сквера, тормознул, снова вернулся: – Нет, беги к нам, позвони в милицию!
– Я с вами, – замотал головой Артем.
– Я кому сказал! – дико завращал блеснувшими во тьме белками великан.
– Я с вами! – тоже повысил голос парень. – Там мой друг!..
– А-а!.. – махнул рукой Александр Михайлович и снова развернулся к скверу. – Ладно, только на рожон не лезь, за моей спиной держись!
– Там поглядим, – буркнул парень.
– Ну и зятек у меня будет! – заухал вдруг филином отец Ирины. – Скучать не придется!..
– С вами тоже – обхохочешься, – почти неслышно сказал Артем, бросившись догонять будущего тестя. По крайней мере, называть так прущего танком навстречу неведомой опасности гигантского мужчину даже мысленно – было чертовски приятно!..
8
Александр Михайлович и Артем мчались по дорожке сквера буквально наугад – почти все окна ближайших домов уже погасли, и если бы не далекие фонари проспекта, не было бы видно ни зги. Но вот впереди замелькали огни. Множество маленьких желто-зеленых огней, мерцающих во тьме, будто стая светлячков собралась на грандиозное гуляние. Но какие могут быть светлячки в середине октября? И разве могут издавать безобидные насекомые такие странные, жутковатые звуки: шипение, визг, мяуканье?..
Боже мой, похолодел Артем, да ведь это же кошки! Сколько же их здесь? Сотня, две, три?..
Снова раздался холодящий кровь вой. Он был моментально подхвачен, он нарастал оглушительной волной и вновь оборвался на самой высокой ноте захлебывающимся в нечеловеческой ярости визгом. Зеленоватые огоньки пришли в движение. Задвигались решительно, но плавно и стройно, будто бы даже ритмично; завращались, словно в размеренном колдовском танце. Огоньки выстроились в ровный полукруг, и полукруг этот стал быстро смыкаться, захватывая в шипящее злобой кольцо три темные фигуры, уже видимые впереди.
