Через семь месяцев Сара и Майкл поженились. Провели медовый месяц в Греции и Турции, а вернувшись домой, поселились в двух кварталах от дома родителей Майкла. Хотя Сара могла и не работать, она все же начала преподавать во втором классе начальной школы. Майкл, к удивлению всех, поддержал ее решение. Но тогда это было типично для их отношений. В первые два года супружеской жизни все казалось идеальным. Они с Майклом проводили в постели чуть не все уик-энды, болтали, занимались любовью, и он признавался, что мечтает когда-нибудь заняться большой политикой. У них оказался большой круг друзей, в основном старых приятелей Майкла, с которыми всегда можно было устроить вечеринку или поехать за город. Оставшееся свободное время они проводили в Вашингтоне: бродили по музеям, бывали в театрах, гуляли среди памятников на бульваре Кэпитол-Молл. Именно здесь, стоя в мраморном зале мемориала Линкольна, Майкл сказал, что хочет детей. Не успели слова слететь с его губ, как Сара бросилась ему на шею, зная, что ничто, сказанное им, не сможет сделать ее счастливее.
Кто сможет объяснить, что случилось потом?
Прошло несколько месяцев после того блаженного дня, но Сара никак не могла забеременеть. Доктор велел ей не волноваться и добавил, что иногда это случается не сразу, особенно если резко бросить принимать противозачаточные таблетки. И предложил прийти к нему еще раз, если проблема не разрешится.
Проблема не разрешилась, и доктор назначил анализы. Несколько дней спустя она снова пришла и при одном взгляде на лицо доктора поняла: что-то неладно.
Именно тогда она узнала, что бесплодна.
А через неделю Сара и Майкл крупно повздорили. Майкл не вернулся домой с работы, а она металась по дому, гадая, почему муж не позвонил, и представляя себе различные ужасы, которые могли с ним случиться. К тому времени, когда он вернулся домой, она уже была вне себя. А Майкл напился.
Она услышала единственное объяснение: «Я не твоя собственность». С этой фразы все и началось. И покатилось, как лавина с горы. В тот момент они наговорили друг другу множество гадостей, о которых Сара пожалела позднее. Майкл извинялся и горячо уверял, что его чувства к ней не изменились.
– Все будет хорошо, – обещал он. – Мы сумеем пройти через это.
Но к несчастью, отношения становились все хуже и хуже. С каждым месяцем споры учащались, а пропасть между супругами становилась все шире. Как-то, когда Сара предложила усыновить ребенка, Майкл попросту отмахнулся, заявив, что его родители никогда этого не допустят.
В глубине души Сара сознавала, что в ту ночь их будущая разлука стала неотвратимой. И дело было не в его словах. И не в том, что он принял сторону родителей. Майкла выдало выражение лица. Он словно давал понять, что считает эту проблему только ее собственной. Не их общей.
Менее чем через неделю Сара нашла Майкла в гостиной со стаканом виски в руке. Судя по мутному взгляду мужа, она предположила, что это уже не первая порция. Майкл тут же перешел к делу, заявив, что хочет развода, и уверен, что она его поймет. К концу его речи Сара потеряла способность что-то отвечать. Впрочем, ей этого и не хотелось.
Их брак умер, не продлившись и трех лет. Саре было двадцать семь.
Следующий год прошел как в тумане. Все жаждали узнать, что произошло. Но Сара рассказала правду только родным.
– Не сошлись характерами, – упорно повторяла она любопытным.
Она продолжала учительствовать, но только потому, что не знала, как быть дальше. Два часа в неделю она проводила с Сильвией, прекрасной женщиной, консультантом по семейным проблемам. Когда та рекомендовала группу поддержки, Сара посетила несколько собраний. В основном не высказывалась, а слушала и вроде бы ощущала, что ей становится легче. Но иногда, сидя одна в своей маленькой квартирке, часами плакала, сознавая, в какой невыносимой ситуации оказалась. В один из самых тяжких моментов она даже стала подумывать о самоубийстве, хотя ни консультант, ни родные об этом не знали. Именно тогда Сара поняла: нужно уехать из Балтимора и начать новую жизнь там, где ее не будут преследовать мучительные воспоминания. Там, где она никогда не бывала раньше.
И теперь, проходя по улицам Нью-Берна, Сара делала все возможное, чтобы оставить прошлое позади и двигаться дальше. Иногда приходилось бороться с собой, но все было далеко не так плохо, как вначале. Родители по-своему поддерживали ее: отец молчал, не касаясь болезненной темы, мать подсовывала вырезки из медицинских журналов о последних достижениях гинекологии. Но истинным спасителем оказался ее брат Брайан, тогда еще не уехавший учиться в Университет Северной Каролины.
Как большинство юношей его возраста, он казался рассеянным и отчужденным, но на самом деле был самым внимательным и чутким слушателем. И всегда находился рядом, когда ей необходимо было выговориться. Теперь Сара очень по нему скучала. Они всегда были близки, младший брат и старшая сестра, которая помогала менять ему пеленки и памперсы и кормила, когда позволяла мать. Позже, когда он ходил в школу, Сара вместе с ним делала домашние задания, и именно в то время поняла, что хочет стать учительницей.
Это решение было единственным, о котором она никогда не жалела. Сара любила свою профессию. Любила работать с детьми. Каждый раз, входя в новый класс и видя, как тридцать пар глаз выжидающе смотрят на нее, она понимала, что правильно выбрала профессию. Вначале, как большинство молодых учителей, она была идеалисткой, предполагая, что любой ребенок проникнется к ней любовью, если сильно постараться. Как ни грустно, но с тех пор она успела усвоить, что это попросту невозможно. Некоторые дети, по каким-то своим причинам, замыкались в себе, не слыша то, что говорила Сара, как бы упорно ни пыталась до них достучаться. И это было самой неприятной частью ее работы, единственной, из-за которой она не спала по ночам. Но попыток не оставляла.
Сара вытерла пот со лба, радуясь, что воздух постепенно становится прохладнее. Солнце опустилось ниже над горизонтом, а по земле протянулись длинные тени.
Когда она проходила мимо пожарного депо, двое пожарных, сидевших у ворот на садовых стульях, кивнули ей.
Сара улыбнулась. Пожары в этом городе случались крайне редко. Она видела этих людей каждый день, на одном и том же месте, вот уже в течение четырех месяцев.
Нью-Берн…
С тех пор как она приехала сюда, ее жизнь отличалась странной простотой. И хотя временами ей не хватало энергетики большого города, нужно признать, что размеренное существование имеет свои преимущества.
Летом Сара часто бродила по антикварным магазинчикам или просто любовалась яхтами, стоявшими на якоре за «Шератоном». Даже сейчас, когда занятия снова начались, она никуда не спешила. Работала, гуляла, иногда заходила к родителям, но большинство вечеров проводила одна. Слушала классическую музыку и переписывала планы уроков, которые привезла из Балтимора. И это ее вполне устраивало.
Поскольку в школе она была новенькой, ее планы все еще требовали небольшой доработки. Она обнаружила, что в основных предметах многие ученики продвинулись не так далеко, как ожидалось. Пришлось немного скорректировать планы и включить больше дополнительной работы. Впрочем, она ничему не удивлялась: каждая школа работала по-своему. Но к концу года учеников необходимо подтянуть. Один мальчик особенно ее беспокоил.
