— Будет дождь? — пробормотала я и положила руку на стекло, ощущая, как оно холодит разгоряченные подушечки пальцев.
Алинро Нар-Харз… Я знаю, что сейчас играю с огнем. И знаю, что скорее всего совершаю ошибку.
Его шаги я слышала. Я знала — он остановился за моей спиной, так непозволительно близко, что я ощущала тепло тела и дыхание на волосах и шее.
— Может, и будет, — хрипловато проговорил Алинро, с нажимом проводя большим пальцем по предплечью и жарко шепнув на ушко: — У тебя пылинка на платье.
— Ты далеко заходишь, — также шепотом ответила я, ощущая, как щеки затапливает жаркая краска, как сердце начинает биться все быстрее и быстрее, почти оглушая меня.
— Думаешь? — спокойно спросил лис, медленно, уверенно перемещая ладонь мне на живот, осторожно прижимая ближе к своему телу.
Несколько секунд я не поддавалась. Несколько секунд шла молчаливая борьба, когда воздух становится сладким и густым, а кровь быстрее несется по жилам и так отчаянно хочется сдаться.
— Нэви… — Тихий и серьезный голос мужчины заставил меня вздрогнуть. — Дай нам этот момент. Ничего не случится, если ты позволишь стать твоей опорой…
Я колебалась. Несмотря на отчаянное желание расслабиться и сдаться, я боялась. Кто он и кто я? Он обманывает так же легко, как и дышит. А мне отчаянно хочется верить.
Он решил и за себя и за меня. Придвинулся ближе, прижимаясь грудью к моей спине, нежно коснулся губами виска и положил подбородок на макушку.
Можно было бы вырваться, ведь он особо не держал, можно было бы отчитать лиса и, задрав нос, уйти из гостиной. А я просто расслабилась, позволяя ощутить то, что он и правда поддерживал. Держал, не удерживая.
И в этот миг, в мягких, бережных объятиях жесткого и хитрого интригана мне было хорошо и спокойно. И, пожалуй, только за это ощущение я была ему безумно благодарна. Не говоря уже обо всем остальном, что он для меня сделал.
— И что дальше? — тихо спросила я.
— А не знаю, — почти сразу ответил лис, и я ощутила, как моей раскрытой ладони касается что-то мягкое и пушистое. Опустила глаза и не сдержала улыбки при виде белого хвоста. Сжала шелковистый кончик и, скользнула ладонью по шерсти. Гла-а-а-адкая.
Ладони лиса покинули мою талию, вновь взлетели на уровень плеч, и он быстро меня обнял, обхватив руками.
— И правда не знаю, — повторил он.
— Все бы тебе за масками прятаться. — По моим губам скользнула едва заметная усмешка, которую я тут же стерла.
— Не без того, — согласился Алин, невесомо поглаживая мои плечи. — И почему прятаться? Я не особо скрывался.
— Ты хотел, чтобы я все поняла.
— Правильно.
И вновь тишина. Молчание в комнате, шум города за окном. Мы тут, и весь мир там. Что-то в этом было болезненно правильное.
Я знала — ничего не будет легко и просто. Знала, что у него иные принципы и другие потребности. И вообще скорее всего я опять слишком много себе навоображала. Но это все лишь подтверждало мои выводы. Будет сложно.
Но сейчас было хорошо.
Правда, как водится, недолго.
На той стороне улицы, напротив особняка остановился высокий, гибкий мужчина в плаще и шляпе. Он задумчиво посмотрел на дом, после начал копаться в карманах. Выудил какую-то бумажку, сверился с написанным на ней и, сдвинув шляпу на затылок, поднял голову. Я вздрогнула и отшатнулась, уже сама прижимаясь к лису как можно теснее. Но тут же подалась вперед, впиваясь в подоконник до побелевших пальцев, жадно оглядывая прохожего, ощущая в нем что-то родственное. Это же мавилик!
Не может быть…
Глава 17
О том, что родственники — это не всегда хорошо
Мужчина кивнул своим мыслям и начал переходить улицу, очевидно направляясь к калитке.
Я порывисто обернулась к Нар-Харзу, прикусила губу и, беспомощно глядя на него, пролепетала:
— Это за мной…
— Не понял.
— Кузен. — Сжимая лацканы пиджака лиса, я совершенно неосознанно прильнула к нему ближе.
— Он мавилик, притом княжич? Ты уверена?!
— А то я родственничка не почувствую! — Вспомнив, что ожидает меня по возвращении в клан, я отчаянно взглянула в глаза лиса и взмолилась: — Не отдавай меня… пожалуйста.
Он медлил, не отвечая сразу. Сомневался?!
Инстинкты мавки, которые почти взвыли от опасности, исходящей от кузена, окончательно ударились в панику. Я прекрасно помнила, как мне жизни от этого типа не было в родовом замке! Прохода не давал, зажимал, заставлял! Надо что-то делать.
— Не отдам, конечно… но что мне за это будет? — якобы в шутку спросил Алин, проведя указательным пальцем по моей шее.
Я недовольно прищурилась, а после с легкой злостью ответила:
— Помнится, у тебя основная валюта — это поцелуи? Ну, пожалуйста!
Я вскинула руки, обняла его за шею и, встав на цыпочки, прижалась к губам лиса. Закрывая глаза, видела лишь удивленное выражение лица мужчины да дрогнувшие зрачки, затапливающие глаза лиса бездонной тьмой. После меня сжали в сильных объятиях и почти припечатали к стене, целуя в ответ. Жадно, страстно, ненасытно. Так, что ныли губы, сбивалось дыхание и живот сводило смесью страха и предвкушения. Лис запустил руку в мои волосы, растрепал прическу, ослабляя захват шпилек. Он то нежно поглаживал кожу и перебирал пряди, то сжимал их почти до боли и пикантно касался чувствительных местечек кончиками когтей.
Ураган стих, так толком и не начавшись, обузданный волей сильного мужчины.
Он замер. Замер, прерывисто дыша, все еще касаясь моих губ своими, все еще не размыкая рук. Короткая дорожка жарких поцелуев к уху и низкий, с рычащими нотками голос:
— Ну и зачем ты это сделала?
В его глазах мелькнула тень недовольства, и Алин резко отстранился. Меня как под дых ударило.
— Да еще просьбы эти… все усилия насмарку.
Я стояла, недоуменно глядя на него и не зная, что мне думать, как понимать это.
Внизу хлопнула входная дверь и раздались голоса. Я различила что-то вроде: «Господин вас ожидал…»
Неужели… Неужели это по его указке?! Он мог послать гонцов в клан?! О, я не сомневаюсь, что отец и Совет Старейшин много бы отдали за беглую княжну.
— Успокойся, пожалуйста, — все с тем же странным выражением на породистом лице проговорил Нар-Харз.
— Неужели они так много пообещали?..
Леший! Продажный хвостатый!
— Тихо! — рыкнул Нар-Харз, хватая меня за руку и поспешно таща куда-то на выход.
Я упиралась каблуками в ковер и на полном серьезе раздумывала о том, а не вцепиться ли в шикарную шерсть на предмет прореживания!
