Она нашла пять женщин по имени Адриана Кадью в Торонто. Одна из них была девятнадцатилетней студенткой с брекетами. Вторая – семидесятичетырехлетней старушкой, которая, как говорили статьи, была первой женщиной, участвовавшей в Бостонском марафоне. Третья – примерно ровесницей Кэролайн с длинными огненно-рыжими волосами – что было чересчур вульгарно для ее возраста. Кэролайн не смогла найти информацию, жива ли она до сих пор. В статьях говорилось лишь то, что она однажды была изнасилована. К ним прилагалось фото, где Адриана номер три обнимала за плечи девушку, похожую на себя (наверное, дочь), с такими же веснушками и широко посаженными глазами. Но это было уже неважно – Ричард терпеть не мог рыжих.
Еще двое – мать четверых детей, немного полноватая, но до Кэролайн ей было еще далеко. У этой женщины была милая улыбка и собственный блог о готовке, который назывался «Золотая ложечка». Кэролайн почти час просматривала рецепты, читала о том, как разными способами снять кожицу с томатов и приготовить идеальный омлет. Она искала за всеми этими статьями и словами скрытое послание для нее. Или для Ричарда.
У нее на сайте было множество фотографий, и не только еды, но и самой Четвертой Адрианы и ее детей – розовощеких, улыбчивых, с перемазанными в шоколаде пальцами.
Это была та самая? Вряд ли. Но все было возможно.
Последней Адриане было сорок два, и ее имя упоминалось лишь в одной статье, которая находилась лишь в конце второй страницы результатов поиска. Эта женщина говорила о медицинском центре по лечению рака груди в Оттаве. Она сама вылечилась и до сих пор работает в миграционной службе. Фото не дало вообще никакой информации – на нем была видна только ее голова, да и та какая-то смазанная. Снимок был сделан как-то под углом, так что разглядеть ее черты лица было почти невозможно. Даже нельзя было сказать, красивая эта Адриана или нет.
Кэролайн еще час искала информацию про нее и фотографию получше, но безуспешно. На часах было уже два ночи, и она была изрядно пьяна, так что надо было идти спать.
Но Кэролайн пришлось потратить еще полчаса, чтобы выяснить, как удалить историю поиска из браузера, чтобы Минна не узнала, чем она тут занималась. Кэролайн узнала о том, что история поиска сохраняется после того, как она искала через ноутбук Трентона информацию о том, нормально ли он развивается для своих лет, и не читает ли он про оружие и самодельные бомбы. Она прочитала в журнале, пока ждала приема у стоматолога, что такое вполне возможно. Трентон подошел к матери и сказал, ухмыляясь: «Мам, ты слышала об удалении истории поиска?» И тогда она начала подозревать, что он удаляет свою историю, чтобы никто не знал, что он все-таки читает про бомбы.
До Кэролайн донеслись звуки шагов, и она увидела через мутное стекло силуэты копов.
– Иди спроси, что они тут забыли, – сказала она Минне, – а еще лучше – заставь их убраться отсюда!
Минна закатила глаза:
– Ладно-ладно…
И направилась к двери.
Кэролайн услышала, как они позвонили в дверь. А затем приветствие Минны и голоса полицейских. И потом их шаги. Они направлялись к оранжерее.
Минне не удалось их прогнать.
Только сейчас Кэролайн увидела, во что превратилась оранжерея: повсюду жалкие пластиковые подобия растений, погибшие без воды цветы, старые рождественские украшения и пыльные деревянные полки, на которых до сих пор остались разводы от воды и круглые отпечатки горшков, когда-то там стоящих. Это был ее уголок – единственное место в доме, которое полностью принадлежало ей. Кэролайн могла заставить цвести любое растение, даже самый привередливый сорт орхидей или азалий.
Ричард обрек ее сад на смерть. А теперь и сам умер.
И в туалете сегодня утром была кровь.
Элис
Новенькая нервничает. Сандра тоже. Она ненавидит полицейских, наверное, потому, что много раз с ними сталкивалась. Например, тот случай, когда она заехала на территорию соседа и припарковала машину рядом с его почтовым ящиком. Или когда выпила целую бутылку виски и слушала группу «Грейтфул Дэд» на полную громкость до четырех утра. Или когда украла золотую рыбку из аквариума в одном из ресторанов Дувра…
– Не могу поверить… – Минна, вся красная и взволнованная, зашла в оранжерею. – Не могу в это поверить… И мама не поверит. У меня даже где-то есть фото с нашего выпускного…
Двое мужчин следовали за ней как морские животные за рыбацкой лодкой. Первый был примерно ее роста, широкоплечий и лысоватый. Он широко улыбался. Его темно-синяя униформа выглядела такой помятой, как будто он хранил ее где-то в углу в куче белья.
Второй был одет в красную ветровку, строгие брюки и ботинки, покрытые слоем грязи. Он был высоким, тощим и не улыбался.
Минна остановилась в замешательстве, когда увидела, что в оранжерее никого нет.
– Она была здесь, – извиняющимся тоном произнесла она и громко позвала, – мама! Мама!
Высокий мужчина нахмурился и посмотрел на часы.
– Я здесь. – Кэролайн вышла из кладовки, сжимая чашку так сильно, что на руке проступили вены. Она застегнула халат, но часть груди все еще была видна, – не надо так кричать.
– Мама, смотри. – Минна указала рукой на мужчину пониже: он стоял и лучезарно улыбался, а его напарник нервно перешагивал с ноги на ногу. – Ты же помнишь Дэнни Топорники?
Кэролайн нахмурилась. Минна сказала нетерпеливо:
– Тоди! Мы называли его Тоди. Мы еще с ним на выпускной ходили, помнишь? – она несильно подтолкнула Дэнни локтем. – Мой первый парень!
– Я тогда в этом сомневался, – пошутил Дэнни, – рад встрече, миссис Уокер!
– Я взяла обратно свою девичью фамилию, – проговорила Кэролайн, – Бэлл.
За все время ее пребывания в доме я не видела Минну такой счастливой. Ну, может, только когда она возилась с Эми – щекотала ее, целовала, и когда они спали рядом, обняв друг друга. Тогда она улыбалась во сне.
– Я не знала, что ты стал полицейским! – сказала Минна.
– Ну, мой старик им был, – Дэнни пожал плечами, – помнишь, как он арестовал Ричи за езду в нетрезвом виде на выпускном…
Кэролайн прервала его:
– Зачем вы приехали?
Минна одарила ее многозначительным взглядом и повернулась к Дэнни.
– Может, хотите кофе или еще чего-нибудь? – Она направилась к двери в кладовку. – Посидим, поболтаем…
– Нет! – крикнула Кэролайн. Все обернулись к ней. – Прошу прощения, просто в доме не прибрано. Извините, мне так неловко…
– Все в порядке, – сказал Дэнни. Он до сих пор улыбался и больше был похож на плюшевого мишку, чем на блюстителя закона. – Простите, что вот так вломились без предупреждения. Это детектив Роджерс из Саффолка.
– Саффолк? – нахмурилась Минна. – Лонг-Айленд?
– Массачусетс. – Это было первое слово, которое произнес высокий мужчина. Его голос был под стать лицу – строгий и конкретный.
