— Привет, Том, — сказал я и, придвинув стул, уселся рядом. — Занят?
Он пристально посмотрел на меня:
— Где ты был вчера в полночь?
— Если тебе так уж хочется знать, — в постели у одной хорошенькой киски.
— Как ее зовут?
— Том, дружище, — сказал я, — почему ты разговариваешь в таком тоне и зачем тебе нужно знать, где я был?
— А вот послушай! — он развернул телеграмму: — Полиция Майами сообщает, что в океане, в районе порта, найдено тело Хэнка Сэнди. Причина смерти — огнестрельное ранение в голову.
Радость мощной волной захлестнула меня: одного не стало, остались Анжела и Мински. Однако я изобразил удивление:
— Интересно, кто бы это мог сделать?
— Любой, кроме тебя, — ехидно сказал Том.
— Это точно. Хотя, надо сказать, потеря небольшая. Я зашел за информацией. Том. Как идет расследование по делу Сюзи?
Он отвел глаза:
— К сожалению, ничего. Мы знаем не больше тебя.
— Вам известно что-нибудь о Соле Хармасе?
— Ты имеешь в виду шкипера с яхты Джо Валински?
— Именно.
— На него ничего нет. А почему он тебя интересует?
— Том, пойми, я не хочу оставлять это дело. Сюзи была моей невестой. Я собираю материал и, когда появится что-то конкретное, приду к тебе.
— Дай нам хоть какие-то факты или доказательства, и мы сразу начнем действовать.
— Так как же насчет Хармаса?
— Он в порядке. Имеет охрану. На него ничего нет, никаких зацепок.
— Еще одно: что ты знаешь о Хуле Мински? Том озабоченно посмотрел на меня:
— А этот сукин сын тебе зачем?
— Я уверен, что он был главным действующим лицом в этом деле с кислотой. Это он плеснул Сюзи в лицо. Судя по твоим словам, свидетели описывают как раз такого человека. А Сэнди пользовался его квартирой. Они оба виновны в гибели Сюзи, только Хэнк был за рулем, а Хула действовал.
— Доказательства, — потребовал Лепски, наклоняясь вперед.
— Пока нет, но будут, и тогда ты их получишь. Том покачал головой:
— Послушай, Дирк, ты не представляешь, чем тебе грозит все это. Я понимаю твои чувства и даже допускаю, что это работа Мински. Это, действительно, его стиль. Но он осторожен и хитер. Ты ничего не сможешь доказать! Хэнка Сэнди нет в живых, ты должен быть более-менее удовлетворен. Брось же это и не ищи себе смерти.
— Том, ты ведь знаешь, что эти парни шантажируют многих жителей города. Может, ты не знаешь, что в карман мафии ежемесячно приплывает полтора миллиона долларов?
— Вообще-то о фактах шантажа и вымогательства нам известно, но такая сумма?! Откуда ты знаешь?
— У меня есть свои информаторы, Том. Мне они скажут то, чего не скажут тебе. Так вот, послушай. Первого числа каждого месяца почти все бизнесмены города раскошеливаются. Большие тузы платили Сэнди прямо в его клубе, сошки помельче отправлялись на яхту Валински в три ночи: там основной пункт сбора дани. В это время все спят, и на побережье нет никого, кроме двух полицейских, но мафия платит им за молчание. Имей в виду, Том, этих двоих надо заменить на нормальных копов, которые последили бы за людьми, посещающими яхту Валински.
— Но ведь клуб Сэнди больше не существует!
— Ну и что? Найдут другое место. Я сообщу тебе, где это будет.
Лепски взъерошил разом взмокшую шевелюру.
— Я рассчитываю на тебя. Том. Нужно в конце концов что-то делать. Следующее первое число — ровно через неделю. — Я отодвинул стул и встал.
Лепски посмотрел на меня чуть ли не умоляюще:
— А Мински пока оставь в покое. Тебе одному не заглотить этот кусок — застрянет. Даже нам он пока не по зубам, — и, понизив голос, продолжал: — В этом городе немало акул, которые скорее готовы платить мафии, чем быть разоблаченными в своих грязных делишках. Они считают это даже благом для себя, так что не стоит о них слишком беспокоиться. За каждым из них что-то есть, запомни это, Дирк.
— Думаешь, я не знаю? Значит, вы не собираетесь ничего делать?
— У них хорошо отлаженный механизм, работают они без срывов, и подкопаться под это сооружение очень нелегко. Мы, конечно, знаем, чем занимается Валински, но это ничего не дает. Нужно, чтобы несколько жертв шантажа сделали заявление в полицию. Тогда, и только тогда мы могли бы начать действовать, но таких заявлений нет и никогда не будет. Все понимают, чем это грозит. Допустим, нам повезет, и мы найдем несколько человек, которые признаются, что их шантажируют. Что дальше? Пока дело дойдет до суда, всех пострадавших найдут в океане, так же как Сэнди.
— И поэтому вы бездействуете?
— Ты прав. В общем бездействуем.
— Замените хотя бы портовых копов. Попробуйте разрушить это осиное гнездо, куда стекаются такие деньги!
— Обещаю тебе поговорить с шефом.
— Пока, Том, — сказал я и ушел.
* * *
Билла не было дома, и я понял, что он наблюдает за Анжелой Торенс. Отдохнув немного, я принял душ, переоделся и без пяти шесть был уже в «Трех крабах».
Метрдотель приветствовал меня как старого знакомого.
— Мисс Тек ждет вас, мистер Уоллес, — предупредительно сообщил он. — Вы уже знаете, куда идти. , В этот сравнительно ранний час официанты сновали, раскладывая на столы приборы и салфетки. Я кивнул, поднялся по лестнице, постучал в дверь и, войдя, увидел Сандру, сидящую за столиком.
— Привет, Дирк, — первой поздоровалась она. — Сегодня я спешу. Его не будет только до семи.
Я сел напротив и снова почувствовал, что попал в гипнотическое состояние, в которое впадал всегда в присутствии этой странной девушки. На этот раз Сандра была в голубом платье, и я не мог решить, какой же цвет ей больше к лицу, и наконец понял, что моей собеседнице идет решительно все.
— Я видел Мински и теперь знаю, где он окопался. Реакция ее была мгновенной: ноздри раздулись, изумрудные глаза блеснули.
— Вы видели его? Когда? Где? Я коротко рассказал ей обо всем.
— Ага! — воскликнула Сандра. — Так вот он где! Это местечко я знаю. Это мой отец предложил построить там ранчо. К сожалению, эта крепость абсолютно неприступна. Пробраться туда нам не удастся.
— Хорошо, будем ждать. Когда-нибудь он выползет оттуда.
— Конечно, выползет, — с удовольствием подхватила Сандра, — уж в последний день месяца — точно! Тогда-то мы с ним и встретимся.
Такой дьявольской улыбки я еще никогда не видел на женском лице.
— И что же вы предлагаете сделать с ним? — спросил я.
