— Не надо. Прошу вас. Мы будем молчать!
— Киска, закрой свой чудесный ротик, — с ухмылкой проговорил Пух. — Или ты будешь следующей.
— Не надо! — закричал Леонид.
— Держи крепче, — сказал Пятачок.
— Смотри, мне по лапам не попади, — предупредил друга Пух, удерживая кисть Леонида. — А то я заставлю съесть тебя эти гвозди вместе со сгущенкой.
Пятачок коротко взмахнул молотком и тремя ударами вогнал гвоздь в среднюю фалангу. Воздух в сарае разорвал истошный крик.
— Фу!.. Разве можно так визжать? — осуждающе заметил Пух. — Если ты не угомонишься, то Пятачок приколотит тебе яйца к стулу. Замолчи!
— Леня, пожалуйста, — чуть слышно проговорила Таня.
Он взвыл еще раз и затих. От пригвожденного пальца по столу узкой змейкой струилась кровь.
— Итак, продолжаем. Точнее, заканчиваем — уже немного осталось. К счастью, у Белочки были хорошие друзья. Мы с Пятачком решили не оставлять просто так это дело. Зло должно быть наказано. Верно? Правда, как я уже говорил, Кролик пропал. И не потому, что захотел сменить лес. Скорее всего, он понял, что его хотят найти, и решил спрятаться. Друзья Белочки начали искать негодяя. Это продолжалось долго-долго. — Пух поднял с пола рюкзак и засунул в него свою громадную лапу. — Долго-долго, — пробормотал он. — Долго-предолго!.. Черт, куда он подевался?
— Что, мед? Он на столе. — Пятачок указал на банку.
— Без тебя вижу. Где?.. Ага, вот.
На стол неслышно лег слегка измятый конверт.
— Достань!.. — приказал Пух, и Пятачок вытащил из него несколько цветных фотографий.
— И вот мы наконец-то вместе, Кролик, — обратился к Леониду Пух. — Это фотографии Белочки. Так, чтобы освежить тебе память. Да и киска твоя пусть посмотрит, за кого она замуж собралась.
Последняя фраза эхом пронеслась в голове Татьяны.
«Замуж собралась!.. Им известно даже это».
— Вот такой Белочка была до случившегося, — сказал Пух. — А это — уже из морга. Кролик, ты что отворачиваешься? Не нравится?
Таня, превозмогая страх, посмотрела на фото. На одном снимке — симпатичная женщина с милой улыбкой и доверчивым, открытым взглядом, на другом — почерневший череп с пустыми глазницами и раззявленным ртом.
— Это подделка, — прохрипел Леонид.
— Дурак, что ли? — с обидой произнес Пятачок и громыхнул банкой с гвоздями.
Леонид тут же затрясся, как на электрическом стуле.
Пух успокаивающе поднял руку и проговорил:
— Сказка закончилась. А теперь начинается быль. Да, Кролик. За свои поступки нужно отвечать.
Леонид замер, его левая рука еще крепче вцепилась в пальцы Тани.
— Леня, это правда? — очень тихо спросила она.
Ее жених всхлипнул.
— Правда. Кстати, Белочку звали Галя, — вместо него ответил Пятачок, убирая фотографии в рюкзак.
— Это было очень давно, — выплевывая слова, проговорил Леонид. — По обоюдному согласию. Никто не знал, что она пойдет на такое!..
— И тем не менее. — Пух пожал плечами. — Как говорится, хрен на рыло. То есть факт налицо. — Он немного помолчал, потом поскреб затылок и сказал: — Давайте перекусим немного, а потом займемся делом. Пятачок, покорми гостей. Не видишь, у них руки заняты?
Пятачок с готовностью всунул в банку ложку, помешал сгущенное молоко.
— Спасибо, я не голодна, — отказалась Таня, которую замутило только от одного вида сгущенки, лениво стекающей с ложки.
— Мало ли чего вы не хотите, — пропыхтел Пятачок и буквально воткнул ложку в рот женщине, чуть не порвав ее губу. — Давай, киска. За маму, за папу. За сказки. За баночку с гвоздями. Ты ведь не забыла о ней? Вот и умница!..
Таня едва успевала глотать сладкое месиво. Давясь и кашляя, женщина молила Господа, чтобы сгущенка не забила ей горло, иначе она попросту захлебнется. Вот смеху-то будет — умереть от сгущенного молока!
— Молодец, — похвалил ее безумец и повернулся к Леониду: — Теперь ты.
— Я не могу. Меня вырвет, — выдавил из себя Леонид.
— Тогда я размешаю твою блевотину со сгущенкой, и мы повторим все еще раз, — заявил Пятачок, надвигая ему маску на макушку. — Давай, ешь. Ведь ты тогда нас с Винни накормил, да? Точнее, только его. Я-то весь вечер проторчал за столом с салфеткой, повязанной на пятачке.
— А я застрял в твоей норке, — вставил Пух. — Помнишь, как вы меня тащили наружу? А ты, Кролик, меня еще попрекал, что, типа, кто-то слишком много ест. Да, веселые были деньки. Ты тогда был нормальным Кроликом, сам подметал полы у себя дома. Если тебе нужна была Белочка или молоденькая Лисичка, то ты обращался ко мне. Старый добрый Винни всегда помогал тебе расслабиться и выпустить пар. — Он подвинул к себе банку с медом. — Мед если есть, то его сразу нет. Золотые слова.
Пока Пятачок кормил Леонида, Пух с рассеянным видом поглаживал банку, как если бы она была живым существом.
— Все, — пробулькал Леонид. — Не могу больше. Прошу, не надо…
— Извиняй, Кролик, моркови нема. Ладно, хватит, — сказал Пух, снисходительно глядя на лицо мужчины, измазанное сгущенкой. — А то он и правда тут все заблюет. Скажи спасибо, что я тебя не заставил съесть весь этот мед.
— Спасибо, — проблеял Леонид, трусливо вжав голову в плечи.
Татьяна не могла отвести от него взора. Ее до глубины души потрясла история, в подлинности которой сомневаться уже не приходилось. Леня сам признал, мол, что-то там такое было. Ее отношение к нему изменилось. По глубокому чувству прошла крошечная трещинка.
Она смотрела на жалкое, напуганное до смерти лицо своего жениха — а своего ли? — и ей казалось, что эта трещинка начинает неумолимо разрастаться. Так покрывается паутиной лобовое стекло, в которое попал булыжник. Машина подскакивает на кочке, и возникает новая трещина. В хорошо отлаженном механизме сломалась какая-то мелкая, но важная шестеренка, из-за чего весь агрегат заскрежетал и встал на месте.
«Леонид изнасиловал женщину, которая забеременела от него и сожгла себя заживо».
Эта фраза вновь и вновь скользила в ее сознании будто бегущая строка. Каждое слово в ней было каким-то грязным, ужасным. Они походили на комки черной осклизлой мерзости, которая со временем изнутри налипает на канализационные трубы.
— Зачем мы вам нужны? — спросила Татьяна и с трудом узнала собственный голос, похожий на скрип мела по доске.
Пух с Пятачком переглянулись.
— Кролик очень провинился перед Белочкой. Двое бельчат остались сиротами, — пояснил Пух и развел руками, словно выражая сожаление. — Извини, киска, но он будет наказан.
— Вам нужны деньги? — спросила Таня, прилагая все усилия, чтобы голос ее звучал решительно.
