— Хотите честно? — спросил он. — Начнем с того, что я не большой умелец ладить с боссами. Вы уже несколько раз имели тому серьезное подтверждение. Так что, думаю, все кончится тем, что мы поубиваем друг друга.
— Но я же извинилась.
— Я это оценил. Если не считать того, что это почти ничего не меняет, ведь так?
Она сверкнула на него глазами.
— Тогда зачем мы здесь?
Господи, да неужели она не видит? Потому что у него склонность к самоистязанию.
Перед ними поставили салаты. Нейт смотрел, как Фрэнки, взяв вилку, аккуратно отодвинула в сторону кожицу от редиски.
— Расскажите мне, что за проблема у вас с боссами? — спросила она.
Он начал есть.
— Та же, что и у всех. Я не люблю, когда мне указывают, что делать.
— Даже когда они правы?
— Если они правы, я и так это знаю, и мне не нужно об этом говорить. А если они не правы, то зря тратят мое время.
— Звучит очень высокомерно.
— Вы уже заметили мое здоровое самолюбие, так что это не должно вас удивлять.
Он уловил, как дрогнули ее губы, как будто она старалась сдержать улыбку.
— Но когда я разговаривала с Генри, он мне сказал, что готов был разрешить вам все что угодно, лишь бы вы оставались у него на кухне. Вы сами могли всем заправлять. Так почему вы ушли?
— Если бы я этого не сделал, то навсегда остался в его тени. Он знаменитый шеф-повар знаменитого ресторана, и я никогда бы не сделал себе имя. Я бы просто поддерживал его на плаву, пока он не отправится на пенсию.
— Вы хотите стать знаменитым?
— Я хочу стать уважаемым. И хочу иметь что-то свое. Поэтому мне нужно купить себе что-то в большом городе.
— Нью-Йорк у вас на первом месте?
— Да.
Фрэнки отодвинула салат в сторону и посмотрела в маленькое окошко. Она съела совсем немного.
Уголком глаза Нейт увидел, как мужчина с двумя детьми встал и протянул руку своей младшей дочери. Она соскользнула со стула, и они вместе пошли в туалет, располагавшийся в дальнем углу. Когда мужчина открыл дверь, она слегка скрипнула, и они вошли внутрь.
Нейт потер пульсирующую точку на груди. От вида маленькой детской ручонки, зажатой в уверенной руке отца, у него защемило сердце. Он глотнул еще воды.
— Вам нехорошо?
— Нет, все в порядке.
Глава 10
К ним снова подошла официантка. Поставив посередине стола бутылочку кетчупа, она сказала, что обед будет через несколько минут. Когда она отошла, Нейт услышал, как открылась дверь в туалет, и в следующую секунду отец с дочерью остановились около их стола.
— Фрэнки?
Фрэнки резко повернула голову. На ее лице появилась натянутая улыбка.
— Дэвид.
Мужчина улыбнулся:
— Отлично выглядишь.
— Ты тоже. А это, наверное, Нанет?
— Нет, — высоким голосом пропела девочка. — Нанет моя сестра. Я Софи.
— И еще одна на подходе, — сказал мужчина, смущенно пожав плечами, как будто хотел извиниться за плодовитость своей жены.
Нейт старался не смотреть на девочку. Прищурив глаза, он взглянул на мужчину. Высокий, хорошо сложенный. Дорогие часы, дорогие ботинки. От него исходила аура потомственного богатства.
— Как Мэделин? — спросила Фрэнки.
— Очень хорошо. Раздувается с каждым днем. Но продолжает работать. У этой женщины должностей больше, чем у меня клиентов. — Мужчина откашлялся. — А ты... м-м-м, тоже, наверное, вся в делах. В «Уайт Кэпс».
— Да, дел очень много.
Мужчина посмотрел на Нейта, как будто искал спасательный плот.
— Ох, простите мою невежливость. Меня зовут Дэвид Уезерби. Нейт тут же вспомнил эту фамилию. Жизненные пути Уокеров и Уезерби часто пересекались. Однако ему совсем не хотелось демонстрировать их принадлежность к одной и той же социальной группе. Поэтому свою родословную он ограничил собой.
— Я Нейт. Новый шеф-повар в «Уайт Кэпс».
— О. — Мужчина наклонил голову в сторону Фрэнки. — Как дела в этом сезоне?
— Хорошо.
— Папочка. Я хочу пойти сесть, — пропел ребенок.
— Да, дорогая. Вы меня извините? Фрэнки, рад был с тобой повидаться.
— Я тоже, Дэвид.
Когда они отошли, у Фрэнки вырвался долгий выдох.
Не отрывая от нее глаз, Нейт наполнил ее бокал.
— Старый друг?
— Что-то вроде того. — Она выпила. Наступила тишина. — Любопытствовать не будете?
— Нет нужды. И так все ясно.
— О, в самом деле? — Она снова поднесла бокал к губам.
— Вы бывшие любовники, верно? Разрыв был тяжелым. Но это маленький город, и вы понимаете, что все равно будете встречаться. Вы оба настроены на то, чтобы вести себя любезно, когда это случается...
— Он мой бывший жених. — Осушив бокал, Фрэнки налила себе сама.
Нейт привстал с дивана. Все оказалось серьезнее, чем он ожидал. Он снова смерил мужчину взглядом.
Ему подумалось, что девочки могли бы быть ее дочерьми. Возможно, она сама думала об этом не раз и не два.
Официантка поставила перед ними тарелки размером с речные баржи, спросила у каждого, не нужен ли им свежий перец, и, когда они отказались, отошла.
— Почему не сложилось?
Фрэнки крутила в руках бокал.
— Когда умерли родители, моя прежняя жизнь закончилась. А в мою новую жизнь он не вписывался. Мы оба это видели.
Нейт замер, занеся вилку над мясным паштетом.
— Он вас бросил?
— Я сама сказала, чтобы он уходил, так как понимала, что рано или поздно он это сделает.
— Она гоняла еду по тарелке. — В любом случае, я думаю, он выбрал меня, чтобы продемонстрировать семье свою независимость. Дэвид всегда делал то, чего от него ждали родители. Когда мы сошлись, он только что окончил колледж. Родители пытались заставить его работать в брокерской фирме Уезерби на Уолл-стрит, хотя его интересовала журналистика.
В конце концов он уступил им, но уже через неделю после этого он привел меня к себе домой. Я совершенно не соответствовала их стандартам. Девушка, привыкшая работать, без денег, безумно любившая своих родителей. Его мать была очень недовольна. Но чем больше она сетовала, тем чаще он повторял, что любит меня.
Фрэнки попыталась прожевать паштет.
— Мне хотелось верить в него. Верить в нас. Мне было двадцать лет. Хотелось жить большой яркой жизнью в самом лучшем городе мира. Иметь красивого мужа, который от меня без ума. Но потом мои родители умерли, и мы отложили свадьбу. А через некоторое время я стала замечать в наших отношениях трещины. Я не сомневаюсь, что Дэвид, по-своему, искренне любил меня. Но в то же время меня использовал. Думаю, если бы ситуация в моей семье не изменилась, он бы женился на мне. Просто он не был готов склеивать осколки, оставшиеся от жизни моей семьи после смерти родителей, и растить подростка. Когда я вернула ему кольцо, он испытал колоссальное облегчение.
