Не теряя времени, Вернер поплыл к Ивонне. До девушки оставалось всего несколько гребков, когда та, слабо взмахнув руками, скрылась под водой. Шумно вдохнув, Вернер нырнул, стараясь поймать тонущую девушку. Пальцы ухватили широкий рукав рубашки, но в тот же миг ткань порвалась, оставив в руке лишь белый лоскут.
Вернер еще отчаяннее заработал руками и ногами, устремившись ко дну. Но тут забился по воде волчий хвост: зверь, наполовину завладевший его телом, не желал погибать. Он рвался наверх, к солнцу. И из-за этого проклятого хвоста Вернер терял драгоценные минуты, бултыхаясь на одном месте.
Юноша едва не захлебнулся от отчаяния, глядя, как камнем оседает на дно Ивонна, скрываясь в илистой наводи. Ее глаза были закрыты, волосы золотыми нитями разметались по воде. Руки в последнем отчаянном жесте тянулись к солнцу, оставшемуся высоко над головой. Стиснув зубы, Вернер рывком бросил тело вниз, заставил непослушные мышцы подчиниться разуму, который желал только одного: спасти тонущую девушку. Иначе зачем тогда жить?
И ему удалось. У самого дна, в темной, холодной воде, он отыскал неподвижную руку Ивонны. Схватил девушку за плечи, на мгновение утонул в облаке ее волос и, не теряя времени, устремился наверх, отчаянно преодолевая сопротивление озера. Вода стремилась удержать своих пленников, не дать им выплыть.
Время словно остановилось, казалось, он уже целую вечность плывет наверх, к солнцу, тускло блестящему через толщу воды, и не становится ближе к цели. Сотни ледяных иголок вонзились в кожу, судорогой свело ногу, но Вернер упрямо толкал тело вверх, волоча за собой Ивонну. И наконец, озеро сжалилось над смельчаком, так отчаянно боровшимся за свою жизнь, и вытолкнуло его на поверхность.
Уставший, ослабленный, едва державшийся на воде сам и с трудом удерживавший Ивонну, потерявшую сознание, Вернер в смятении огляделся. На берегу метались воины, раздавались неистовые крики. В воду никто войти не решался – у самого берега билось разъяренное чудовище. С берега в него летели стрелы и камни. Но стоило змею вытянуть шею в попытке схватить обидчиков, как мечники тут же пускали в ход мечи, пытаясь ранить монстра.
Появление Вернера с Ивонной осталось незамеченным и отрядом, и чудовищем. Плыть к берегу, на котором стоял их отряд, было нельзя: мимо змея не проскользнуть, с одной стороны густые камыши, с другой – отвесный берег, куда не вскарабкаться. Развернувшись, Вернер устремился к противоположному берегу, молясь, чтобы монстр не заметил их и не кинулся вдогонку. Каждый гребок давался с трудом, берег приближался очень медленно. Если змей увидит их, то настигнет прежде, чем Вернер догребет до берега.
Цель была уже близко, когда вода забурлила, окатила волной. Вернер в тревоге обернулся: монстр торопился уйти под воду. Из его мощной шеи торчали несколько глубоко увязших стрел. Вода потянула назад, закружила водоворотом. Еще чуть-чуть – и уже не спастись. Как глупо погибнуть в нескольких шагах от берега! Эта мысль придала Вернеру сил, и он замолотил руками, стремясь выплыть. Несколько долгих отчаянных мгновений – и ноги коснулись песчаного дна.
Подхватив Ивонну на руки, он выскочил на берег. За спиной взметнулась стена воды: это змей ушел на дно, скрываясь от метких стрел лучника. Вернер без сил рухнул на колени, осторожно опуская Ивонну на землю. Только бы она была жива, только бы начала дышать! А мгновением позже на другом берегу раздался крик: их заметили. Хартвиг вскочил на коня, посадил рядом монахиню и направился в объезд. Озеро не так велико, скоро они будут здесь. И Бенедикта приведет Ивонну в чувство, помоги ей Всевышний.
Когда на противоположном берегу не осталось ни души, Вернер бережно убрал прядки волос с белого лица Ивонны. Наклонившись, на мгновение прикоснулся губами к ее мокрым, пахнущим тиной холодным неподвижным губам. Задержал дыхание, запечатлевая в памяти этот сладостный миг. Их поцелуй. Первый и последний, принадлежавший ему одному. Другого не будет. Все следующие поцелуи достанутся ее жениху, Дамарису. А об этом, сорванном украдкой, она никогда не узнает.
Стук копыт приближался, скоро отряд будет здесь. Надо торопиться, пока его не заметили. Вернер оглядел себя и ужаснулся. Повезло, что Ивонна не видит его. Хорош же он сейчас!
Плащ остался на дне озера, и порванные брюки уже не скрывают звериную шерсть на ногах. Сапоги тоже соскочили в воде, и теперь видны крупные волчьи лапы с острыми когтями. Да еще этот хвост!
Сжав на прощание кончики пальцев Ивонны, Вернер торопливо нырнул в заросли орешника.
Его отсутствие заметили не сразу. Сперва Хартвиг бросился к лежащей на траве Ивонне, потом его оттеснила Бенедикта, и Вернер затаил дыхание. Минуты ожидания потянулись вечностью в Преисподней. Но затем послышался кашель, хлынула вода, освобождая легкие Ивонны, и до Вернера донесся ее слабый голос. Жива! Сердце затопила радость, а тело внезапно скрутило судорогой, как всякий раз, когда действовало заклятье. Вернер не сдержал мучительного стона. На этот раз за что его наказывают?
– Кто там? – вскрикнула Бенедикта.
– Это я, – стиснув зубы, процедил Вернер и торопливо снял рубаху, прикрывая ею ноги. Потом рассмотрит, что на этот раз с ним приключилось.
– А чего там делаешь? – Над ним навис обеспокоенный Хартвиг.
– Одежда изорвалась. Стыдно на глаза показаться, – выдавил Вернер, едва не теряя сознание от страха. А ну как Хартвиг сейчас поднимет его на смех, велит вылезать из кустов, и все увидят, в кого он превратился!
Но воин отреагировал на удивление серьезно.
– Сейчас все исправим, – пообещал он и направился к мечникам.
Дин, наиболее схожий с Вернером фигурой, на просьбу помочь магу с одеждой отозвался без возражений. И вскоре Хартвиг протягивал Вернеру целый ворох вещей, среди которых были и штаны, и рубаха, и сапоги, и даже короткий походный плащ.
– А это у тебя что? – Предводитель вдруг уставился на медальон на груди Вернера, который выбился из-под одежды.
– Нашел на дне реки, – соврал Вернер, пряча торопливо медальон за кипой тряпья.
Хартвиг не выказал недоверия и удалился, давая ему возможность переодеться. Вернер принялся стягивать с себя мокрые вещи.
Взволнованный голос Ивонны, рассказывающей о нападении змея, казался ему самой чарующей музыкой на свете. Выяснилось, что девушка захотела сорвать водяную лилию, которая росла на середине озера, и поплыла к ней. Бенедикта, которая плавала не очень хорошо, осталась у берега. Поэтому, когда дракон поднялся из глубины, Ивонна оказалась так близко к нему и уже не успела выбраться из воды.
«Как хорошо, что все обошлось», – с облегчением подумал Вернер, надевая штаны. Теперь бы еще хвост как-нибудь спрятать! Он торопливо коснулся рукой низа спины, но нащупал лишь границу между жесткой звериной шерстью и гладкой человеческой кожей.
Вывернув шею, Вернер в изумлении увидел, что волчий хвост исчез. Тогда как все остальное осталось прежним – звериные лапы, покрытые шерстью ноги. Но ведь был же хвост! Был, ему не приснилось! И хвост этот задирал плащ, так что Вернер боялся, что его заметят спутники. И болел, когда Вернер с разбегу шлепнулся на землю пятой точкой. И этот самый хвост молотил по воде, мешая ему нырнуть глубже за тонущей Ивонной, толкая его к поверхности.
