– Надо почаще гулять по берегу моря, – вторя ей, бубнила Пенелопа. – Авось Океан, проплывая у поверхности, заметит мою красоту и сделает меня своей новой женой.
– Уж я-то поумнее всех этих дуришь, которые целыми днями прохаживаются у берега моря, напялив свои лучшие платья и задыхаясь от жары, в надежде что морской король углядит их из-под воды и не устоит перед их чарами. Скоро уже места на берегу не будет свободного, и так уже чуть не дерутся с новенькими, крича, как базарные торговки, что они первые пришли!
– Мое новое платье не оставит другим никаких шансов…
– Мой портрет не оставит равнодушным даже осьминога…
– Я стану следующей морской королевой…
– Новой женой Океана стану я…
– Надо попросить Миранду замолвить за меня словечко!
– Пока портрет не готов, надо подарить Миранде медальон с моим портретом! Неизвестно, дойдет ли портрет, а уж медальон-то наверняка!
– Вы это что, серьезно? – удивилась я. – Завидуете мне и желаете поменяться со мной местами?
Девицы мигом замолчали и повернулись ко мне.
– Ты это нам? – пролепетала Пенелопа.
– Конечно, вам, болтушки! Уже полчаса треплетесь о том, как бы заполучить моего будущего муженька. Хороши подруги!
– Мы ничего не говорили! – пискнула Вероника.
– Ну да, я же не глухая! Одна думает о том, как бы устранить конкуренток на берегу и поразить воображение Океана своим новым платьем, другая собирается всучить мне медальон со своим ликом…
– Ян, они ничего такого не говорили. Вслух, – шепнул мне на ухо Ив.
– Ну да, конечно. Я же слышала! – попробовала возразить я, но мои слова потонули в криках благородных девиц.
– Ты собираешься дать ей свой медальон? – взвизгнула Пенелопа. – Какая подлость!
– Ничего я не собиралась! Ты что, не видишь, у нашей Миранды от радости в голове помутилось!
– Значит, нет? А это что? – Пенелопа бросилась к столу, на котором стояла шкатулка – подарок Вероники.
– Не тронь! – взвизгнула та.
– Сейчас поглядим! – Пенелопа схватила шкатулку и вытряхнула ее содержимое на стол. Оттуда выпало три медальона. – Три? – возмущенно взревела Пенелопа. – Какая подлость!
– Отдай, не трогай!
– И действительно, отдай! – согласилась я. – Это же мой свадебный подарок! Вставлю туда свои фото и повешу на шею любимому мужу.
– Три! – продолжала неистовствовать Пенелопа, раскрывая медальоны и бросая их по одному обратно на стол. – В фас! В профиль! В анфас! Ничего не забыла?!
– Сейчас модно посылать фото в полный рост в купальнике, – подсказала я. – Это мгновенно увеличивает шансы на победу.
– Что ж ты сразу не сказала-то? – возмутилась Вероника. – А еще подруга!
– Бесстыдница! – взвилась Пенелопа, наступая на нее. – Разве пристало такое проведение благородной девушке?
– Кстати, – вставила я, – прогулки по пляжу в купальнике действуют еще надежней.
– Ага! – торжествующе взревела Пенелопа, метнувшись к двери. – Он не устоит перед моим обаянием!
– Куда же ты? – удивилась я.
– На берег!
– Но сейчас же уже темно!
– В самый раз! Зато никого уже нет – и мне никто не помешает. Вдруг Океан решит выбраться на ночную прогулку!
– Это вряд ли. У него сегодня мальчишник, – крикнула я вдогонку. Но девица на выданье меня уже не слышала – она была на пути к собственному счастью.
Вероника тоже стала поспешно прощаться.
– А ты куда?
– Как – куда? К художнику! Надо сказать, чтобы немедленно переписал платье на купальный костюм… Хотя жалко, конечно. Платье получилось как живое – каждая складочка, каждый кружавчик… А какое красивое! Из самой Ахрименции папаша выписал. Ну да ладно, время не ждет, новый портрет писать – дороже встанет.
Вероника обернулась в дверях:
– Ах, чуть не забыла! Счастливого замужества! Надеюсь в скорости увидимся!
– А пока передавать привет? – ухмыльнулась я.
– Привет? Хорошая идея! Обязательно передавай! – обрадовалась Вероника и вышла за дверь, напевая себе под нос.
– Ну и комедия, – рассмеялся Ив, когда мы остались наедине.
– Мольер отдыхает? – усмехнулась я, покачав головой.
– Не знаю, кто это, но охотно верю.
– И это весь девичник? – расстроилась я. – Даже стол не сломали!
– Пенелопа была близка к тому, чтобы сломать шкатулку о голову Вероники, – напомнил Ив.
– Невелика потеря.
– Ты о шкатулке или о голове?
– Неважно, что шкатулка из дуба, что голова. Кстати о голове! Я все время пытаюсь тебе сказать, что…
– Госпожа, – возвестила служанка, вкатываясь без стука, – остальные гости прибыли! А с кем это вы тут разговариваете? – удивилась она, оглядываясь по сторонам.
– Репетирую первую встречу с женихом, – не растерялась я.
– А! – уважительно отозвалась девчушка, косясь на кровать. – Очень натурально у вас получается за жениха говорить. Вы бы уж это, потише бы, а то как бы папенька не услышал. Он нравов строгих, не одобрит эти… репетиции, – выговорила неизвестное слово служанка. – Да и подруги к вам уже поднимаются, вы уж заканчивайте поскорей!
– Слышал? – цыкнула я на Ива, когда та убежала. – Веди себя тише травы, шепчи только мне на ушко.
– Я только хотел предупредить, что… – начал он.
– Потом! – оборвала его я.
– Как угодно его высочеству, – шутливо ответствовал рыцарь-невидимка.
– И своим невидимым положением не злоупотребляй – подружек невесты за непотребные места не щипай!
– Хорошая идея. Я бы сам никогда не догадался.
– Я тебе догадаюсь! – погрозила я кулаком пустоте. Пустота обхватила мою руку своими невидимыми ладонями и нежно поцеловала костяшки пальцев. Минутой позже двери распахнулись, и в зал влетели полтора десятка наряженных девиц.
Антракт закончился. Вторая часть Марлезонского балета стартовала.
Помимо лучших подруг Вероники и Пенелопы, заслуживших это почетное звание исключительно благодаря высоким титулам, у Миранды была масса приятельниц, которые не преминули скрасить ее последний день перед свадьбой своим присутствием. Я не запомнила их имена, да это было и ни к чему. Девицы развлекали себя сами, да притом совсем не разговорами, а песнями, плясками и разнообразными игрищами, которые удивили бы и опытного тамаду.
Полоумные подружки жертвы – пардон, невесты вели себя совершенно неадекватно. Вместо того, чтобы оплакивать последние часы жизни своей несчастной приятельницы, они веселились со страшной силой. Причем в прямом смысле этого слова. К концу девичника неистовые нимфы сломали два стола, три скамейки, и едва не проломили дубовый пол. Как будто подружки Миранды только и мечтали избавиться от постылой приятельницы и станцевать канкан на ее могилке. Происходящее буйство и в самом деле напоминало девичник – не какой-нибудь там традиционно древнерусский, при котором прощание с девичеством сопровождалось коллективными воплями незамужних дам и протяжными песнями траурного содержания. Словно наутро девице предстояло взойти не под венец, а на эшафот. Знали бы наши прабабки, что в далеком будущем женихов под этот самый венец не затащишь и под угрозой эшафота! То, что творилось в доме Миранды, походило на самый настоящий современный девичник – с песнями, плясками и скабрезными шуточками по поводу интимных достоинств жениха. Только разнузданных стриптизеров не хватало для полной картины!
